Archive for March, 2010
*****
Считается, что мой отец действительно пострадал от антикосмополитической кампании 50-х годов, так как был едва ли не лучшим студентом исторического факультета МГУ, закончил его с красным дипломом, а в результате был распределен учителем в город Николаев на Украину. Тема еврейства и антисемитизма в нашей семье вообще никогда не муссировалась. По этому поводу у нас есть еще один семейный анекдот. Когда мне было лет 6-7, я подошел к отцу и спросил: «Папа, а ты когда-нибудь видел живого еврея?» Что он мне ответил — история умалчивает, но важен сам факт этого вопроса. Отец, в отличие от моего деда Льва Абрамовича, был убежденным коммунистом и интернационалистом. Дед же (адвокат по профессии) был беспартийным и совершенно не идеологизированным человеком. Он защищал права пострадавших на производстве людей. Он сочувственно относился к еврейской теме, но, зная, что отцу это не нравится, предпочитал со мной это не обсуждать. Будучи полукровкой, всю свою жизнь я провел то ли в несчастном, то ли в счастливом неведении относительно своего полусемитского происхождения. Сейчас я не могу вспомнить ни одного случая из своей жизни, когда мне пришлось столкнуться с государственным или бытовым антисемитизмом. Возможно, дело в том, что я сам никогда не придавал этому значения. Это как общение людей с собаками. Если ты идешь мимо собаки и у тебя подкашиваются коленки, то есть шанс, что она на тебя нападет и как минимум облает. Если ты идешь спокойно, то собака на тебя и внимания не обратит. Это касается не только антисемитизма. От своих друзей я слышал десятки историй об антирусских настроениях в Прибалтике, хотя у меня не было ни одного случая ни в Латвии, ни в Эстонии, ни в Литве, чтобы на меня косо посмотрели, оскорбили и прошипели вслед: «Русские оккупанты!» Я не знаю, откуда берутся эти истории, со мной такого не происходило никогда. (Из интервью на сайте Jewish.ru 17.12.2010 – А.З.)
*****
На мой взгляд, это абсолютно безнадежная застарелая история. Если задаться вопросом, когда будет урегулирован израильско-палестинский конфликт, то вот это единственный вопрос, на который можно дать четкий ответ: «Никогда». То есть, никогда эти люди не будут жить друг с другом в мире. Скажем, если представить себе идеальное с моей точки зрения урегулирование на сегодняшний день, то, по-моему, лучше всего было бы сделать так. Чтобы, естественно, Израиль немедленно прекратил военные действия, поскольку у них, действительно, гибнут мирные жители – а это хуже всего. Чтобы вместо израильских войск туда тут же были введены, скажем, войска ООН или войска НАТО, или Евросоюза, или Лиги арабских стран, там кого угодно, и чтобы эти войска прошерстили Сектор Газа и зачистили там весь этот Хамас. Потому что Хамас – это реальные террористы, никакого снисхождения к ним быть не может – это террористическая, жестокая, тупая организация, которая в отличие от более цивилизованных точечных израильтян пускает ракеты вообще вслепую, и это люди, которых надо как минимум обезоружить, а лучше всего всех еще и заслать в какие-нибудь места лишения свободы, чтобы этого Хамаса не было. Это было бы лучше всего: значит, и уцелеют мирные жители, и не будет военных действий, и Израиль уберется восвояси на свои законные территории, и Хамаса не будет. Но при всем этом можно быть абсолютно уверенным, что пройдет еще год-два, и встанут новые бойцы, и снова полетят эти ракеты по израильским детским садам и так далее. И вся эта сказка про белого бычка будет продолжаться всегда. Так что решения у этой проблемы нет. Решение локальное, на мой взгляд, единственно нормальное – это было бы вот то, о чем я сейчас сказал… Я считаю, что Израиль занят там абсолютно правильным делом. И все разговоры о том, что это геноцид палестинского народа и прочее, и прочее… Ну, то есть, во-первых, геноцида нет. У нас очень полюбили слово «геноцид», то есть во время грузиноосетинского конфликта у нас все говорили «геноцид, геноцид». Потом оказалось, что погибло там даже не 2 тысячи человек, а 100 с чем-то – это не называется геноцид. А вот то, что фашисты делали в отношении евреев, – это был геноцид. Сейчас там, естественно, идет антитеррористическая операция. И можно привести массу аргументов в пользу того, что Израиль поступает абсолютно правильно. Другое дело, что мирные жители гибнуть не должны, дома не должны рушиться, женщины и дети не должны голодать и прочее, и прочее. Это все абсолютно справедливо. Как совместить антитеррористическую операцию со всеобщим благоденствием – я думаю, что это просто, в принципе невозможно. Я говорю так при том, что я не люблю государство Израиль, вот я никакой не произраильский человек. Но я могу сказать, что исламские фундаменталисты и все мусульманские террористы – это в миллион раз страшнее, чем 3 миллиона евреев на клочке земли. Поскольку вот этот воинствующий фундаментализм угрожает абсолютно всем – то есть, это Индонезия, это Индия, это индуисты, это буддисты, это христиане, это иудеи – все находятся у них под прицелом. И вот если вы посмотрите новости, о которых вы сейчас говорите, то в общем-то, думаю, не трудно провести какой-то статистический анализ, в результате которого окажется, что из всех дурных, гнусных, кровавых новостей, которых у нас очень много, естественно, в последние годы, ну, я думаю, 80%, где-то 4/5, ну, может быть 75% – это все дело рук вот этих исламских ребят… Это не теория заговора, это простая статистика… Да можно просканировать все новости, и повсюду ислам, повсюду арабские, мусульманские террористы – везде. И я считаю, что в каком-то смысле Израиль бьется за нас всех, в том числе и за антисемитов, потому что мы в России тоже: евреи России ничем не угрожают, и никакого вреда уже давным-давно не приносят. А если и приносили, то это тоже еще большой вопрос. Что касается доисламского терроризма, то вы сами прекрасно знаете, что у нас проходило, происходило в 90-е годы и в начале нашего века тоже. И происходит, кстати говоря, постоянно и до сих пор. Вот. И причем тут евреи? ( Из передачи ”Особое мнение” на радиостанции Эхо Москвы 6.01.2009 – А.З. )
Комментарий: Артемий Троицкий – самый известный в России музыкальный критик, историк и пропагандист рок-музыки, а в оны времена – гитарист «Звуков Му», выдающийся плейбой и долговременный главный редактор одноименного русскоязычного издания. Но знают его не только как лучшего друга наших рокеров и злейшего врага музыкальной попсы: он не менее известен как человек без башни, никогда не спрашивавший ничьего разрешения, а просто живший так, как ему хотелось. Это он написал первую – и единственную – в СССР статью про Deep Purple, любимую группу Дмитрия Медведева. Но тогда же никто не думал, что президент России будет лично пиарить «лиловых». А между прочим, дерзости и эскапады Троицкого очень быстро становятся трендами. Может, через год или даже раньше будет модно так же интересоваться личной жизнью российского премьера, как заинтересовался ею на «сахаровском» митинге Троицкий, нарядившийся контрацептивом. Но в тот день многим показалось, что у Артемия Троицкого окончательно снесло башню.
*****
После фильма «Тевье-молочник», показанного по телевидению, я получил много, очень много писем. Одно из них было очень интересное. Оно заканчивалось словами: «Если Вы – еврей, то ясно. Если русский – непонятно». Так думали не только евреи. Один из наших актеров, узнав, что я взялся за роль Тевье, подошел ко мне со словами: «Говорят, ты согласился сниматься в “Тевье-молочнике”. Ты подумай…». А что тут думать? Я же играю Ричарда III – англичанина, я играю Наполеона – француза, я играю Карамазова – русского и что, что я играю Тевье-молочника – еврея? Что от этого меняется? Ничего. Я не говорю о тех, непреодолимых до сих пор, трудностях, которые с годами становятся то глубже – я имею ввиду проблему антисемитизма – то затухают. Но вы знаете, кроме этого разговора, я ни одного звука больше не слышал в подтверждение тревожных мыслей моего товарища по работе… Актер стремится выразить свое миропонимание, дать творческий выход накопившимся мыслям и чувствам. И если он видит, что предлагаемая ему роль предоставляет для этого счастливую возможность, то считает ее для себя необходимой. Больше того, только за такие роли он и должен браться, если не хочет остаться равнодушным и тем самым обречь себя на неуспех. И когда режиссер Сергей Сергеевич Евлахишвили предложил мне роль Тевье-молочника, я сразу согласился. Прежде всего именно поэтому. Несмотря на то, что некоторым моим коллегам по искусству казалось, будто роль эта совершенно не подходит мне по амплуа. А между тем в знаменитой книге Шолом-Алейхема национальное неизменно ведет к общечеловеческому.
Работая над спектаклем, наш коллектив, конечно же советовался со знающими людьми по поводу разных подробностей, касающихся быта и этнографии, однако мы не ограничивали себя национальным колоритом, не сводили показ еврейской жизни к копированию жанровых сцен, отказались мы также от соблазнительного подшучивания и хохмачества, как иногда некоторые представляют себе шаржированный еврейский анекдот… Я не считаю, что совершил нечто необыкновенное, тем более героическое. В актерской судьбе случай – это порой подарок судьбы. Мой сотоварищ, с которым мы учились в театральном училище, Сергей Евлахишвили стал известным телевизионным режиссером и, взявшись за эту работу, предложил мне роль Тевье, потому что был уверен, что я смогу с ней справиться… Можно подойти по-разному к жизни. Можно утопить себя в вине либо в злобе, либо в отчаянии, либо еще в каких-то страстях. А можно жить так, как Тевье-молочник. Ему трудно, но он счастлив, что живет на этом свете. Поэтому «Тевье-молочник» Шолом-Алейхема – великое произведение. Образ Тевье – это образ философа, крестьянина-философа, человека, который очень хорошо знает жизнь. Он реалист. Он понимает, что все богатство с собой не унесешь. И если ты несчастлив тут, в этом мире, но не потеряешь надежду, веру в лучшее, жизнь не напрасна. Я бы сказал, что в этом смысле Тевье почти прагматик. Он верит в жизнь земную. Если хотите, надежда – это и есть черта еврейского народа… Среди евреев много очень хороших музыкантов. Есть такая байка: если ты будешь прислушиваться только к погрому, то не услышишь звучания скрипки… Евреи повсюду возили с собой этот инструмент, чтобы всегда их сопровождала музыка. Поэтому лучшие скрипачи в мире были евреи. Но жизнь заставляла их не только играть на скрипке, но и размышлять, философствовать. Такие, как Тевье-молочник, знали цену всему, они понимали, что лучшее на земле – любовь, дети, работа. (Из беседы в журнале ”Лехаим” № 5/109, май 2001 – А.З.)
*****
Не опасался ли я, что картина, в которой главного героя зовут Давид Маркович Гоцман, будет вызывать у наших не самых толерантных граждан некоторые вопросы? Эти мысли были, и они волновали в первую очередь продюсеров. Ведь это им предстояло предлагать телеканалам для показа картину, и уже каналы решали, показывать ее или нет. Но поскольку продюсеры — люди интеллигентные, да к тому же еще и армяне (генеральный продюсер кинокомпании Рубен Дишдишян — A.З.), то они понимали, что главное — это сам сюжет. Хотя и они опасались, что смотреть две недели на еврея по центральному каналу в prime time страна может не захотеть. Но вот выяснилось, что мы не очень хорошо знаем свою страну. Выяснилось, что если бы в нашей стране действительно присутствовал пещерный, немотивированный, нутряной антисемитизм, то народ просто бы не выдержал этой картины. Но российский антисемитизм имеет выборочный характер. Народ, который поет песни Дунаевского, Фельцмана, смотрит фильмы Райзмана и Ромма, любит Райкина, Жванецкого, Ширвиндта, Арканова, Горина все-таки не выглядит таким уж отпетым. Я думаю, что во многом разговоры об антисемитизме вызваны родовыми опасениями самих евреев. Более того, я знаю, что после показа картины один руководитель телеканала «Россия», который, как мне известно, родом из Краснодарского края, не самой толерантной области, делился мнением своих земляков, которые сказали ему: «Наконец-то у вас на экране появился нормальный русский человек», имея в виду Давида Гоцмана… Актеры добавили жизни, конкретики. Ушло вообще — юмор ради юмора. Были в сценарии такие хохмочки. Ведь Одесса располагает к этому. Я считаю, что добавилась большая пронзительность, добавился «серьез» и настоящее чувство героев друг к другу и, соответственно, зрителей по отношению к этим героям. Я понимаю, что «Ликвидацию» можно было очень легко сделать проходной, рядовой картиной, не имеющей такого резонанса. Но здесь совпало много вещей: мое желание делать эту историю, знание людей, о которых я рассказываю… Ну, во-первых, мое детство частью прошло на Украине в маленьком городе Каменец-Подольске. Гоцман, каким его играет Машков, — это мой отец, это мой дядя. Все эти люди, которых я показывал Володе, — они такие, какими я их знал. Я люблю эту среду. Как-то так складывается, что практически в каждой картине у меня есть представитель некоренной национальности… В общем, они есть у меня и в «Русском регтайме», и в «Сочинении ко Дню Победы». И не могу сказать, что я такой уже певец еврейской темы. Но почему-то так происходит. Хотя можно было бы себе сказать: «Ну, милый мой, у тебя бабушка еврейка, чего там говорить-то!» Нет, я не ощущаю себя уж таким евреем. И меньше всего, когда попадаю в еврейскую среду. Трудно это объяснить, но я думаю, что мироощущение, сочетание юмора и грусти, свойственные евреям, — вот черты, которые мне близки. (Из беседы в МЕЖ ”Алеф”, март 2010 – А.З.)
Комментарий: Сериал «Ликвидация» имеет оглушительный успех у зрителей. Его полюбили все: и простые люди, и интеллигенция, и молодежь, и люди старшего возраста — от Москвы до самых до окраин. И немудрено: привыкшие к незамысловатым историям «мыльных» сериалов, снятых в расчете на непритязательную аудиторию, зрители впервые почувствовали, что постановщики картины относятся к ним всерьез и с уважением. Захватывающая история, подлинные, а не картонные страсти, обаятельный, а не дешевый юмор, настоящая, а не анекдотичная Одесса, блистательные актеры — все вместе способствовало успеху этой масштабной ленты. Пожалуй, после советских «Место встречи изменить нельзя» и «Семнадцати мгновений весны» на нашем экране наконец появился телесериал такого высокого художественного уровня.
*****
Основная причина отъезда за границу – мой свободолюбивый характер. По натуре я человек, который что думает, то и говорит. Из-за этого я постоянно страдала. Есть ситуации, где лучше промолчать, а мне это не удавалось, и я очень выделялась этим среди людей. Когда еще жила в Киеве, меня называли антисоциальным субъектом. Я в открытую ненавидела коммунистов, весь строй социалистический. Другие люди могли смириться с той системой или просто не понимали, гае они живут, но только не я! Скажу вам больше: уже лет в 15-16 я начала прослушивать «Немецкую волну» и осознавать, в каком ужасном обществе мы все живем. Мне приходилось в шестнадцатилетнем возрасте выезжать с выступлениями в такие города как Ереван, Кисловодск и так далее. И я ощущала, что там больше свободы, по-другому живут люди. Они были более откровенными, не скрывали свои мысли и понимали прекрасно, что СССР – это не совсем то, что нам навязывает пропаганда.
Потом, в Киеве был жуткий антисемитизм, евреи не могли поступить ни в какие нормальные институты, академии. Заранее было ясно, что никуда не примут. И мне всегда очень хотелось на Запад, где можно говорить и думать свободно, и тебя за это потом не накажут… Уехала я из страны в 1978 году. К тому времени мои родители и братья уже были в Канаде. Уезжала я с мужем, и мы сразу попали в Нью-Йорк. Меня просто убедили, что в Торонто, где жила моя родня, будет сложно найти работу певицы, а Нью-Йорк – совсем другое дело. Я не привыкла ни от кого зависеть, рано начала самостоятельно зарабатывать, и если бы поехала в Канаду, то просто принципиально не стала бы получать пособие по безработице. Так что с первого дня в США я начала работать. Как сейчас помню, прилетели мы в Нью-Йорк 14 мая, в среду, а уже 16 мая я пела в ресторане «Садко» на Брайтон-Бич. (Из интервью на сайте forum.vshansone.ru 5.03.2009 – A.З.)
Многие считают меня евреем. Иногда я жалею, что это не так. Я считаю, что евреи внесли вклад в развитие человечества, который непропорционально велик по сравнению с их численностью. Они не только дали миру двух вождей такого масштаба, как Иисус Христос и Карл Маркс, но и позволили себе роскошь не последовать ни за тем, ни за другим. Если бы я был евреем, то гордился своим происхождением так же, как это делают евреи. Но раз я не еврей, это означает, что я имею равное право гордиться тем, кто я есть. На то, чтобы понять эту истину мне понадобилось больше полувека… Нам следовало бы гордиться нашей принадлежностью к человечеству вообще, а не к одному из его бесчисленных подвидов, но, боюсь, мы к этому не готовы. И, несомненно, никогда не будем готовы.
Комментарий: Отец Питера Устинова – наполовину немец, на половину русский, мать – русская, а бабка – шведских и эфиопских кровей. Актер всю свою жизнь провел на подмостках театров самых разных стран. Его дед был офицером царской армии, покинувшим Россию после октябрьской революции. Отец – известный журналист, мать – превосходная пианистка. В начале 60-х годов Устинов переехал из Лондона в Швейцарию.Он часто говорил, что выбрал именно эту страну за ее космополитизм. Однако родившийся в Лондоне и живший в Швейцарии Устинов не забывал о своих русских корнях. Пик его славы приходится на 60 – е годы, когда Питер Устинов получает двух `Оскаров` как лучший актер и снимает два лучших своих фильма: `Романов и Джульетта` (1961) и `Билли Бадд` (1962). С конца семидесятых в качестве актера он известен в основном как исполнитель роли Эркюля Пуаро в серии фильмов по произведениям Агаты Кристи. Устинов вошел в когорту лучших театральных режиссеров Великобритании.
——————————————————————————————————————————————–
Неудобно быть евреем в своем отечестве… Утро как утро. То же одесское солнце. То же небо. Спокойное море. И – страшный мрак. Мрак насилия. Осуществление царской свободы. Это так неожиданно после вчерашнего дня радости! Город замер в ожидании чего-то… Пустынная улица. Городовой. Но что с ним? Почему он топает ногами и размахивает руками? Он танцует? Подойдите поближе. Что такое? Он поет? Нет, он кричит – надрывно, истошно: – Бей жидов! Бей жидов! Люди бегут. С неестественной от страха быстротой. – Бей жидов! – орет городовой-запевала, и за поворотом уже нестройный хор диких голосов отвечает: – Бе-е-ей жидов! Из-за угла появляется человек. Высокий, светловолосый, усы сливаются с бородкой. Страдальческий взгляд и струйка крови у рта. Он силится бежать, но может только переставлять ноги, подтягивая одну к другой. Из-за поворота появляется процессия. Два огромных верзилы несут портрет царя и образ Христа. Но что это? На кого похож Иисус? – Да вот на этого страдальца со струйкой крови у рта, бессильно переставляющего ноги. – Бей жидов! – Удар – и образ спокойно взирает с высоты на распластанное тело. В который раз. Плохо богу в Одессе. (Из книги Л.Утёсова ”Спасибо, сердце”, 1976 год – А.З.
Комментарий: В книге «Леонид Утесов» Валерий Сафошкин пишет: «Не могу обойти стороной еще одну проблему, которая всю жизнь не давала покоя Утесовым. Конечно, в первую очередь от нее страдали дочь и отец, ежедневно выходя на сцену и будучи на виду у публики. Как-то во время выступления перед больными и ранеными к Леониду Осиповичу обратилась женщина, известная партизанка: – Товарищ Утесов, а кто по национальности ваша дочь Эдит? – Еврейка. – А жена? -Тоже еврейка. – А кто же тогда вы? – Я тоже еврей. – Ой, товарищ Утесов, ну что вы на себя наговариваете!
Утёсов так любил Одессу, что однажды приревновал к ней своего друга Соломона Михоэлса, который с триумфом там гастролировал. Он послал из зала записку: «Соломон, ты покорил Париж, Вену, Берлин, Прагу. Одессу оставь мне. В случае отказа встречаемся на рапирах в субботу вечером у Дюка. Не целую. Утёсов». Природная склонность евреев и одесситов, в частности, к насмешке, иронии, юмору, сатире, видимо, и определила их весомое представительство в этой области российского искусства. В. Хенкин, И.Ильф, М. Гаркави, братья Набатовы, Е. Березин («Штепсель»), Л. Миров, А. Новицкий, Л. Ауэрбах, А. Райкин, А. Менакер, Р.Карцев, А. Ширвинд, Е. Шифрин, К. Новикова, А. Арканов, Г. Горин, М. Жванецкий, М. Мишин, Л. Измайлов, С.Альтов, М. Галкин, Е. Соловей – это далеко не полный, но вполне доказательный перечень артистов и писателей, подтверждающий этот тезис. Этот артист всю свою жизнь воплощал на сцене весёлого одессита, одного из тех, кто были так любимы советским народом за их жизнерадостность, оптимизм, сметливость и специфический одесский юмор.
P.S. Прочитайте – ”Размышления об Утёсове”
Да, конечно, и слушаю, и пишу музыку на еврейскую тематику. В прошлом году я был в Нью-Йорке, в Центральном еврейском музее на открытии выставки русской коллекции картин Марка Шагала. Меня туда направил вместе с моим диском инструментальной музыки под названием “Еврейское счастье” министр культуры Швыдкой. Там было очень много экспозиций Шагала, и выставка проводилась под мою музыку. К написанному мной еврейскому мюзиклу требуется только сценарий. (Из выступления в Московском еврейском общинном центре 10.12.2007 – А.З.)
*****
Только мои бабушка с дедушкой знали язык и регулярно ходили в синагогу. А синагога находилась во дворе нашего дома. Месяц назад я был в Одессе и увидел, что на месте этой синагоги находится еврейская школа, где детей учат еврейскому языку, и это очень хорошо. Сейчас в Одессе восстанавливается центральная синагога, и там, я думаю, будет красиво. ..Я должен признаться, что за всю мою долгую жизнь ни одного раза мне не мешали ни мое имя, ни фамилия. В 40-м году, когда я поступил в Московскую консерваторию, я единственный получал Сталинскую стипендию – 500 рублей.
*****
Мой отец был известным хирургом в Одессе, а мать занималась хозяйством. Я был единственным ребенком в семье. И еще были дедушка и бабушка. Они были евреями верующими и постоянно посещали синагогу во дворе нашего дома. Когда я уже подрос, мне стало любопытно и иногда они брали меня с собой. Там было интересно, как в каждом молельном доме, но кроме этого, там было много хорошей музыки и песен. И с тех пор еврейские песни и еврейская музыка вошли в мою душу. Во время войны был такой случай. Я оказался в Новосибирске, и в то же время там в эвакуации находился Белорусский еврейский театр. Они услышали обо мне и попросили написать музыку к еврейским спектаклям. Я сказал, что могу. Они предложили мне музыкальные сборники и сказали, что для меня будут петь артисты, чтобы я знал, что такое еврейская музыка. Я ответил, что мне не нужны сборники и не надо, чтобы артисты пели для меня, не надо мне ничего объяснять, потому что еврейская музыка еще из синагоги в Одессе стала частью меня. После они сделали меня заведующим музыкальной частью, главным дирижером и главным композитором. Я с удовольствием писал для Белорусского еврейского театра. И должен сказать: за все это время я ни разу не заглядывал ни в один сборник, ничего не изучал, а просто из головы писал еврейскую музыку, и у меня хорошо, органично получалось. Прошли многие и многие годы, и, казалось бы, я к еврейской музыке не собирался возвращаться, не то чтобы я забыл, просто не было повода. Но в последние несколько лет я очень связан с местной еврейской общиной и даже с Берлом Лазаром. Он хорошо ко мне относится, и я его очень люблю. Я часто бываю в синагоге и стараюсь не пропускать мероприятия, на которые меня приглашают. Очевидно, под влиянием всего этого во мне снова проснулась тяга писать еврейскую музыку. Мне, как и в молодости, тоже ничего не нужно было изучать, потому что я с детства был на ней воспитан. И я написал целый ряд песен специально для Иосифа Кобзона, которого я очень люблю и с радостью с ним вместе работаю. Так, вскоре увидит свет новая песня, посвященная Холокосту, которую мы записали в паре с ним. Таким образом, через десятки лет я снова вернулся к еврейской музыке и очень этому рад… Когда я жил в Одессе, дедушка и бабушка, которые жили с нами в одном доме, придерживались религиозных и национальных традиций, и я с ними. А папа, хирург, был «интернационален». К великому сожалению, я на идиш не разговариваю. Так случилось, что меня никто этому не учил и я праздников не знаю, как и текста молитв на еврейском. Это где-то в моей душе существует, но молиться, как следует, я не умею. А что касается еврейской общины, я страшно им всем благодарен. Меня выбрали членом совета общины, и я у них бываю на заседаниях, на праздниках. Вот сейчас будет съезд еврейских общин, я тоже пойду. В общем, русская культура – моя родная и национальная, но я бесконечно рад, что постоянно соприкасаюсь с культурой еврейской. (Из интервью на сайте Jewish.ru 18.02.2008 – А.З.)
Комментарий: Оскар Фельцман – народный артист России, лауреат всесоюзных и международных песенных фестивалей. Он писал оперетты, музыку к кинофильмам. Но настоящую всенародную известность получил благодаря песням, которые пела вся страна, – “Ландыши”, “Белый свет”, “Ничего не вижу…”, “Фронтовики, наденьте ордена”, “Мир дому твоему”, “На тебе сошёлся клином белый свет”. В разные годы песни на музыку Фельцмана украшали репертуар Леонида Утесова и Клавдии Шульженко, Муслима Магомаева и Иосифа Кобзона, Эдиты Пьехи и Валентины Толкуновой, Льва Лещенко и Софии Ротару.
P.S. <a onclick=”w(this,’80.22.82′,’84=85,186=80′);” href=”
http://www.youtube.com/watch?v=fx3fQJSNDLg
” target=”_blank”> <b>Посмотрите. Оскар Фельцман о себе</b> </a>
Мне вот слово ”еврей” объяснили в Москве. Живя в Ашхабаде, я это плохо понимал, ну еврей и еврей. И чем плох еврей, объяснила ”великодушная” Москва. Здесь в пору моей юности, уже на излёте, правда, но оставались осколки государственной идеологии антисемитизма. Антисемитизм, как известно, придуман интеллигенцией. Не народом. Потому что бабушка за 300 км от Москвы не поймёт, о чём речь, если её спросят: вы евреев любите или не любите? И там про это даже не думали…Скажи, как можно сегодня отделить русских евреев от русской культуры? Куда девать Маршака, Пастернака, Райкина? Что делать, если у еврея Бродского русский язык чище и прозрачней, чем у любого рвущего на себе рубаху русофила? Да и почему надо отделять?! Я убежден, что русскому народу чужд антисемитизм – он искусственно насаждался и насаждается.
