Евреи глазами именитых друзей и недругов

Archive for March, 2010

 

 *****

Наша жизнь так по-дурацки устроена, так нелепа, что ничего иного в голову не приходит, кроме вредительства. Ну, не может быть такого, чтобы эту жизнь граждане организовали себе по доброй воле. Значит, кто-то им, то есть нам, мешает. Кто же? А вы разве не знаете? Это только в последний раз, когда в кране не было воды, виноват оказался Чубайс, а во всех прочих случаях с водой, электричеством, отоплением, пенсиями, войной, терактами, дефолтами – всем, что делает нашу жизнь такой прекрасной, виноваты лица еврейской национальности. Они всегда были в этом виноваты, но сейчас особенно. Поэтому надо запретить все их организации, а еще лучше и их самих куда-нибудь деть. Не то чтобы перебить всех до одного, но сделать так, чтобы их не было. И тогда все вокруг чудесным образом преобразится. Пенсии вырастут, война закончится, никаких перебоев с водой, теплом и светом. Все станут богатыми и здоровыми. Авторы уже практически легендарного “письма 5000”, в котором не менее легендарная Басманная прокуратура не нашла никакого криминала, об этом фактически и пишут. И ведь как мало отделяет нашу страну от полного процветания! Басманная прокуратура решила не вставать на пути народного счастья. Но и то верно – чего плохого в этом письме? И на что вообще обижаются евреи? Разве такие фразы, как “иудейская агрессивность как форма сатанизма”, или “мораль еврейского фашизма”, или “провокаторы и человеконенавистники”, чем-то обидны? Разве эти невинные образы способны пробудить в ком-то ненависть к гражданам иной национальности? Да откуда?! Это, скорее, похоже на признание в любви. Пускай в завуалированной и несколько экстравагантной форме. Впрочем, как правильно сказал один уважаемый человек, даже если бы в письме было написано просто “Бей жидов!”, то Басманная прокуратура и тогда не сочла бы его предосудительным. Да даже если бы кто-то из его авторов от слов перешел к делу и побил во имя спасения многострадальной России кого-нибудь из еврейских провокаторов и человеконенавистнических сатанистов, то и в этом случае следователи нашли бы массу смягчающих обстоятельств. Такие гении современности, как журналист Крутов, резчик-правдаматочник, или скульптор Клыков, этот православный Микеланджело, или ученый Шафаревич, он же Лобачевский ХХI века, – да разве можно их тронуть или, не приведи Господь, арестовать?! К тому же они выступают не абы как, а от имени народа. Так ведь и суд, и прокуратура у нас тоже народные. Блатные и хороводные.

В нашей истории было три народа, которые ярко и массово в определенные периоды приходили в русскую культуру: евреи, немцы, грузины… Первый фильм нынешней трилогии про евреев заканчивается 1917 годом, это период царского антисемитизма, второй — период с 1918 по 1948 годы, период советской юдофилии. Третий — с 1948-го по 1990-й — от начала официальной юдофобии до массового исхода. Нас занимает цивилизация, евреи, писавшие по-русски и оставившие нам более серьезную литературу, чем та, что написана на идиш. Мандельштам, Бродский и Пастернак — классики русской поэзии XX века, и евреи они в нашей памяти только по происхождению родителей. Мне Галина Борисовна Волчек рассказывала, что в Министерстве культуры все главные режиссеры считались евреями, кроме Ефремова. Потому что так и норовили протащить идеологическую заразу. Вечно у них подтекст в спектаклях. Юрий Петрович Любимов был для Фурцевой явным евреем. Вот до какой степени смешались к концу СССР диссидентство и еврейство… У Владимира Даля, имевшего немецко-датское происхождение, впечатлило слово «заволакивает». С этого начался его знаменитый Толковый словарь, в котором нет ничего датского или немецкого. Иосиф Бродский пришел в литературу как наследник акмеистов. У него в эмиграции потребность была написать строки на смерть Жукова так, как Державин когда-то написал на смерть Суворова. Что еврейского в этой задаче? Разве задаются французы вопросом, что Ив Монтан — итальянский еврей? Главный французский шансонье. Где же смешение?.. Сцена в мясной лавке — из воспоминаний Утесова. Она — для того, чтобы стало понятно, что такое процентная норма. Надо с собой привести русского, тогда соотношение не будет нарушено.     Я готов делать фильм про русских немцев, потому и знаю. У нас есть целый великий роман «Обломов», посвященный русскому и немцу, как иню и яню. Как прожить Обломову без Штольца, а Штольцу без Обломова? Как можно быть русским, не прочитав этого? Да у нас дольше всех правили страной немка и грузин… Я занят публичной профессией. И значит, кому-то понравится то, что ты делаешь, а кому-то нет. Будешь тихо сидеть дома у теплой батареи, то точно никого не обрадуешь и не разозлишь. Кто-то сочтет «фобией» уже то, что помню: Левитан — он Исаак Ильич. Кого-то возмутит «филия», когда я говорю, что для меня он — более русский пейзажист, чем Иван Иванович Шишкин. Я смотрю на левитановскую щемящую печаль, и это родное. А у Ивана Ивановича наша природа чересчур бодренькая…

Национальность? Когда-то это действительно имело значение для карьеры. Речь ведь идет о России? Уже давно графы «национальность» нигде нет же. А у нас не живут люди, говорящие на идише и иврите, и религиозных среди русскоговорящих очень мало. Какие же они евреи? Это тип русского городского населения. Разве они по субботам не работают? Не едят свинину? Евреями могли быть их дедушки и бабушки, жившие в каком-нибудь местечке, в Витебске, Житомире, Виннице. Если бы не «Список Шиндлера», вы бы вспоминали о национальности Спилберга? Сколько кинодеятелей Америки — выходцы из Российской империи. Как говорила Людмила Гурченко: «О! Наши люди с Одессы. Голден и Майер. Спасибо вам, товарищи, за трофейное кино». Мне представляется, что это богатство русской цивилизации, если Матвей Исаакович Блантер написал главную русскую народную песню XX века — «Катюшу». Он не стал еврейским композитором. То есть, выходит, у евреев убыло, оказалось на потенциального композитора меньше, а у русских прибыло, появился автор, сочинивший «На солнечной поляночке», «С берез неслышен, невесом», «Летят перелетные птицы», «Хороша страна Болгария, а Россия лучше всех». (Из интервью газете «Московский Комсомолец» 13.04.2016 после выхода первой части его кинотрилогии – А.З ).

 

*****

Я сделал, наверное, 150 серий документальных фильмов про русскую историю и культуру. И всякий, кто занимается русской цивилизацией, знает, сколько номинально не русских по происхождению людей внесли в нее неоценимый вклад. Начать с того, что «наше все» был мулат — оказывается, и мулат может быть стопроцентным русаком. И есть три нации — грузины, немцы и евреи, — которые на определенных этапах массово переходили в русскость. Становились русскими по культуре, языку, работе, карьере — по-русски проживали жизнь. Это миллионы людей, несколько поколений. Бенкендорф не немец — он русский жандарм и вообще основатель жандармерии. И его преемник Дубельт. Да и вообще дольше всего Россией правили одна немка и один грузин. И их воспринимали как «матушка земли русской» и «отец народов». Что, например, осталось немецкого в Эрнсте или в Грефе, кроме фамилий? Или, например, Калатозов, мы же не скажем, что «Летят журавли» — это грузинский фильм, оттого что режиссер — урожденный Калатозишвили. С нынешними русскими евреями этот разговор быстро перешел в практическую плоскость: давай фильм снимать. Сейчас грузины жалеют, что не они первыми. Ведь такой ситуации больше не будет: немцу или грузину больше не круто становиться русскими…     Действительность, конечно, всегда превосходит ожидания. Я, например, не знал подробностей про Конкурс имени Изаи 1937 года в Брюсселе, на котором пьедестал был сплошь советским. А победители были учениками Петра (Пинхуса) Соломоновича Столярского — Давид Ойстрах, Лиза Гилельс, Миша Фихтенгольц, Буся Гольдштейн. Пропаганда ликовала: советская музыкальная школа — ведущая в мире. Это Пинхус Столярский придумал, что базовой должна быть скрипка, а остальную школьную программу мы, вундеркинды, подтянем. Кроме того, я полагал, что отца Давида Федоровича Ойстраха звали Теодор, а оказалось — Фишель. Вот еще: понятно, что коммунизм в России основали русские и евреи, но что на первом съезде РСДРП из восьми делегатов было пятеро евреев — не знал. Эта пропорция сохранится и в противоположной ситуации: через 70 лет на первой антисоветской демонстрации на Красной площади из семи вышедших — четверо евреев. И в советскость, в антисоветскость они вносили еврейскую горячность. Без нее русские коммунизм и диссидентство не были бы такими пламенными. Это всего касается, как говорится, кусочком продается. Были блестящие физики, киношники, композиторы-песенники, были и душегубы, бессовестные красные пропагандисты тоже…       Да нет, мне кажется (ответ на вопрос – как вам кажется, пресловутый «еврейский вопрос» сейчас существует – А.З.). Если только у кого голова ушиблена. Ну, что это вообще значит — «еврейский вопрос»? По происхождению родителей? Все, кто чего-то боялся, уехали. Остальные вконец ассимилировались. Никакого значительного присутствия в русской жизни иудеи не имеют. А так-то у всякой национальности есть те, кто ее не любит. Есть антисемитизм, есть антиамериканизм, есть антирусские настроения… Поляки вот традиционно русских не любят — на уровне массовой реакции, и понятно почему. Чехи сейчас получше относятся, но тоже без восторга. Нас вообще мало кто любит, да и с теми народами, которые нас любили, мы тоже умудряемся разругаться…  У евреев совсем другая религия, и при этом они всегда бок о бок с христианами и мусульманами, накопилось всякое. Но не думаю, что в России, допустим, кто-то не пользуется гуглом, потому что его основатель Сергей Брин — еврей, уехавший из России в Америку. Вряд ли есть люди, у которых поисковик по этой причине вызывает такое отвращение, что они кушать не могут. То же и с фейсбуком: есть наверняка пользователи-антисемиты, но и они преодолевают свое отвращение к происхождению Марка Цукерберга. Да и сам он вроде не очень-то думает о своей еврейскости. Кто у него жена? Китаянка?  Я думаю, раввин его бы за такое проклял, но, видимо, нет в его жизни раввина. И вряд ли его супруга принимала иудаизм. Видимо, им важнее друг в друге что-то кроме национальности. Но наше кино не о том, что разделяло наши народы, а о том, что связывало. Ведь даже пресловутая борьба с безродными космополитами прихотливым образом обходила многих известных и важных для Союза людей. Как раз в 1948-м Ботвинник стал чемпионом мира по шахматам — абсолютной звездой. А в 1951-м он впервые отстаивал свой статус, играя против гроссмейстера по фамилии Бронштейн. И пропаганда гордилась, что в любом случае побеждает советская шахматная школа. Ойстрах — наш главный скрипач. Или лучше будет сказать, что он не русский скрипач? Ну так ведь это неправда. Столярский учил Ойстраха и прочих, желая видеть их великими русскими и мировыми музыкантами, а не солистами еврейских оркестров, играющих на свадьбах. (В российский прокат вышла первая часть нового документального цикла Леонида Парфенова «Русские евреи», в которой автор рассказывает историю евреев в России с XI века до революционного 1917 года. Из беседы о картине в «Газетой.Ru». Апрель 2017 – A.З)

****

Я не так уж много «еврейской темой» занимался – только кинопроект «Русские евреи». Правда, большой – из трёх фильмов. И взгляд мой – русский, взгляд русского журналиста. И, скажем так, «открытие» – оно мною сделано давно, ему проект и посвящён: русские евреи в элите страны на определенном этапе стали второй «титульной нацией», почти до полного смешения с первой. Таких наций в разное время всего было три – ещё русские немцы и русские грузины. Показать это богатство цивилизации, в которую можно приходить откуда угодно и быть в ней своим – вот чего хотелось. И если про самый общий вывод этого проекта говорить, то вот – поразительный опыт миллионов ассимилированных евреев ХХ века показывает: есть такой тип русскости – русский еврей…Да, конечно, есть целый мир – «американские евреи», и в прошлом, и в настоящем. Как есть мир «русские евреи» – больше, правда, в прошлом. В чем-то они похожие – например, в том, какое место евреи занимают в национальном кинематографе двух стран. А в чем-то непохожие – у нас в стране еврейская ассимиляция обычно предполагала уход от веры предков, а американские евреи чаще остаются религиозными. Но существовал и мир ассимилированных евреев, чьим родным языком был немецкий: Маркс, Эйнштейн, Фрейд. А ещё английский еврей Чарли Чаплин и французский еврей Ив Монтан – почти во всех крупных странах есть своя традиция ассимилированного еврейства… Я не очень-то занимался тем, что Россия дала евреям. Ну, понятно – возможность самореализации, если говорить о тех, чьи имена нам известны благодаря успешности их карьер. Но, кстати, со второй половины 1940-х в СССР свобода карьеры у евреев часто отнималась. И меня больше интересовало – что русские евреи дали России? И если в целом говорить про все эти феноменальные судьбы физиков и лириков, революционеров и предпринимателей, художников, композиторов, шахматистов, медиков, певцов и просто массовой городской интеллигенции – то это расширение русской цивилизации (Из интервью на сайте Jewish.ru 20.09.2017 – А.З.)

 

 

 

 

 *****

Очень много вопросов здесь на пейджере по поводу событий на Ближнем Востоке. Знаете, что меня потрясло, вот действительно потрясло – не боюсь этого слова – в течение нескольких последних дней. У меня есть одна старая знакомая, можно сказать, подружка моего детства, живущая в Иерусалиме, и вот я как-то сижу за работой и получаю от нее письмо. И она пишет – вот, плохое настроение, хандра у меня какая-то наступила. Жалуется, значит. Я ее спрашиваю: “А что, собственно, случилось, что ты так огорчаешься? У вас там жарко, что ли, очень?”, на что она мне отвечает: “Да вообще-то у нас война идет”. И я как-то, надо сказать, сам себе удивился. И вдруг поймал себя на том, что мы действительно не воспринимаем вот эти известия, которые оттуда приходят, как известия о настоящей войне, которую переживают просто люди. Там летают самолеты, бросают бомбы, там идет война. И страдают прежде всего мирные жители и на одной, и на другой стороне.

Израиль в состоянии этой войны существует, собственно, со дня своего основания в 1948 году, и война эта для него никогда не прекращалась. Она просто иногда переходит в спящую и дремлющую стадию, а иногда опять принимает горячую форму. Вот сейчас приняла эту самую горячую форму. Израиль окружен странами, которые абсолютно формально, абсолютно официально в своих государственных внешнеполитических и военных доктринах начертали в качестве одной из задач уничтожение израильского государства – его здесь не будет, их здесь быть не должно. Вот это их соседи говорят об этом каждый день. Что-то надо с этим делать. Просто собрать чемодан и свалить оттуда – было бы, наверное, как-то неправильно. Вымаливать у них разрешения здесь пожить еще немножко – тоже было бы неправильно.

Израиль сопротивляется. Израиль сопротивляется довольно агрессивно. Да, бывает такой способ сопротивления, бывает такая оборона. Мы с вами хорошо помним, что это даже, может быть, и лучшая оборона – в виде нападения. Вот у меня Кирилл Михайлович Алексеевский из Москвы с помощью пейджера спрашивает: “Имеет ли моральное право Россия учить Израиль адекватности мер после гибели сотен душ при “Норд-Осте” и Беслане ради ухода от переговоров о мире?” Знаете, Кирилл Михайлович, а не существует вообще в политике никаких моральных прав. К сожалению, это так. Особенно в международной.

Увы, приходится признать, что имеются там интересы. Вот почему-то уже несколько поколений российских политиков считают, что интересы России связаны, прежде всего, с тем, чтобы подавать руку каким-то отвратительным, помоечным режимам, чтобы чем чудовищнее, чем бесчеловечнее, чем омерзительнее там диктатор – какой-нибудь Саддам Хусейн, а перед этим какой-нибудь, я не знаю, сирийский деятель, если помните, был там чрезвычайно любопытный, который оставил своего сына на своем месте – ну, вот значит, чем отвратительнее этот персонаж, тем правильнее с ним дружить, тем более взасос мы должны с ним целоваться. Олицетворяет эту политику Евгений Максимович Примаков.

Такая специальная мусорная внешняя политика, которая в резиновых перчатках до плеч – вот сейчас мы как-то там отстоим интересы России. Может быть, не надо? Может быть, как-то не быть здесь каким-то посмешищем? И я здесь хочу напомнить позицию Владимира Петровича Лукина, которую он высказал здесь, на радио “Эхо Москвы”, в прямом эфире сразу после трагического известия об убийстве российских дипломатов: не происходит там ничего такого, ради чего Россия должна ежеминутно рисковать своими гражданами. Может быть, нам как-то посмотреть на это всё хладнокровнее. Там люди между собой разбираются, отстаивают противоположные интересы.

Ну, например, во главе Ирана – абсолютно безумный, омерзительный, грязный тип, который, во всяком случае, по тому, что он говорит, не сильно отличается от Басаева, если вдуматься. Вот Басаев примерно такие же вещи произносил по поводу того, кого и как нужно уничтожить, как с кем нужно обойтись и кого куда сбросить. Почему-то одного из них мы считаем террористом и справедливо провожаем с радостью на тот свет и соглашаемся с теми, кто говорит – вот президент Путин, например, и я абсолютно в данной ситуации с ним согласен, – что мало быть такому человеку один раз убитым, мало ему просто погибнуть. Вот хотелось бы, чтобы его, так сказать… чтобы он ответил чем-нибудь более серьезным, чем смерть, за то, что он проделал.

Так вот, почему-то к Басаеву мы относимся так, и гордимся этой справедливостью, а к какому-нибудь Ахмадинежаду мы так не относимся. Почему-то мы считаем, что он государственный деятель и имеет право это произносить. Да нет, он такая же точно скотина. Ну, что же теперь делать? Просто так его терпеть?

Ну вот, в тех краях есть Израиль, который берет на себя такую тяжелую, опасную, а временами трагическую работу по отпихиванию локтем вот этих режимов, грубо говоря, от нас, от мира, который считает себя цивилизованным. Вот они, израильтяне, оказались на передовой, они оказались на переднем крае этой борьбы. Ну, так, может быть, давайте им скорее посочувствуем, чем будем им вслед улюлюкать? Странное какое-то отношение к делу, правда? ( Из программы ”Суть событий” в эфире радиостанции ”Эхо Москвы” 14 июля 2006 года – А. З.)

*****

Еврейского во мне ровно половина — еврейками были обе мои бабушки. Бабушка с материнской стороны была из Одессы, с отцовской — из Феодосии. У обеих семьи целиком погибли во время оккупации. В этом смысле их судьбы были похожи, хотя сами они были очень разные. И та, и другая могли иногда сказать что-нибудь на идише или приготовить какое-нибудь еврейское блюдо, однако в целом все это было несерьезно. Кашрут в доме не соблюдался, праздников мы не отмечали. Еврейского сюжета, как такового, у нас не существовало: ни в семье матери, ни в семье отца. Я стал интересоваться еврейской темой уже в относительно зрелом возрасте…  Обычный интерес! Кроме того, возможность поехать в Израиль. Хотя вопрос об эмиграции у меня никогда не стоял — я никогда не испытывал какой-то тяги к этой стране, собственно, как и мои дети… Мы живем вне еврейских традиций и вне еврейского календаря. Так что в этом смысле я для вас клиент безнадежный. В определенный момент я стал активным участником еврейской жизни, а все потому, что одно время работал в компании «Медиа-Мост», владельцем которой был Владимир Гусинский, а он, как вы помните, был первым президентом Российского еврейского конгресса. Однажды он попросил меня стать членом общественного совета этой организации. Главой общественного совета был Юлий Гусман, там вообще было очень много симпатичных мне людей. Я с радостью согласился, но предупредил, что ничего в этом не понимаю. Совет носил сугубо декоративный характер, я несколько раз принимал участие в каких-то обсуждениях. В целом, мой вклад в работу РЕКа — практически нулевой. Тем не менее мне всю жизнь это припоминают, и я постоянно вижу упоминание о своей причастности в различных биографических справках. Там всегда написано, что я член Российского еврейского конгресса, хотя на деле — не конгресса, а всего лишь общественного совета. Люди, которые меня терпеть не могут, постоянно об этом напоминают: мол, а Пархоменко-то не просто так, а член еврейского конгресса… Так что антисемитизм я ощущаю на уровне «дразнилок». Люди считают, что они говорят что-то ужасное и оскорбительное и очень удивляются, когда я отвечаю, что да, я принимал участие в работе РЕКа, и мне очень жаль, что я не могу похвастаться никаким реальным вкладом в его деятельность. Им-то кажется, что я должен немедленно начать от него открещиваться! Кроме того, израильские дипломаты Анна Азари и Наташа Сегев — мои хорошие друзья. Израильское посольство в России всегда отличалось тем, что там появлялись совершенно удивительные люди, совсем не похожие на дипломатов. Таких невозможно встретить ни в одном другом посольстве… Я очень люблю форшмак и делаю его очень хорошо — этому меня научила одна из моих бабушек. Являюсь страстным поклонником творчества замечательного московского повара Романа Гершуни. Он — пропагандист настоящей израильской кухни, в которой много арабских и других ближневосточных мотивов. По части кухни я связан с еврейской традицией намного больше: знаю ее лучше, чем музыку и литературу. Так что я, наверное, «удаленный еврей». Забыть про это мне не дают мои недоброжелатели, однако этот вид насмешек мне переносить проще всего. Я всегда перевожу это в шутку, дразнюсь в ответ. Понятно, что это один из самых слабых видов нападения: человек, который считает слово «еврей» обзывательством, демонстрирует полное отсутствие аргументов и содержательного превосходства… Надо сказать, что я неоднократно беседовал об этом со своими детьми, которым приходилось сталкиваться с подобной проблемой в школе. Учил относиться к этому легко и брать инициативу в свои руки. Как только видишь подозрительный интерес, сразу же вноси в ситуацию ясность и переводи разговор в открытое практическое русло. Мои дети обладают ярко выраженной семитской внешностью: еврейский ген взял свое. Моя жена — еврейка на четверть. У нас в общей сложности пятеро детей (сыновей): двое от ее предыдущего брака, двое — от моего и один общий. К счастью, я вижу, что они свободны от комплексов. Мне всегда казалось, что лучшее противоядие от национального напряжения — это уверенность в себе. Тогда никто не подступится… Я думаю, способность отмечать праздники, причем любые, не обязательно национальные, свидетельствует о том, что люди сохраняют оптимизм и уверенность в себе. Самое ужасное — когда человек погружается в рутину настолько, что забывает про праздники. Все сливается в поток серого цвета и неопределенной интонации — и это очень печально. Надо беречь в себе праздники и уметь им радоваться. Если среди читателей Jewish.ru найдется достаточное количество людей, для которых Песах — это очередное яркое событие в их жизни, значит, у них все хорошо! (Из интервью на сайте Jewish.ru  6.04.2012 – А.З.)

 

 

*****

Я согласна, что нет запретных тем и что всё нужно обсуждать, если делать это умеючи. Другой вопрос, что есть такие персоны, их, наверное, уже не очень много, но, тем не менее, они еще сохранились с незапамятных времен, про которых все понятно и все ясно. Совершенно очевидно, что означенный генерал не в состоянии вести дискуссию. Он человек другого типа. Может либо командовать, либо оскорблять или ругаться. У него нет как таковых взглядов, а есть просто зоологическая ненависть, в данном случае к евреям, раньше – к демократам, когда вел толпы возбужденных людей с монтировками и ломиками к Останкино в 1993 году. Поэтому после этого вдруг представить себе, что этот человек будет вести дискуссию, довольно странно, хотя дискуссия на эту тему может быть. И, тем не менее, все равно не дискутируют приличные люди на тему, хороши или плохи евреи, есть ли им место в жизни рядом с нами или нет, что евреи виноваты во всем, в чем их только можно обвинить. А Макашов договорился ровно до того, что они виноваты и в том, что пьют кровь христианских младенцев…

Ну это на самом невероятном дремучем уровне. Мне кажется, что в данном случае самая главная ошибка, допущенная телеканалом или самим Соловьевым, состоит именно в том, что он этого человека вдруг представил телезрителям публичным политиком и человеком, с которым можно вести какой-то диалог. Это как раз невозможно, что было понятно изначально. В передаче «К барьеру», хотя её авторы делают шоу, тем не менее, есть какие-то остатки жанра политической дискуссии, если сходятся вменяемые люди, а не те, которые привыкли драть глотку и считают это способом ведения полемики. Мне было невероятно жалко космонавта и дважды Героя Советского Союза Алексея Леонова, который согласился встать по другую сторону барьера. Его, в общем, тоже окунули во что-то малосимпатичное и приятное.

Все происходившее в передаче оставило впечатление какого-то тяжелого бреда, ужасно несправедливой вымазанности зрителя в дурно пахнущем составе. Я по-прежнему убеждена, что запретных тем нет, но есть персонажи, с которыми нельзя вести дискуссию, или, уж если до этого дошло, то делать это надо профессионально. И еще большая вина ведущего в том, что часто необходимо готовиться намного лучше к передаче, чем, как ему кажется, он готов…

Эта передача с Макашовым вольно или невольно освободила черную энергию в ряде людей, которые анонимно голосовали за него. Однако я уверена, не многие из них решились бы открыто высказать такого рода взгляды, потому что мог сосед посмотреть, как кто голосует. Вопрос, а нужно ли нам такое тестирование общества? Социологические опросы и так показывают довольно высокий градус ксенофобии в обществе, но в данном случае это было не тестирование, а провокация на высвобождение черной энергии. В России телевизор по-прежнему некий учитель жизни, который раздает установки, как к тому или иному явлению относиться. И до сих пор многие люди считают, если показывают по телевизору, то это и есть официальная точка зрения. (Из передачи ”Особое мнение” на Радио России 8.02.2005 – А.З.)

 

 

*****

Если вдуматься, то ведь подавляющее число древних народностей на сегодняшний день исчезло. По идее должны были исчезнуть и евреи, потому, что государство пало, был разрушен Иерусалимский Храм, и рассеяние евреев по всему свету должно было привести к их исчезновению. Так было с древними египтянами, древними греками и многими другими. Почему же не произошло? Что же этому помешало? Тут приходится, на мой взгляд, говорить о том, что все-таки большую роль сыграла религия. Хотя я неверующий человек, здесь я должен признать, что, очевидно, эта абсолютно твердая вера (до фанатизма) оказалась спасательным кругом. Вместе с тем свое значение имел и антисемитизм. Например, легенда о Христе и о роли израильтян в его гибели и культивируемая не ее основе (прежде всего католической церковью) ненависть тоже в какой-то степени способствовали сплочению евреев.

Ведь, посмотрите, как углерод превращается в алмаз – когда происходит колоссальное давление, то образуется самое твердое вещество, которое мы знаем в мире. В какой-то степени это и произошло с евреями. Ведь давление было непрекращающееся и страшное. Либо они должны были исчезнуть, либо найти способ выжить, и они нашли этот способ. На самом деле этот народ умеет приспособиться к самым страшным и тяжелым условиям, и это придает ему свои, особые черты. Причем я думаю, что в Израиле это будет исчезать…

Постепенно израильтяне начинают ощущать себя, как люди, имеющие свое государство, которые не подчинены никому и не боятся никого. Они постепенно станут такими же, как все остальные. Конечно же, со своим характером, но способность выжить, найти ход почти на генном уровне уже не будет так нужна. Я думаю, что наверно это уйдет, потому, что это атрибутика, и поскольку окружающая среда не требует этой атрибутики, она потихоньку отомрет. Не даром, когда я был в Израиле, я увидел людей, о которых я никогда не сказал бы, что они евреи. Они уже совсем другие, даже тип лица другой: очень много блондинов, голубоглазых. Мы привыкли к тому, что евреи брюнеты, имеют ярко выраженные носы – нет много носов курносых. То есть что-то постепенно меняется. А раз они сумели так выжить и приспособиться, то нет ничего удивительного в том, что в мире они сыграли и играют очень заметную роль, причем довольно специфическую…

Учитывая, сколько вообще существует евреев, и какой они составляют процент от человечества, и насколько они заметны в некоторых сферах, конечно, приходится говорить о каких-то особых талантах. Скажем во всем, что касается отвлеченного мышления: математика, физика, шахматы. Каким-то удивительным образом в музыке, главным образом исполнители, но не композиторы, хотя и они есть, но скрипачи – это просто поразительно, виолончелисты. Медики, преподаватели, я уж не говорю банкиры, финансисты, работники СМИ. Так что, конечно, роль евреев в мире весьма значительна. Но для меня это вытекает из того, что они выдюжили, преодолели, потому, что эта сила преодоления дала силы и на все остальное. Потому, что они были перед выбором либо исчезновения, либо выживания…

Там где есть евреи, там есть и антисемитизм, который имеет очень серьезные и глубокие корни. Впервые я столкнулся с этим, живя во Франции, когда мне было семь лет, позже – в Советском Союзе. Из-за фамилии были проблемы с поступлением в ВУЗ. Сталкивался и на бытовом уровне. Встречал людей, которые убеждены, что евреи это что-то плохое. Но таких, на самом деле, можно только пожалеть, за тем исключением, когда они становятся агрессивными. К антисемитизму отношусь абсолютно нетерпимо. В отличие от многих я не стесняюсь об этом говорить. В Советском Союзе мне встречалось довольно много евреев, которые в глубине души хотели бы отказаться от своего еврейства, которые этого стесняются. Причем, я не буду никого называть, но есть среди них весьма известные люди, они бы дорого дали, чтобы иметь другую фамилию. Меня это всегда поражало. На мой взгляд, это трагическая штука. Ведь человек хочет отказаться от какой-то своей части. Это трудно себе представить, и именно этого я не понимаю.

****

Я получил около пятидесяти писем, и все “ругачие”( После встречи с Е.Примаковым в программе «Времена» – А.З.). Я читал эти письма с сожалением. Мне было жалко, что люди так реагируют – почти автоматически, как собака Павлова: звонок раздается – и пошла слюна. Стоило лишь что-то критическое сказать в адрес Израиля – мгновенно наклеивают ярлык: ты – антисемит. Меня это не задело: уж я-то знаю, кем являюсь на самом деле. Обвинять меня в антисемитизме просто смешно. Обычно меня клюют за то, что я слишком прозападный человек, ну и вообще “жидовская морда”…Шимон Перес меня знает. Мы с ним познакомились много лет назад на борту одного шикарного круизного теплохода “Елизавета Вторая”.

Как-то вечером Перес пригласил меня поужинать. И вот мы сидим, и я ему говорю: “Господин Перес, у меня к вам личный вопрос. Я родился от матери-католички, а отец у меня — еврей, атеист. Я крещеный католик, хотя и совершенно неверующий человек. По Галахе я — “гой”, потому что мать моя нееврейка. Но с точки зрения антисемита — безусловно, еврей. И еще: я родился во Франции, жил в Америке, Германии, а теперь — в России. Никак не могу разобраться, кто же я…” Перес посмотрел на меня и сказал: “Если вы, мистер Познер, не знаете, кто вы, то, наверное, вы — еврей!” Я прямо упал! Я так хохотал! Я его очень люблю, он просто чудесный человек. ( ”Народ мой”, 14.11.2002 – А.З.)

*****

Кто-то говорит, будто я играю роль любимого жида при генерал-губернаторе. Другие объясняют: Познера специально держат на Первом канале, чтобы не было разговоров о зажиме свободы слова. Для меня важнее иное: я спокойно работаю, ко мне не лезут. Это главное. А если полезут, могу и матом послать.

*****

Моя мать была француженкой. Предки моего отца, испанские евреи, бежали от Инквизиции и осели в польском городке Познань. Века спустя, когда эта страна оказалась в составе Российской империи, один из наиболее предприимчивых Познеров пришел к выводу, что в стране с централизованной властью основная жизнь протекает в центре, в столице, в Санкт-Петербурге. И туда-то он и отправился…

Третья волна эмиграции стала результатом разрядки в отношениях. Однако эмиграционная политика была основана на концепции родины… самое важное в данном случае то, что это были евреи. Они были главной фигурой в этой третьей волне эмиграции и по числу и по заметности. Когда они начали уезжать, возникло новое равенство: эмигрант=предатель=еврей. Реакция на еврейскую эмиграцию была крайне эмоциональной. Она впитала в себя все антисемитские предрассудки и породила такую враждебность, которая заставила многих советских евреев, которые никогда и не думали покидать страну, задуматься об эмиграции, и укрепила в решении тех, кто еще колебался. По мере увеличения эмигрантского потока евреев в середине 1970-х (что стало следствием войны 1967 года, в которой они встали на сторону Израиля в противостоянии с СССР), враждебная атмосфера нашла конкретное выражение. Для еврейских абитуриентов закрылись университеты независимо от их квалификации. Резко снижались шансы найти хорошую работу. Для антисемитов, которые раньше воздерживались от открытого выражения своих предрассудков, наступил праздник. Я стал свидетелем этого, будучи на своем рабочем месте, в Гостелерадио, глава которого проинструктировал своих сотрудников не брать на работу евреев. Когда на запись пришел Симфонический оркестр Гостелерадио, в котором как и в большинстве симфонических оркестров мира было непропорционально много еврейских музыкантов, он просто вычеркнул имена всех евреев. Многие уже работавшие в Гостелерадио евреи оказались под давлением и были вынуждены задуматься о том, чтобы уволиться. Когда я пишу “я стал свидетелем”, я допускаю неточность. Начальник отдела кадров никогда не говорил мне лично о том, что у него есть инструкции не нанимать евреев. Я не видел, как руководитель вычеркивал имена. Однако эта просочившаяся информация была не просто слухами. Те из нас, кто знал об этом, не сомневались, что это так. Однако мы не проверяли этого. Почему? Я могу говорить только за себя. Если бы я получил фактические осязаемые доказательства, я должен был бы как-то отреагировать…

Возможно, пришло время сказать однозначно, что официальная позиция Соединенных Штатов по вопросу еврейской эмиграции из СССР имела мало общего, если вообще имела, с озабоченностью правами человека, несмотря на страстные заявления. Когда в конце 1970-х врата эмиграции из СССР стали закрываться, это повлияло не только на евреев, но также на немцев, греков и другие народы. Если бы США действительно заботились о положении тех, чье право на передвижение нарушалось, они бы не менее категорично протестовали и против запретов в отношении других национальных меньшинств. А также тревожились бы и за русских, и тех, у которых не было шанса на эмиграцию, потому что у них не было родных в других местах. Американская еврейская община ни разу и пальцем не пошевелила и не подала голос в поддержку какой-либо другой группы, за исключением советского еврейства. Американская пресса никогда не выносила ничего другого на суд своих читателей. Американское правительство никогда не говорило о какой-либо другой национальности или религиозной общине. Конгресс США принял поправку Джексона-Вэника, которая была основана только на посылке, что отказник – это советский еврей, которому отказано в праве на эмиграцию.

Я помню, как меня пригласили на встречу очень влиятельных еврейских лидеров из США, которые приехали в СССР побеседовать с правительством и партийными чиновниками. Основная мысль, которую они пытались донести, заключалась в том, что если СССР не изменит своей эмиграционной политики в отношении евреев, они добьются того, что советское правительство об этом пожалеет… Так же как не все арабы египтяне или алжирцы, или сирийцы, не все евреи израильтяне. Быть евреем – это то же самое, что быть французом, русским, норвежцем, это дело того, что называют “кровью”.

Да, я частично еврей. И француз. И немец. И, вероятно, еще много кто, как и большинство людей. В отличие от гражданства, это не то, чем нужно гордиться или чего нужно стыдиться. Однако гораздо важнее то, что человек ощущает. У большинства людей не возникает сложностей с определением “крови”. Мой случай более запутанный. Насколько я знаю, у меня нет ни русской, ни американской крови. Однако я чувствую себя русским (до определенного момента) и американцем (но не до конца) больше, чем кем-либо другим. Я чувствую себя французом – иногда. Но я никогда не чувствовал себя евреем (я не говорю на идиш и иврите, у меня нет связей с еврейской культурой, я не религиозен) за исключением тех случаев, когда я сталкивался с антисемитизмом. (Из книги ”Расставание с иллюзиями”, Лондон, 1999 – А.З.)

*****

Еще в 1492 году, когда евреи бежали из Испании, польский король предложил им обосноваться в Польше. Было сказано, что при определенных условиях они смогут здесь придерживаться своей религии, открывать свои школы, библиотеки и вообще пользоваться привилегиями. А условия были такие. Во-первых, евреи должны были стать королевскими собирателями податей и налогов. Во-вторых, они должны были стать хранителями ключей от православных храмов Восточной Польши и открывать эти храмы только для крещений и отпеваний. Но кто любит сборщиков податей, тем более иностранцев? И в 1648 году, когда Богдан Хмельницкий поднял в тех краях восстание, вырезали десятки, а то и сотни тысяч евреев, были уничтожены школы и библиотеки со множеством уникальных томов… Так что Познер — это всего лишь еврей из Познани. И ничего более.

Кто же я?.. Какой-то человек, уже не помню кто, поразительно точно отметил, что мы той национальности, какой себя чувствуем. И когда я говорю, что я не русский, это означает только то, что я не чувствую себя русским. Как не чувствую себя немцем, голландцем, норвежцем и евреем в том числе. Что с этим поделать? Вообще-то мне проще рассказать, кто такой американец или француз. Помню, как я впервые оказался в Риме. Август, жара, все разъехались по отпускам, в городе тишина, и только цикады поют. Спустился к Форуму, брожу по этим руинам, где когда-то ходили Цезарь и Тиберий, и вдруг чувствую, у меня как мороз по коже: вот оно мое, вот они мои европейские корни! Это очень сильное чувство. А вот когда я был в Иерусалиме и стоял у Стены Плача… Конечно, тоже мощная штука, но ощущения, будто это истоки, даже близко не было. (Из интервью в журнале ”Итоги” №15 /826  от 9.04.2012 – А.З.)

*****

27 нисана по еврейскому календарю отмечается День Катастрофы и Героизма – это как раз сегодня. В этот день в 1943 году началось восстание варшавского гетто. Международный день памяти жертв холокоста, как правило, отмечается только 27 января. Именно в этот день в 45-м году советские войска освободили самый страшный лагерь смерти Освенцим, или, как немцы его называют, Аушвиц.

Я довольно долго не понимал, а почему в Израиле выбрали другую дату и почему само событие Холокост не упоминается, а говорится о катастрофе и героизме.

Когда нацисты стали преследовать евреев, сначала в Германии, а потом во всех тех странах, которые они оккупировали, – они не встречали никакого сопротивления. Евреи покорно выполняли все предписания, регистрировались, носили звезду Давида в качестве повязки на рукаве, собирались на площадях, на улицах, куда им приказывали собираться, взяв с собой, что им было приказано брать. И задаешься вопросом: почему, откуда такая покорность, такое послушание, когда было понятно, ну пусть не сразу, потом понятно, что речь идет не только о твоей смерти, речь идет о смерти твоих близких.

Ну, есть много теорий на сей счет. Одни говорят, что «да потому что евреи никак не могли представить себе, что такая культурная нация, как немцы, могут совершать такое злодейство»; другие говорят, что «века преследований, погромов и так далее просто сделали этих людей покорными». Может быть, и так, но восстание варшавского гетто – это если не первый случай, то безусловно самый яркий случай непокорности. Да, никто из союзников не пришел на помощь, ни американцы, ни англичане, ни советские. Да, восстание было потоплено в крови, и гетто было взорвано, дом за домом, чтобы никто больше не помнил того, что там происходило.

Пять лет после этого, кстати говоря, я был там, и там ничего не было, кроме кирпичей, валявшихся… и просто каких-то обломков зданий… Но не забыли. И в Израиле торжественно отмечают этот день, когда евреи бросили вызов самой смерти и победили. Победили в том смысле, что навсегда покончили с этой покорностью.

И заново после двух тысяч лет родилась гордость, родилось чувство собственного достоинства. По-моему, есть им, что праздновать.

Удачи вам.   ( ” О непокорности  “. Статья на сайте Эха Москвы  29 апреля  2014 года – А.З. )

 *****

О государственном антисемитизме.  В ноябре 1935 года нацистское правительство лишило всех германских евреев гражданства. Тем самым германское руководство, само того не подозревая, нанесло себе тяжелый удар, лишив страну одним росчерком пера преданности и поддержки наиболее образованной части населения. И была уплачена за это тяжелая цена.

Вообще можно только поражаться тому, как раз за разом преследуя, изгоняя, убивая евреев, та или иная страна наносила себе невосполнимые потери.

Я вчера вместе со своей группой вернулся из Израиля, где мы снимаем документальный фильм об этой стране, и пока мы провели там всего лишь две недели, поэтому конечно делать какие-то серьезные выводы невозможно. Но должен сказать, что самые сильные впечатления пока что у меня – это количество русского языка. Он звучит всюду, такое впечатление, что вообще непонятно, в какой стране ты находишься, причем не важно где, на базаре или в кнессете – в парламенте государства Израиль.

Ну, посудите сами, Авигдор Либерман – министр иностранных дел, спикер парламента Юлий Эдельштейн, начальник или руководитель важнейшего комитета по международным делам и обороне Зеэв Элькин, генеральный секретарь партии «Наш дом Израиль» Фаина Киршенбаум. У всех у них я брал интервью по-русски.

Несколько месяцев тому назад, когда я интервьюировал премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху, я спросил его: «А что для Израиля означало приезд из СССР, потом из РФ более миллиона репатриантов в конце 80-х – в начале 90-х годов?». Он ответил, «Благодаря им Израиль качественно поднялся на новую ступень». И я подумал: получается так, что выигрыш, этот выигрыш для Израиля – это проигрыш для России.

Почему уезжали? Помните анекдот о крупном советском ученом – еврее по национальности, который подал документы на отъезд. Его вызывает в высокую инстанцию и говорят;

– Ну, почему уезжаете? Проблемы с работой?
– Нет, нет, никаких проблем.
– Так может быть, зарплата не та?
– Нет, мне очень хорошо платят.
– Может, дети не устроены?
– Да дети прекрасно устроены.
– Квартира, наверное, не устраивает?
– Да что вы, у меня прекрасная квартира.
– Так чего тебе надо, жидовская морда?

(Источник:   pozneronline.ru  18.11.2014 – А.З.)

*****

Я выступал в Израиле, был организован один вечер, у них есть такой театр «Гешер», что на иврите значит «мост». Он был создан поначалу актерами, приехавшими из СССР, и ставили пьесы и на русском, и на иврите, сейчас они ставят только на иврите, потому что тех актеров, которые играли на русском, уже нет, а новых, которые могли бы играть Чехова – тут нет. Этот зал был снят для моего выступления, и должен вам сказать, что только с потолка не висели. Было очень много народу! Это было для наших бывших сограждан. Было очень много молодых, и было немало весьма и весьма немолодых. И вы знаете, большинство вопросов касалось России. Я их спрашиваю: ну слушайте, вы уехали – и уехали, у вас есть страна, называется Израиль, занимайтесь, у вас тут масса проблем. К счастью, маленькая страна, поэтому проблемы не такие, как у большой страны, но что вы все время по поводу России! «Почему Россия не шагает в ногу со всем миром?». Ну шаг другой, может быть, не знаю. Вполне идиотские вопросы, которые говорят о том, что эти люди попали конечно же под определенное давление СМИ, как мы все попадаем, и вот они задают такие вопросы. Молодые – чуть по-другому. Вообще я когда решил делать фильм об Израиле, мне все сказали – ну давай, давай, Израиль это так интересно. Я спросил, вообще почему это интересно? Ну как, такая страна, потом наших там много – больше миллиона. И это заинтересует людей. Ну ладно, поехал безо всякого восторга, и конечно за месяц съемок – а это каждый день, с утра до вечера, по всей стране, это самые разные люди, от старых-старых раввинов, чрезвычайно умных, мудрых, порой противных, до военных, политических деятелей, студентов, профессоров, в общем большая палитра. И конечно я изменил свое отношение к этой стране, чрезвычайно противоречивой. Все друг друга не любят. Ашкенази не любят сефардов. Сефарды не любят ашкенази. Сабры не любят ни тех, ни других. Сабров никто не любит, потому что… они родились там, то есть они настоящие. Ультраортодоксы не любят неультраортодоксов. Либеральные иудеи не любят нелиберальных. Короче говоря, никто ни с кем ни в сем не согласен.

Я задаюсь вопросом: а что держит эту страну? Какой там клей? Как это происходит? Она же молодая – ей 68 лет, решение о ее создании было принято в декабре 1947 года, значит пока еще 67. И я долго искал ответ на этот вопрос, и мне кажется, я его нашел. Их объединяет невероятная любовь к стране. Это поразительная вещь. Я, может быть, говорил это в прошлый раз, они ее не воспринимают как само собой разумеющееся, они воспринимают ее как чудо, что все-таки она есть – страна для евреев, и они ее любят. Все остальное – можно что угодно говорить. Очень много приезжают, и сейчас огромная алия из Франции. И вы знаете, мне стало очень неприятно за мою страну – Францию, потому что то, что они мне рассказывают о французском антисемитизме, это что-то вообще из ряда вон выходящее. Люди просто убегают. Они не могут там жить больше. Отчасти из-за того, что очень много, конечно, арабов, но и не только из-за этого. Но там, во Франции, это называется не антисемитизмом, потому что это неприлично. Это называется «антисионизмом». Так даже можно сказать, что сионизм – это все равно что фашизм. Я не знаю, насколько вы ознакомлены с тем, что такое сионизм вообще, кто такой Герцль и все такое прочее, но фильм обо всем этом расскажет. Правда, фильм выйдет только осенью. Потому что это большая работа.

Во всяком случае, мне было чрезвычайно интересно, а иногда смешно, когда я например спрашивал такого о-о-очень старого раввина – они все бородатые, как вы понимаете, говорили мы конечно по-английски, у меня иврит не очень сильный, а у них русский примерно такой же, как у меня иврит. И я его спросил – скажите честно, но только между нами: правда ли вы уверены в том, что евреи превосходят других? Он сказал ну почему, не во всем, например не в футболе.

Был второй, такой лауреат Нобелевской премии, Олман его фамилия, он занимался теорией игр. Он очень религиозный. Ученый, но религиозный. И мы поспорили с ним насчет истины. Что такое истина? Он сказал – объективной истины почти что и нету. Я говорю – как нету? Он – ну давайте, видите на стене телевизор? Его можно сфотографировать. Потом представьте себе, что Леонардо да Винчи его нарисует. Потом нарисует Пикассо. Потом нарисует Ван Гог. Вот у вас четыре изображения – где правда? Они все – правда. Так каждый из них видит. Это же точно! Значит, где правда? Ну вот с ними можно разговаривать часами на эти темы. Я даже стал читать Талмуд. Знаете, сколько в Талмуде томов? Восемнадцать! И это просто записанные споры, рассуждения мудрецов. Это просто очень интересно, потому что там все написано. Как себя надо вести в любой ситуации. Когда женишься, когда разводишься, все-все – какие зерна сажать, то есть там просто такая основа еврейской жизни, если можно так выразиться. И тоже в постоянном споре, дискуссии – так надо или не так. В общем, все очень интересно, и только одно омрачает – это, конечно, конфликт – израильско-палестинский конфликт, которому я конца не вижу. И это может кончиться очень плохо. Но пока что никакого особого продвижения в этом плане нет, и я завершу этот небольшой рассказ об Израиле очень сейчас популярным анекдотом, израильским.

Анекдот такой: богу надоело все, что мы тут творим, и он вызвал всех лидеров всех стран к себе туда наверх, и сказал им «Вы мне надоели. Сил нет. Поэтому я вас предупреждаю: если вы через 40 дней не приведете все в порядок – то я все уничтожу и начну сначала». Первым выступил Путин и сказал, что у него две плохие новости. Первая – это что есть бог, и вторая – что через 40 дней ничего хорошего не будет. Вторым выступил Обама. И он сказал, что у него есть хорошая новость и плохая. Хорошая – что есть бог, а плохая – что через 40 дней ничего не будет. Третьим выступил Нетаньяху. И сказал – у меня две замечательные новости. Первая – что есть бог. Вторая – что никогда не будет палестинского государства.

Этот анекдот там на ура. Я не хочу особенно больше говорить об Израиле, поскольку все-таки предстоит делать фильм, но во всяком случае вот такие есть поверхностные впечатления, которые мне показались очень интересными. И конечно армия – это особенно. Она называется IDF, «Силы защиты Израиля». Она не называется Вооруженными силами, даже не называется армией – Силы защиты Израиля. Тем самым подчеркивается, что их военные только защищают страну. Их военные – не агрессоры. Вы знаете, есть такой закон в Израиле – что в армии служат все. Кроме людей, которые почему-то не могут физически. Причем служат и мужчины, и женщины, и служат вместе. Мы посещали разные базы. Я всегда задавался вопросом – а как это получается? Женщины довольно красивые, форма подчеркивает женские формы, а не скрывает. Я все думаю – а не возникает ли чего-то такого? Меня заверили, что не возникает. Что возникает любовь, и что потом люди женятся. Это другое дело. Служат три года. Обожают армию! Когда вы спросите любого человека, служил ли он, ответ: «Конечно!». Это все как спросить – а вы чистите зубы по утрам? А как не служить? И при этом глубочайшая почтительность, уважение и любовь к человеку в форме. Абсолютное убеждение, что эти люди – это мы! Только это мы – в форме, которые защищают нашу страну, которая окружена врагами. Это производит впечатление, и особенно производит впечатление, что происходит, когда человек погибает. У них есть служба, специальная, которая стучит в дверь. Так это и называется – стук в дверь. Когда приходят в семью очень быстро, чтобы не попало в Интернет до того, как сообщат. Быть первыми. Приходит человек в форме и читает. Он не говорит своими словами, но его научили – он читает определенный текст. Текст этот так написан, чтобы в как можно большей степени пощадить мать и отца. Это первое, что происходит. Дальше от матери и от отца не отходят. Это армия! Не отходят до похорон. Если видят, что все равно человек не приходит в себя, его сопровождают столько дней, сколько надо. Потом его сопровождают всю жизнь. Так или иначе всю жизнь вооруженные силы заботятся об этих людях. Платят им деньги, и немалые, а не просто следят, все ли у них хорошо.

Я вас должен сказать, что я журналист и много чего видел, и в общем иногда бываю чуть-чуть циничным, но тут просто вообще не знаю, что сказать. Я час разговаривал с человеком, который занимался этим. «Как вы выдерживаете?» Это между прочим добровольное дело, можешь не заниматься этим. Это была женщина, она говорит – «Это трудно, но мы работаем две недели и потом две недели отдыхаем. Эмоционально очень тяжело. Но мы приносим свет, из всего этого ужаса. Потому что мы им благодарны – они отдали своего сына, своего мужа, своего брата, свою дочь, и мы не имеем права забывать об этом». И когда ты приходишь на кладбище – там есть огромное военное кладбище – то похоронены рядом генерал и рядовой. Все равны. Перед смертью равны все, неважно какой у тебя был чин. Это все производит впечатление.

Ну и наконец последнее из этой темы. Что когда задумано, задумал Теодор Герцль, журналист, австрийский, а потом уже жил во Франции, потом в Швейцарии – когда он придумал идею еврейского государства, он пришел к этому выводу в 1890-е годы, когда во Франции было дело Дрейфуса. Вы помните, такое было? Был такой капитан Дрейфус, которого обвинили в государственной измене и засудили и отправили на дальний остров. Золя написал свое знаменитое эссе «Я обвиняю» в адрес французского истеблишмента, а французские толпы орали «Смерть жидам!». На французском языке. И когда Герцль это увидел, он сказал: «Понятно, нас никогда не примут. Нас, евреев, никогда не примут и нигде». И нужно еврейское государство. И дальше он написал книгу (в 1894 или 1895 году), описывая разные варианты – Уганда, Аргентина, Палестина и т.д. И вот создание государства, где еврей не знает, что такое антисемитизм, просто вообще не сталкивается с этим – это трудно себе представить, но тем не менее это есть. И это другие евреи. Они никого не боятся, это не очкарики, которые сидят уткнувшись носом в книгу, как их рисуют, с большими носами. У них носы разные, как и у всех. Но они вояки и крестьяне, и потом они свободны. Они никогда не знают, что такое пятый пункт. Другие люди, и это производит впечатление. (Из выступления в «Жеральдин» 1.02.2015, сайт.echomsk.spb.ru – А.З.)

*****

Вчера, в день 75-й годовщины депортации евреев из Франции и отправки их в нацистские лагеря смерти, Президент Французской Республики Эммануэль Макрон, выступая на стадионе, вспомнил правительство Виши и сказал: «Виши – это тоже Франция». Для тех, кто не слишком сведущ в истории Второй мировой войны, напомню: оккупировав Францию и желая показать себя цивилизованными ценителями великой французской культуры, нацисты позволили французским коллаборационистам создать правительство в Виши. Оно, это правительство, было не только марионеточным, оно по своим убеждениям было фашистским. Это выражалось не только в том, как активно оно помогало ловить и расстреливать членов французского Сопротивления, но и в том, с каким энтузиазмом оно преследовало евреев, передавая их в руки немцев… Как не хотели вспоминать, что Франция, с ее великой историей, великой культурой, великим лозунгом «Свобода! Равенство! Братство!», преследовала и охотно передавала евреев в руки немецких нацистов, обеспечив им мучительную смерть в газовых камерах Треблинки, Освенцима, Майданека… Об этом Франция не любит вспоминать, а уж если и вспоминает, то лишь чтобы сказать: «Это делали не мы, не французы, это делали уроды, горстка мерзавцев».

И вот вчера Макрон сказал: «Виши – это тоже Франция». Многие возненавидят его за это. За то, что он сказал правду. Многие найдут иной способ осуждения, политкорректный: они скажут, что незачем бередить прошлое, не надо сыпать соль на старые раны, что это раскалывает страну. И эти рассуждения есть вранье и подлость. Потому что правда никогда не разъединяет, правда всегда благо, даже самая тяжелая. Только признав и, значит, приняв ее, возможно идти вперед.

Я – француз по линии матери и по гражданству. И мне небезразлично то, что происходит во Франции. Я счастлив, что правда наконец сказана. По отцу я русский еврей и гражданин России. И мне небезразлично то, что происходит в России. И я жду и надеюсь дожить до того дня, когда будет сказана правда. Правда о Ленине, о Сталине, о бесчеловечном советском строе, о лагерях, о миллионах замученных и убитых, о том, кто виноват в неслыханных в истории потерях России во время Второй мировой войны. Я надеюсь услышать правду – без обиняков, без кивания в чью-то сторону, без поисков чужого виноватого. Просто правду. (Источник: сайт «Эхо Москвы» 19.07.2017 – А.З.)

         

 

*****

Совсем чуть-чуть отечественной истории. Возможно, ее кто-то подзабыл. Конец 19-го и начало 20-го веков в России — разгул государственного антисемитизма, сравнимый с нынешними федеральными всеохватными античеченскими настроениями. Укрепляются «зоны оседлости». Дети растут с тем, что им запрещено свободно перемещаться, лишь с дозволения полиции, учиться можно далеко не во всех учебных заведениях. Наконец, комплекс неполноценной нации водружает венец великомучеников на головы многих представителей молодой еврейской поросли. Они готовы сражаться за свое поруганное детство — потому что не хотят поруганной зрелости и старости, каковыми «награждены» их родители и деды. Результат известен всей планете: большинство радикальных большевиков с широко известными фамилиями, совершивших удачный Октябрьский переворот, получилось как раз из этих, «местечковых», евреев, не просто более не желавших жить изгоями, но и стремящихся отомстить обидчикам за то, что им пришлось перенести. И отомстили ведь. (Из книги ”Вторая Чеченская” – А.З.)

P.S. Посмотрите запрещённый фильм о ”Норд-Осте” с участием Политковской

 

*****

У меня была всего одна встреча с Райкиным, я был студентом. Меня с ним познакомил еврейский писатель Хил Шайман, один из последних могикан литературы на идише. Кстати, его жизнь тоже пример того, что национальных вопросов не бывает. Потому что Хил Шайман, овдовев лет в 50 или старше, женился на русской женщине. Его первая жена была еврейка, вторая русская, которая его очень любила, и для того чтобы создать ему атмосферу семейного уюта, она выучила идиш. В семье разговаривали на идиш. Это еще один пример, что не бывает национальных проблем. Надо просто любить…Да. И когда мы познакомились с Райкиным, эта беседа шла практически на идиш, большей частью, меньшей частью на русском. Я никогда не думал, что я увижу такого Райкина, которого я должен буду переводить, который будет говорить на другом языке. Я понимал, что этот язык ему внутренне даже ближе, чем русский, на котором он состоялся. И я вдруг увидел, что то, что я не помнил, что Райкин еврей, а Райкин помнил, в культурном, в личностном сознании этого всего, и для меня стало ясно, что во многом это сохранение личностной целостности, которую было видно в старости, и возможно, не было видно в молодые годы, когда Райкин был весь как фейерверк, оно и позволило Райкину сделать такой выбор. Не стать великим драматическим актером, хотя все говорят, он мог бы быть, а стать единственным на эстраде, но способным быть вне системы, противостоять системе собственным моральным примером. (Из радио-телепередачи ”Особое мнение” на ”Эхе Москвы” 29 октября 2001 года – А.З.)

*****

Решение Шевченковского районного суда украинской столицы о закрытии по иску Международного еврейского антифашистского комитета одной из самых тиражных газет страны – «Сільськие вістi» – вызвало настоящий политический скандал. И не из-за содержания публикации – а из-за статуса газеты, поддерживающей оппозиционную Социалистическую партию Александра Мороза. Таким образом, дискутировался вопрос: почему нужно закрывать издание, а не привлекать к уголовной ответственности автора текста и публикаторов за разжигание межнациональной розни.( Из статьи ”Демократия и евреи-эсэсовцы”. Газета ”Еврейское слово” № 8(181) 2004 г. – А.З.)

Многие считают, что газету закрыли не потому, что она антисемитская, а потому что оппозиционная. А вот опубликовала бы антисемитские тексты проправительственная газета – ее бы не закрыли. Именно с такого рода заявлениями выступили в день оглашения решения суда лидеры украинской оппозиции. Правда, вскоре лидер блока «Наша Украина» Виктор Ющенко спохватился и осудил само содержание антисемитских публикаций…Но публикации не осудили люди, которым особо нечего терять в большой политике. Более того, уже после решения суда о закрытии газеты я видел комментарии весьма уважаемых мной еврейских общественных деятелей (не хочу в этом комментарии называть имен), которые искренне сожалели по поводу закрытия «Сільських вістей» – в основном потому, что теперь читатели газеты будут настроены против евреев. И ссылались при этом уважаемые деятели на реакцию читателей: вот, читатели гневаются, и теперь и на нас будут гневаться, хотя мы-то тут ни при чем, мы не хотели закрытия такой популярной газеты!

Это удивительная, уже почти забытая логика вечно напуганного обывателя – давайте угождать антисемитам и они нас за это начнут любить братской любовью! А то, что человек, который кого-то не любит по причине национальности, по природе своей ущербен и не стоит добиваться его приязни, – об этом защитники антисемитской газеты с еврейской улицы как-то позабыли.

*****

Я могу говорить как инородец, я все-таки же еврей по происхождению, представляете себе ситуацию?..Нет, ну, украинский антисемитизм – тоже одних из великих европейских мифов. У всех европейских народов, среди которых жили евреи, непростые исторически отношения с ними. Но что произошло за последние 15 лет? Вы слышали и извинения первого нашего президента Леонида Кравчука в Бабьем Яре. И были свидетели достаточно энергичных действий и заявлений целого ряда украинских политиков от Кравчука и Кучмы до Виктора Ющенко, когда были какого рода ксенофобские выступления. И если украинские политики давали слабину, как было в истории с «Сельскими вестями», всегда общественное мнение было на стороне…

Ну, была ситуация, когда оппозиционную газету за антисемитские статьи закрывали, и ее поддержали лидеры оппозиции Виктор Ющенко, например, и общественное мнение потребовало от Виктора Андреевича, чтобы он при этом заявил о том, что в этой газете были ксенофобские тексты. И Виктор Ющенко, тогда лидер оппозиции уточнил свою позицию. Это ведь многое означает. Ведь в Советское время ни о чем подобном, в интернациональном обществе и мечтать не приходилось, потому что в советское время был фактически неофициальный антисемитизм во многом, транслируемый из центра и во многом разделяемый украинской партийной номенклатурой…

Исторический дискурс происходит совсем по другим поводам. Например, там вокруг личности Симона Петлюры. Теперь давай посмотрим, на какую тему полемика: участвовал ли Симон Петлюра в еврейских погромах или, напротив, он не мог их сдержать. Но ведь сторонники Петлюры не говорят, что правильно он сделал, что там организовывал еврейские погромы… Они говорят, что Симон Петлюра был другом еврейского народа. Почитайте Владимира Животинского. У него был министр по еврейским делам. А противники Петлюры говорят, что нет, он не любил евреев, поэтому он плохой. ( Из беседы на радио ”Эхо Москвы” – Украинская мозаика. 14.09.2006 – А.З.)

*****

Я никогда не мог бы ощутить себя космополитом хотя бы потому, что родился евреем в городе, где есть Бабий Яр, и о своем происхождении никогда не забывал… У меня есть две страны, с которыми я связан — страна моего рождения, моя Родина, и страна моего национального происхождения… Мое нахождение в Москве связано с тем, что я занимаюсь политической аналитикой, а Москва является одним из информационных центров. Если бы я захотел тем же заняться в Киеве, я был бы просто уничтожен — коллегами, читателями, почитателями. А я хочу работать. В Израиле я пока не могу жить, потому что хочу заниматься аналитикой на постсоветском пространстве. А основной части израильской аудитории это просто не интересно — и слава Богу. Но кто сказал, что, когда эта деятельность перестанет меня привлекать, я не смогу жить в Киеве или Иерусалиме?.. Я счастлив, когда я — в Иерусалиме. ( Из публикации в журнале ”Политика и власть” № 6 – 2006 – А.З.)

*****

«Антисемитизм Майдана» стал в последние месяцы одним из главных тезисов российской пропаганды, направленной на дискредитацию протестного движения в стране. Об опасности антисемитских настроений одним из первых сказал глава российского внешнеполитического ведомства Сергей Лавров. Тезис об антисемитизме был повторен на последней пресс-конференции лишившегося власти Виктора Януковича. О многочисленных информационных вбросах, посвященных антисемитским настроениям собравшихся, я и не говорю.

Этой лжи не могут препятствовать никакие факты. Ни присутствие на трибуне Майдана деятелей еврейского движения и раввинов, ни организованная Самообороной Майдана охрана синагог, ни «еврейская сотня» и гибель во время разгонов протеста украинских граждан еврейского происхождения – на все эти факты вам приведут цитаты из старых выступлений лидеров «Свободы» и «Правого сектора», напомнят об антисемитских лозунгах, обвинят в стремлении построить «этнически чистое» государство. И никакие действия тех же радикалов, говорящих о приоритете европейских ценностей с трибуны парламента или со сцены Майдана или встречающихся с послом Израиля в Киеве для того, чтобы обсудить, как совместными усилиями противостоять провокациям, не остановят этого мастерски приготовленного информационного потока. Именно поэтому я не хочу сейчас оспаривать тезисы, предлагаемые к обсуждению кремлевскими политтехнологами и их марионетками. Для того, чтобы понять происходящее вокруг Майдана, нужно осознать, чем был Майдан. И заодно выяснить – кто такие украинцы и кем являются украинские евреи.

Если мы согласимся с мыслью, что Майдан стал мощнейшим толчком к формированию современной украинской политической нации, то мы должны понять, что эта нация не имеет этнических границ – как не имеет ее, например, современная французская политическая нация. Французские евреи – несмотря на все антисемитские эксцессы прошлого – давно уже ощущают себя частью политической нации именно потому, что этнические границы стерты и каждому, кто хочет ощущать себя французом, оставаться евреем или совмещать идентичности, предоставляется свободный выбор. Но когда политическая нация отсутствует – то нет и свободного выбора.

В Украине было именно так. До развала Советского Союза и украинцы, и евреи воспринимались в качестве части некоего суперэтноса «советский народ», разбитого по республиканским квартирам и национальным группам. Причем как бы по умолчанию считалось, что на самом деле понятие «советский народ» кокетливо маскирует тяготение всех остальных народов Советского Союза к русской культуре в ее большевистском варианте. И если украинцы еще разделялись на тех, кто готов был принять русификацию и отказ от национальной идентичности в качестве платы за общественный успех, и тех, кто стремился во что бы то ни стало сохранить свое этническое «я» в неблагоприятных условиях, то у евреев такого выбора, по существу, не было.

Украинские евреи – вообще самый большой феномен среди всех еврейских общин восточной и центральной Европы. Феномен именно потому, что никаких украинских евреев давным-давно нет. Нельзя сказать, что их никогда не было – конечно же, были – но стали жертвой восстания Богдана Хмельницкого, приведшего к практически поголовному уничтожению еврейского этноса на современных украинских землях. Новое еврейское заселение началось уже после присоединения этих земель – а затем остальной территории Речи Посполитой – к Российской империи. Таким образом, евреи пришли на земли, на которых активно шло вытравливание всего украинского – при участии, между прочим, не только колониальной администрации, но и самих украинцев, той их части, что всегда предпочитала карьеру защите национальных интересов.

Новые украинские евреи, в свою очередь, делились на две группы – первая из них стремилась стать частью «нового мира», имперского или советского, путем полного отказа от национальных корней – а это для всех было прямой дорогой «в русские». А вторая стремилась сохранить свою идентичность в симбиозе с участием в жизни государства – но только вот государство это никогда не было украинским, оно всегда было Россией, в какие бы одежды оно не маскировалось. И если украинцы еще могли принять эту маскировку под Украинскую ССР за чистую монету – просто потому, что так им было проще воспринимать подневольное состояние, то для евреев такая маскировка была совершенно очевидна и не интересна. И они, точно также как и многие их соседи, становились русскоязычными – даже если в прошлом их родным языком был идиш, а соседи разговаривали на украинском языке.

К тому же не стоит забывать, что эта вторая группа евреев, не желавшая порывать со своей идентичностью, всегда подвергалась атакам власти, вполне сравнимым с той ожесточенной борьбой, которую русский шовинизм в имперской или большевистской его форме вел с украинским национальным движением. Сионистское движение Российской империи и стремившийся к национальной автономии Бунд были уничтожены большевиками. Затем пришел черед еврейской культуры на идиш: репрессии начались еще в 30-е годы, а в последние годы жизни Сталина, когда были расстреляны классики еврейской литературы и убит великий актер Соломон Михоэлс, эта культура была фактически выкорчевана. К этому же времени в Украине практически прекратили свое существование этнические группы евреев, не затронутых русификацией: галицийские и буковинские евреи, активно взаимодействовавшие с украинцами, поляками и румынами, были полностью уничтожены Холокостом. Холокост прекратил существование и еще одной своеобразной этнической группы евреев, не подвергшейся русификации – крымчаков, взаимодействовавших с крымскими татарами.

Таким образом, к середине 50-х годов евреи Украины стали просто «советскими людьми», чья национальная идентичность оказалась опасной для каждого его носителя – как, впрочем, была она опасна и для каждого украинца, если не ограничивалась фольклорной интерпретацией. И страх быть самим собой оставался с украинскими – вернее, советскими – евреями до последнего для существования Советского Союза. Естественным ответом на этот страх была ассимиляция в пользу народа-колонизатора, т.е. русского народа, репатриация в Израиль или эмиграция в Соединенные Штаты с их институированной еврейской общиной. Но уж никак не присоединение к гонимому и маргинализуемому властью украинскому национальному движению.

Что изменилось после провозглашения украинской независимости? Да практически ничего, потому что эта независимость оказалась лишь переименованной Советской Украиной. Конечно, зависимость от прежнего центра уменьшилась, но влияние русского информационного и – скажем шире – цивилизационного пространства осталось превалирующим. А самое главное – развитие Украины как государства продолжала определять советская цивилизация, воспринимающая все украинское как второсортное и сводящая его к фольклорному компоненту – триумф этого восприятия, как ни парадоксально, случился как раз после 2004 года, когда к власти в стране пришел король украинского политического фольклора Виктор Ющенко. Украинцы пытались защититься «этнической революцией» от этой нарастающей маргинализации собственной цивилизации в собственной стране, что породило появление националистических и национал-радикальных политических группировок и, в конечном счете, раскол на запад и центр с одной стороны – и восток и юг с другой, то есть на территории, где «этническая революция» торжествовала, и на территории, на которых советская цивилизация в ее самых грубых, китчевых формах была непобедима.

Что было делать евреям в этом чуждом им противостоянии? Да ничего – к тому же, если говорить начистоту, то и влиятельной еврейской общины в стране уже практически нет, так как основная часть живших в Украинской ССР граждан еврейского происхождения еще в начале 90-х стала гражданами Израиля, Соединенных Штатов или Германии. Оставшиеся евреи естественным образом – как, собственно, это и было в имперские времена – оказывались интегрированы в процессы, происходившие на территориях их проживания. Поэтому евреи западных и центральных областей акцептировали возрождение украинской культуры, пусть даже в ее этническом варианте, а евреи востока и юга оставались все теми же советскими людьми, свято уверенными в своей связи с русской культурой и примате этой культуры над всеми остальными. То, что на сцене Майдана были председатель Ваада Украины Иосиф Зисельс или автор этих строк, так же естественно, как и то, что в Харькове местные авторитеты Михаил Добкин и Геннадий Кернес стали символами неосоветского шовинизма в его хулиганской форме.

Протестное движение, прервавшее это маргинальное существование и ставшее прелюдией к утверждению новой политической нации, изменило все. Внезапно оказалось, что в Украине для всех все общее – флаг, гимн, ценности и даже лозунг «Слава Украине!». Оказалось, что можно обращаться как к украинцам, к людям разного этнического происхождения, что за страну готовы жертвовать собой не только этнические украинцы, но и русские, евреи, армяне, белорусы, азербайджанцы, крымские татары… Да, этот процесс, можно сказать, задержался у границ востока, но сейчас, под воздействием агрессивной политики воскресшей из небытия «империи зла», он набирает обороты и в восточных областях Украины – и если они не подвергнутся российской оккупации, современная украинская политическая нация сформируется и там. А это означает одну простую вещь: украинские евреи повсюду станут естественной частью новой политической нации, как впрочем, и граждане Украины других национальностей. А ксенофобия и антисемитизм будут окончательно маргинализированы и останутся разве что в пропагандистских заявлениях российского внешнеполитического ведомства.

Собственно, это формирование современной политической нации и тревожит больше всего путинский режим. Украина оставалась фактической колонией России не потому, что платила за газ и даже не потому, что ее четвертый президент был кремлевской марионеткой – а потому, что советская ментальность украинцев коррелировала с советской ментальностью россиян, оказавшихся трагически неспособными к восприятию современности. Крах этой советской ментальности в Украине – конец оккупации, продолжавшейся со времен Переяславской рады, разрыв с прошлым и начало движения к будущему. И это то, чего просто не способна понять советская до мозга костей и чудовищно провинциальная российская политическая элита, воспринимающая процесс утверждения современной политической нации в Украине как грандиозный триумф «этнической революции» и не замечающая, что «этническая революция» стала теперь всего лишь элементом украинского путешествия в современность. (Источник:  solonin.org , “Евреи и Майдан” от 11 марта 2014 г. – А.З.)

****

Я вообще не сказал бы, что после краха Советского Союза, мы имели какие-то серьезные проблемы с еврейским вопросом. Надо понимать, что если говорить об антисемитизме, как об общественном и социальном явлении, есть две разновидности антисемитизма – есть антисемитизм бытовой, с которым мы все так или иначе сталкиваемся в разных странах мира, и есть антисемитизм государственный. Такой антисемитизм был в Советском Союзе, такой был в Российской империи. Украина никогда не имела государства, и с момента появления украинского государства надо признать, что оно никогда не проводило политику государственного антисемитизма. В отличие от Российской империи и в отличие от Советского Союза.

Единственное, что действительно было очень важно для жизни евреев в независимой Украине (для тех, кто там остался, мы же понимаем, что независимая Украина и большая алия – это практически совпадающие по времени процессы), это то, что украинский проект даже в этой независимой Украине продолжал существовать в форме этнического. Во многом из-за продолжающегося влияния империи – ее информационного пространства, ее политического пространства. И то, что действительно произошло во время Майдана, появление политической нации, оно одновременно означало, что этнический проект завершен, что он больше не нужен, что не является элементом защиты украинского народа. И теперь себя украинцами называют люди различного происхождения – украинцы, русские, евреи, армяне, азербайджанцы, кто угодно. Они теперь все могут говорить, что они украинцы. В этом смысле это совершенно новое качество жизни. А комментарии в социальных сетях я вообще не считаю каким-то резонансным моментом, потому что, во-первых, антисемитизм никуда не делся.

Во-вторых, если люди начинают писать, что ими руководят евреи, эти люди могут быть бытовыми антисемитами. И эти евреи действительно существуют, так как спикер парламента Гройсман или бывший губернатор Днепропетровской области Коломойский, и это уже говорит, что проблема антисемитизма как таковая не существует.

В-третьих, есть другое качество, что тоже отличает нас от России. Мы должны помнить, что Россией руководят выходцы из КГБ. КГБ – антисемитская структура, которая помогала усилению антисемитизма, которая боролась с евреями, которая помогала всем антиизраильским движениям, которая спонсировала терроризм. Путин и компания оттуда. И их нынешние связи со всем, что враждебно Израилю естественным образом предопределено их структурными предпочтениями, тем, что они выбрали антисемитизм как карьеру, когда они были молодыми людьми. И я думаю, что это не случайно. И никакие друзья Путина евреи не отменяют того факта, что антисемитизм по сути продолжает оставаться неким курсом, который не вслух, но по сути осуществляется нынешним российским государством-наследником Российской империи и Советского Союза. А у нас ничего такого не было, нет и, я вас уверяю, не будет, потому что с момента появления политической нации как факта, разделение идет не по линии украинцы и не украинцы в этническом смысле, а идет разделение на тех, кто акцептирует украинскую государственность, кто готов за нее бороться, кто готов отдавать за нее жизнь (это люди разных национальностей), и тех, кто поддерживает империю, поддерживает зло. А добро и зло не имеют национальности, это хорошо известно, мне кажется, по всем столетиям человеческой истории.    ( Из интервью на израильском  сайте 9tv.co.il   2.05.2015 – A.З.)

*******
После назначения Михаила Фрадкова новым премьер-министром Российской Федерации заговорили не только о еврейских корнях политика, но и о последствиях этих самых «корней». То есть о том, что Фрадков – временная фигура, что он может оказаться ответственным за неудачи нового кабинета. А виновны во всем будут как раз евреи. Эта точка зрения может соседствовать с другой: Владимир Путин назначил новым главой правительства человека с еврейскими корнями как раз для того, чтобы избавиться от упреков в антисемитизме, связанных с проблемами, возникшими у «олигархов» еврейского происхождения. И не нужно искать логики в противоречивости двух этих посылок – политика совершенно не обязана быть логичной…

Впрочем, в опасениях по поводу назначения Фрадкова действительно есть определенное противоречие – противоречие, скажем так, исторического толка. Предшественник действующего президента, Борис Ельцин, уже назначал главой правительства человека с еврейским папой – Сергея Кириенко. И хотя фамилия неожиданного назначенца выглядела менее подозрительной, те, кому это было необходимо, нашли папу с совершенно другой фамилией за несколько дней. И все, что было нужно, опубликовали. Так что об еврейских корнях премьера России было хорошо известно. А потом случился дефолт. Но никто в России не обвинял во всех бедах евреев и папу премьера – за исключением, разумеется, тех, кто всегда и во всем обвиняет евреев безотносительно их присутствия или отсутствия в правительстве.

Жить в постоянном ожидании погрома – похвальная предусмотрительность, особенно когда ты ждешь этого где-нибудь вдалеке от российских границ и при этом громить уж точно будут не тебя. Тогда можешь без всяких опасений публиковать прогнозы на страницах авторитетных изданий и ожидать, что правление Михаила Фрадкова приведет к всплеску антисемитизма. Но на самом деле антисемитские настроения не зависят от присутствия в политике премьера-еврея или же от его отсутствия. Они зависят от общего климата в обществе, от степени его благополучия, от того, насколько власть внимательна к межнациональным настроениям и проявлениям антисемитизма.

В последнем номере еженедельника «Коммерсантъ-Власть» опубликован большой текст об антисемитизме в европейских странах. Одной из иллюстраций к этому тексту стала фотография из Польши – предвыборная афиша чрезвычайно популярного в этой стране президента Александра Квасьневского с намалеванной на лбу шестиконечной звездой, перечеркнутой фамилией и написанной сверху фамилией «Стольцер». Действительно ли у Квасьневского еврейские корни? Нет, как раз их не наблюдается. Но пещерный антисемитизм не нуждается в поиске корней. В любом варшавском или краковском киоске вы найдете какую-нибудь книжечку с перечислением польских евреев-политиков. И из нее узнаете, что евреи – все. И Квасьневский, и его предшественник на посту президента, легендарный электрик Лех Валенса, и даже… да-да! – Папа Римский! А зачем папа ходил в синагогу? А зачем Валенса ездил в Израиль? А зачем Квасьневский извинялся перед евреями?

Об этих книжечках я как-то читал у знаменитого польского писателя Станислава Лема. Однако Лем отметил, что в краковском киоске, где он листал «издание», его никто не покупал годами! Вот что важно! «Писатели» – они были, есть и будут. Главное – чтобы не было читателей. Именно поэтому в Польше уважающее себя издание никогда не станет выискивать причины назначения того или иного политика на высокий пост в его «еврейских корнях» и допытываться, все ли члены семьи пана министра или пана депутата ходят в костел, не завернет ли кто, не дай Б-г, в синагогу… И именно поэтому еще несколько лет назад в этой католической стране премьер-министром был протестант, один из лидеров «Солидарности» Ежи Бузек. И никому не приходило в голову, что это вредит Польше. (Хотя в тех самых книжечках было написано, что профессор Бузек никакой не протестант, а сами знаете, кто, – но у «писателей» задача такая: выискивать евреев и в синагогах, и в кирхах, и в костелах… Лучше, конечно, в костелах – там людей больше…).

Так и в российском случае: разве дело в еврейских корнях Михаила Фрадкова? Самое главное – это уровень терпимости в российском обществе, понимание гражданами России всей сложности и ответственности проживания в многонациональном государстве. После почти десятилетней кавказской войны, в то время, когда никто не может ощущать себя в абсолютной безопасности, сохранять толерантность непросто. Но эта толерантность – такое же обязательное условие развития России, как демократизация и экономические реформы. Собственно, то, что при назначении высокопоставленных чиновников на самом деле сейчас думают о чем угодно – их профессионализме, исполнительности, групповых связях, но только не о пресловутых «корнях», – это уже определенный показатель уровня этой толерантности. ( Статья  “ФРАДКОВ И ТОЛЕРАНТНОСТЬ”  «ЕВРЕЙСКОЕ СЛОВО», №12 (185), 2004 г. – А.З.)

 

  Одно из обвинений антисемитских – отчего так много евреев среди Нобелевских лауреатов или Ленинских лауреатов, почему так много академиков или артистов народных, почему в Голливуде так много и так далее. Это от этого – люди берут те планки, которые не могут взять другие люди, не оказавших в этих экстремальных условиях… Я вспоминаю очень хорошее высказывание Шимона Переса, я его как-то интервьюировал несколько лет назад, как раз это было в разгар надежд на мирный процесс, а он был одной из ведущих фигур этого процесса, чего ему многие сейчас не могут простить. С моей точки зрения, это один из ярких умов, как минимум, замечательно высказывается. Шимон Перес так эту проблему трактовал, он сказал, что люди делятся на тех, кто задает разные вопросы. Одни задают вопросы – что-то не так с евреями. Другие – что-то не так с миром. Из тех, кто задевался вопросом, что что-то не так с евреями, появилось сионистское движение. Из тех, кто задавался вопросом, что-то не так с миром, появилось коммунистическое движение. Эти обе идеи в 20 веке в разной степени, но, тем не менее, они восторжествовали, они добились на десятилетия своих целей, одна в России, в СССР, другая в Израиле и так далее. Но антисемитизм не был побежден, сказал Шимон Перес. “Я признал бы, сказал он, что антисемитизм оказался сильнее сионизма”. Может быть, немножко лукавил, но, тем не менее, такой ответ дал Шимон Перес на эту философскую проблему. ( Из беседы на радио Свободы ” Проблемы антисемитизма” 16 апреля 2004 года – А.З.)

*****

Евреи, как один из страдающих этносов или религиозной группы, как угодно, имели основания для борьбы с самодержавием, специальные основания для борьбы против самодержавия для того, чтобы играть важную роль в революционном переломе эпохи. И действительно, мы видим евреев на самых важных постах и политических, и в охранных органах и так далее. Точно так же и в списке жертв революции они тоже занимали весьма видное место, может быть, даже первое место в некотором роде. Поэтому каковы бы ни были импульсы изначальные, я думаю, что в конечном счете еврейская кровь влилась в кровь жертв революции, революционного процесса 20 века. В этом мартирологе еврейские имена и еврейский прах, конечно, составил часть общей почвы…Антисемитизм весьма распространенное качество. Не хочется прилагательное “народное” прилагать сюда. Вы знаете, ведь преследования, комплекс неполноценности – это вещи, которые идут рука об руку. Конечно, евреев преследовали в этой стране, и в царской России, в советское время, ставили в несколько униженное, стесненное положение. А оборотной стороной этого был комплекс неполноценности определенный, нежелание конкурировать или желание получить преимущества в конкурентной борьбе. Распространенные предрассудки – евреи устраиваются на хорошие места, найдите воинов-евреев или землепашцев. Еврей-оленевод – это уже более поздняя шутка, но она отражает эти вещи. А устраивается всегда или чемпионом мира по шахматам, занимаются наукой или ростовщики, лавочники. Но это же все одно связано с другим. Евреям запрещалось владеть землей, евреев не брали в армию, естественно. Им оставляли какие-то грязные ниши, ростовщичество, деньги – это было грязным делом, потом стало грязным и привлекательным делом, когда-то совсем не так. И в этих нишах они достигали двойного успеха или поразительного успеха. Когда за тобой мчится собака, кто-то может прыгнуть на два метра, перепрыгнуть через забор. Есть ставить народ веками или тысячелетиями, кто как возьмет, в экстремальные условия, то он перекроет не одну планку.

 

*****

В Тегеране прекрасно осведомлены о том, что ядерное оружие есть у Израиля. Все знают, что у Израиля больше сотни ядерных зарядов и надо полагать, есть ракетоносители для их доставки. И думаю, что есть необходимые системы наведения. Но об этом не принято говорить. Это не политкорректно. Это все равно, что в Соединенных Штатах афроамериканца назвать черным. Поэтому Израиль пользуется особым статусом, его прикрывают Соединенные Штаты и хотя все знают, что Израиль – ядерное государство, официально он не считается ядерным. Но в Тегеране, конечно, знают, что Израиль обладает ядерным оружием, а Израиль Иран считает своим серьезным врагом, и представители наиболее радикальных исламских кругов Ирана неоднократно говорили о том, что их целью является уничтожение Израиля. Тот факт, что у Израиля есть ядерное оружие, я думаю, служит дополнительным доводом для Тегерана тоже стремиться к обладанию ядерным оружием…Иран официально провозглашает Израиль своим врагом. И ставит под сомнение существование Израиля. Более того, Соединенные Штаты постоянно обвиняют Иран в поддержке терроризма. А именно организации «Хезболлах», одной из наиболее радикальных антиизраильских группировок. В связи с этим моментом Соединенные Штаты поставили себе стратегическую задачу не допустить Иран к приобретению или созданию собственной ядерной бомбы. И я думаю, что они этой цели будут добиваться либо дипломатическими средствами, либо политическими санкциями в виде серьезного нажима, либо военными. Это исключить нельзя. Поэтому противостояние «Иран – Соединенные Штаты» по этому вопросу – это противостояние серьезное, это тактическое противостояние, это противостояние стратегическое. Здесь все уходит корнями в национальные интересы обеих государств.

*****

Ариэль Шарон был и остается глубоко патриотичным стратегом, и все, что он делает, направлено исключительно на усиление, а никак не на ослабление позиций Израиля. Мне кажется, что эта драма с выселением – результат двух вещей. Во-первых, это закономерный результат всей политики израильского государства, заселявшего территории, ему не принадлежащие. Что касается поселенцев, которые пострадали во время этого выселения, – в принципе, все они знали, на что шли. Земли, которые они самовольно заселили, по решению ООН еще в 1947 г. были переданы палестинским арабам. Но израильтяне двинулись на эту территорию, потому что подавляющее большинство из них – это люди, из-за своих религиозных убеждений преданные идее расширения территории Израиля за пределы его официальных границ, и многие из них потом на экране телевизора говорили: «Мы сюда еще вернемся, потому что эта земля дарована нам Богом». А это, собственно, – уже вторая причина. Израильтяне ехали туда не просто жить. Они были одержимы именно идеей экспансии Израиля на территории, где проживают их соседи-арабы. При этом многие из них являлись членами известной организации «Гуш Эмуним» («Блок верных»), которая провозглашает своими целями экспансию Израиля практически на все окружающие его территории, тем самым открыто заявляя, что не признает существующих международных границ. Поэтому ответственность здесь несут как израильские политики, так и религиозные организации, призывающие своих граждан селиться на территориях, которые не принадлежат их государству.

*****

По поводу антисемитизма. Я бы не стал драматизировать обстановку – есть страны, где тоже встречаются проявления этого позорного явления. В последнее время в России по-настоящему занялись противодействием ксенофобии и антисемитизму, это лишний раз подтвердил недавний московский саммит религиозных лидеров. Только сейчас в России начали предметно заниматься обучением принципам толерантности, что должно обязательно иметь место в такой многонациональной стране. Сумели же это сделать США, Англия и ряд других стран. ( Из приватной беседы с А.Ясеником на саммите ”восьмёрки”. ”Форвертс” № 560, 18 августа 2006 года – А.З.)

 

 

 *****

Нам, понятно, нравятся те, кому мы симпатичны, нам противны те, кому мы противны. И все же постараемся отойти от такой эгоистичной, эгоцентричной позиции, насколько это возможно. Как ни крути, отношение к евреям – лишь одна, в конце концов, для большинства людей совершенно незначительная деталь. Но вот отражается ли в этой капле весь человек, является ли этот признак системным? Попросту говоря, можно ли считать, что юдофил, скажем, не в «еврейском вопросе», а вообще – человек более добрый, справедливый, разумный, терпимый, чем юдофоб? Казалось бы, юдофилия и юдофобия – вполне определенные симптомы. Ясно, что терпимость и любовь к другим людям, народам – качества хорошие, нетерпимость и ненависть – скверные, а фобия – просто психическая аномалия. Но вот мне, например, несимпатичны защитники палестинцев (тут со мной почти все читатели «ЕС» легко согласятся) и чеченцев (а тут большинство читателей меня осудит). Чем же могут быть неприятны эти гуманные люди?..

Я попытался судить о массе по лидерам. Вспомним наиболее известных русских юдофилов ХХ века. Философ Вл. Соловьев, Короленко, Горький, Андрей Платонов, Евтушенко, Окуджава, Цветаева, Ахматова, Шостакович, Сахаров, Витте, Милюков, Капица, Григорий Распутин, Ленин, Бухарин, академик Леонтович, академик Гамалея, Маяковский, Твардовский, Симонов, академик Тамм, академик Скрябин, Берия, Горбачев, Ельцин, Путин, Лужков, Алла Пугачева… Ряд произвольный – первые, кто пришел в голову. Кстати, тоже по-разному относились к евреям – скажем, иные высказывания того же Витте или Твардовского могут многих евреев покоробить. И все-таки в основном (несмотря на «отдельные исключения»!) перед нами, как ни крути, – лучшие люди, то, что называется «совесть России». В лживости, продажности, глупости их не обвинишь. А вот пришедшие мне в голову русские юдофобы: Николай II, Сталин, Хрущев, Шафаревич, академик Понтрягин, академик Виноградов, Василий Розанов, Солженицын, Астафьев, Валентин Распутин, Белов, Проханов, Кондратенко, Макашов, Пуришкевич, Шульгин, Марков второй, Лев Гумилев, Шолохов, Есенин, дирижер Голованов…Тоже, черт возьми, не последние люди есть в этом ряду! И тоже по-разному относились к евреям – тот же Солженицын сто раз гневно отрицал, что он антисемит. Не назовешь всех перечисленных продажными лжецами и идиотами, не у всех рога на лбу растут…И все-таки, на мой вкус, этот второй ряд – почернее, потяжелее, поболезненнее как-то. Спертый тут воздух, многовато злобы (совсем не только к евреям!) и комплексов, маловато внутренней прозрачности…

По-моему, будь я русским, которому абсолютно неинтересны евреи, я бы захотел общаться не со всеми юдофилами, но уж точно постарался бы сбежать от большинства «защитников русских» из числа юдофобов.Да, юдофилия и юдофобия – не абсолютные критерии. И все-таки это системные симптомы. Мойте руки, пообщавшись с антисемитами, а еще лучше – не подавайте им руки.( ”Еврейское слово” № 20, 2004 – А.З.)

*****

Евреи – необычный народ. Их положение в меньшей степени зависит от того, как власть, глава государства относятся собственно к евреям – и в большей степени от того, насколько открыта и демократична страна в целом. Так было во всем мире, по крайней мере, в течение последних 150 лет. Иначе: евреям лучше, если президент демократической страны их “не любит”, чем если диктатор к ним относится “терпимо”. Поэтому судьба евреев в России определяется тем, сохранятся ли в России какие-то элементы демократии – или нет… Евреи представлены (как в России, так и в любой другой стране) среди «левых» и среди «правых», среди «патриотов» и среди «космополитов» (а время от времени это одни и те же люди, например, Березовский, Чубайс, которые перелетают с одной стороны на другую). Никакой «еврейской» политико-идеологической ориентации нет – есть только некоторая повышенная бойкость во всех направлениях, но это уже черта национального характера. И еще: любая политика – грязное дело, и евреи-политики ничуть не грязнее других. Просто, опять же, бойчее…

*****

Еврей – не профессия, не призвание, не преступление, не наказание, не подвиг и не награда. Но нет еврея, для которого его национальность совсем не имела бы значения. Представить в России латыша или украинца, или даже грузина, который не придает своему происхождению ни малейшего значения, я могу (может быть, потому, что сам не принадлежу к этим нациям?), а еврея – не могу. То есть и многие евреи забыли бы о своей национальности – но им напомнят!

*****

Надо ли писать о еврейском вопросе и антисемитизме? Или лучше сидеть тихо – авось, нас и не заметят? Не тронь, оно вонять не будет…Вообще, вопрос бессмысленный. «Каждый пишет, как он слышит» – никто, к счастью, не вправе никому приказывать, как и о чем писать. Естественно, до тех пор, пока существует еврейская пресса, она будет писать о евреях – следовательно, и об антисемитизме. Есть евреи «чистые» и «смешанные», сефарды и ашкеназы, евреи почти всех стран мира, иудеи, христиане и атеисты, националисты и интернационалисты, евреи «местечковые» и космополитичные, богатые, бедные, умные, глупые и т. д. и т. п., но единственный интерес, который объединяет подавляющее большинство таких абсолютно разных людей – это антисемитизм. Евреи – это, прежде всего анти-антисемиты. Могут ли публикации в еврейской прессе спровоцировать антисемитов? Безусловно. Но они и без этих публикаций найдут чем спровоцироваться в очередной раз. Антисемитизм, как и всякая фобия – не результат внешних воздействий, а состояние души, евреи живут не вовне, а в сознании и подсознании настоящего антисемита. Наши действия, слова, да и мы сами абсолютно не нужны, чтобы он в своей душе опять и опять замкнул электрическую цепь садо-мазохистской злобы-обиды-гнева-зависти-презрения, испытал привычный оргазм антисемитизма. Так что писать с оглядкой на антисемитов, по-моему, глупо. Вот я на них и не оглядываюсь – пусть их читают…

 *****

Моя точка зрения следующая. Значит, я бы развел две проблемы. На бытовом уровне, как я это ощущаю непосредственно как еврей, который так или иначе с этим сталкивается в Москве и на политическом уровне. На бытовом уровне я этого не ощущаю или, скажем так, ощущаю не больше, чем в течение всех последних десяти лет. На политическом уровне – да, здесь могут быть серьезные проблемы, пока их нет, но они могут быть. Почему? Потому что когда Путин пришел к власти, он у большой группы антисемитов (антисемитизм – это традиционная болезнь нашей страны, к слову сказать, не только нашей, но в России она в особо запущенной форме, это известно), так вот у большой группы антисемитов приход Путина вызвал огромные надежды и до сих пор надо сказать, что Путин с моей точки зрения эти надежды не оправдал, хотя три олигарха, с которыми он боролся, все, как на подбор, Гусинский, Березовский, Ходорковский. Но я думаю, что для Путина они ценны не тем, что они евреи, объединяли их не по этому признаку и борьба с ними велась не по той причине, что они евреи. Больше того, я думаю, что борьба с ними не превратила Путина в антисемита и не превратила его в противника всех евреев в целом. Я на это надеюсь, по крайней мере. Каждый раз, когда возбуждалось дело против очередного еврейского олигарха, в Интернете бешеный всплеск восторгов, огромная радость: “ну наконец-то их додавят, ну наконец-то их уничтожат, ну наконец-то Путин начал делать то, за что мы его любим, за что мы голосовали” и так далее, но каждый раз Путин эти надежды не оправдывал, до сих пор. Продолжения по еврейской линии не следовало… По-моему, абсолютно не существует (государственного антисемитизма – А.З.), хотя я уверен, что в Кремле есть масса людей, которые и лично антисемиты, и еще больше людей, которые понимают, насколько это выигрышная карта. Пока дела в России не настолько паршивые, чтоб пришлось с этой карты ходить. (Из беседы на ”Эхо Москвы”, 20.01.2005 –А.З.)

*****

Не тронь … оно вонять не будет» – так определил свое отношение к «патриотической песне» прокурор Устинов. По-житейски, это кажется правильным. Думаю, что примерно так, со вздохом рассуждает и большая часть еврейских стариков, доживающих свой век в России (как известно, больше половины из 200.000 евреев, оставшихся в России и составляющих, по смелой мысли патриотов, ее главное несчастье – люди, которым хорошо за 50; их дети или уехали, или «полуевреи», «четвертьевреи» и т.д. и т.п.). Кроме того, нельзя не согласиться, что запах, цвет и прочие характеристики «патриотического блюда» г-н прокурор обозначил весьма точно. Да, именно такова позиция властей. Как и у стариков она продиктована инстинктом самосохранения. Старые евреи и «молодой, здоровый Кремль» едины в одном : в глубоком и молчаливом убеждении, что Россия – страна безнадежно антисемитская («кухонный антисемитизм в России неискореним» – опять же цитата из Устинова). А потому – не трожь, вонять не будет …

 *****

Сейчас скорее возникает вопрос, можно ли говорить о существовании нееврейской журналистики. В России очень многие журналисты евреи, наполовину евреи или с какими-то долями еврейской крови. Так что если определять с точки зрения формальной и считать еврейской журналистику, которой занимаются люди – в той или иной степени этнические евреи, то она доминирует. Если же говорить о журналистике не по этническому признаку, а по признаку темы, о той журналистике, которая пишет о еврейском вопросе – то она, конечно же, очень маленькая, бледненькая – что вполне адекватно, ибо еврейский вопрос в России остро не стоит и не является первоочередной политической проблемой…

Больше того. Как раз антисемитизм боится света, воздуха, боится прямого разговора. Очень мало кто из них готов вслух и ясно выразить свои чувства, назвать себя антисемитом, призвать к войне с евреями. Прямое слово – не их оружие, их оружие – намек с глухой угрозой и злобой. Люди из подполья… Отлично! Вот и задача – вытащить их из подполья. Во всяком случае, с тех пор, как слово «еврей» стало звучать вслух, в СМИ, атмосфера у нас в стране стала куда спокойнее и здоровее. Конечно, своими словами (и делами!) можно спровоцировать неприязнь к евреям и у людей достаточно нейтральных. Например, оскорбляя их религиозные или национальные чувства, демонстрируя свое презрение к «этой стране», «этому быдлу».

Скажем, я считаю, что вполне бестактно поступил «один олигарх», покупая на «свои» (так-таки «свои»?) нефтедоллары «Челси», «другой олигарх» – показывая на своем НТВ «Последнее искушение Христа» или «третий олигарх», желая одновременно быть и гражданином Израиля, и секретарем Совета безопасности России… Конечно – и тут преувеличивать не стоит, – нормальный взрослый человек все-таки не переносит свое раздражение по поводу поступков и манер одного человека даже на его родных, тем более – на всю нацию. Даже если эта нация – евреи. Но если евреи не хотят нести ответственность за «своих» олигархов, то не стоит их и защищать, создавая иллюзию круговой поруки.

Что ж – отчасти я согласен с таким пониманием ситуации. Действительно, в СССР было 2.000.000 евреев (перепись 1970 года), уехало, по официальным данным 1.700.000, да еще естественная убыль от ассимиляции. Так и осталось 200.000 – за 30 лет уменьшение в 10 раз ! Казалось бы, нетрудно сообразить, что если все несчастья России от евреев, то раз число евреев уменьшилось в 10 раз, жизнь в России должна резко, скачком улучшиться. А если этого не произошло, то, наверное, не в евреях дело, впору пересматривать исходную аксиому. Однако, этого не происходит. Как в Польше, как в Румынии, Прибалтике, других странах начинается последняя фаза антисемитизма – евреев нет, еврейский вопрос есть. Доводы разума бессильны, поделать с этим нечего, остается «не трогать» и надеяться, что со временем … окаменеет, перестанет вонять, а затем и вовсе в труху обратится. Однако, жизнь опровергает этот фаталистический взгляд. «Не трогать» значит – не убирать. А если «оно» не убирается, то вонь резко нарастает, на каждом шагу начинаешь вляпываться, подошву не ототрешь. Что и происходит …И здесь надо четко понять разницу между «кухонным» и «политическим» антисемитизмом. Первый, действительно, частное дело любого крутова. Сиди дома, жди погрома (т.е. мечтай о нем). Хотеть – полезно, а больше уже ничего не хочется …Но справляй нужду дома ! А если вылез с этим на улицу, то рискуешь нарваться ! И уж если сунулся «прямо с нуждой» да во двор прокуратуры – нарвешься наверняка. Но если в прокуратуре тебя не хватают за шкирку, а меланхолично отвечают «а пошел бы ты, Вася, не вонял тут …», то иначе, чем поощрением это не назовешь.

Вполне возможно, что в Европе антисемитов не меньше, чем в России. Инцидентов с избиениями евреев там, во всяком случае, фиксируют больше. Но ни один депутат парламента, чтобы он не думал «дома», не посмеет подписывать тот бред, с которым 20 членов Думы сунулось прямо в прокуратуру ! Почему не посмеет ? Потому что услышит в ответ не «а пошел бы ты … !», а совсем другое «Вы, г-н Х. нарушили закон такой-то, параграф такой-то и против Вас возбуждается уголовное дело по признакам таким-то» – ну и прочая юридическая занудь. Вот вся разница между обществом правовым и бесправным, Россией и Европой, XXI веком и Средними веками. Поэтому там вероятность фашизма много меньше, чем у нас.

Антисемитизм – это очень общее понятие. Есть бытовой антисемитизм, который существует очень долго и переживет евреев в России. С моей точки зрения, евреям в России недолго осталось существовать как более или менее значимой популяции. Среди людей молодых чистых евреев я почти не встречал или встречал очень редко. Одно – два поколения – и евреи окончательно растворятся. А бытовой антисемитизм останется. Но политической проблемой он не является…

Государственного антисемитизма в России нет по крайней мере с 1989 года. Партий, которые делают себе имя на антисемитизме, в России, пожалуй, тоже нет. Есть те партии, которые склонны время от времени разыгрывать эту карту, но она для них не является центральной – даже для партии “Родина”. Поэтому на данный момент политической проблемы антисемитизма в России нет. Другой момент – что евреи особый народ. Они занимают особое положение. Ненависть к евреям, антисемитизм – это не самодостаточное явление, это часть общей политической ситуации. Если начнется острая конфронтация с Западом, усилятся антиамериканские настроения, будет общий поворот государства в сторону закрытости, в сторону милитаристского психоза, авторитарного государства – то, несомненно, евреев вытащат как козлов отпущения, начнется антисемитская государственная пропаганда. И наоборот. Пока у страны – хотя бы частично – нормальные отношения с Западом, пока в стране хотя бы частично затребованы либеральные ценности – антисемитизм не может являться государственной политикой…

Антисемитизм далеко не в первую очередь связан с евреями, их наличием, поведением и так далее. Безусловно, тот факт, что, как казалось публике, большинство олигархов были евреями – что, кстати, никогда не было правдой, – разжигал определенные чувства. Теперь и этого нет. Олигархов-евреев в России почти не осталось. Остались те, кто имеет чисто русские фамилии. То есть олигарх-еврей и олигарх нееврей различались чисто фонетически, поскольку никакой разницы в их бизнесе и поведении не было. Конечно, такие люди, как Березовский, Гусинский, Ходорковский своей политической активностью вызывали острую реакцию. Но теперь их нет, и эта проблема тоже не стоит. В России антисемитизм – это символ. Символ антизападного, милитаристского поведения властей… Я, как журналист, уже давно вышел из возраста оголтелости, когда я кого-то пугаю или меня кто-то пугает. Я уже немолодой человек, стараюсь никого не пугать, да и меня запугать трудно – я имею в виду не физически, а политически. Наверное, это тоже еврейский стиль. Хотя еврейский стиль – он и крикливый, и оголтелый. В данном случае я не вкладываю в слово “крикливый” осуждение, это особенность стиля. Наиболее “крикливые” и “оголтелые” журналисты – тоже евреи. Возьмите Минкина, Леонтьева и Белковского, причем их оголтелость имеет разный политический окрас. Я, как мне кажется, представляю другое крыло. Хотя, возможно, существуют особенности национального менталитета, которые проявляются и у них, и у меня. Но это трудноулавливаемая вещь. (Из интервью с лауреатами премии Федерации еврейских общин России “Человек года – 5765”. Сообщение Агенства еврейских новостей/AEH/ – А.З.)

 

Комментарий:  Радзиховский мой любимый журналист.  Желающие могут ознакомиться с некоторыми его статьями на нашем сайте .

P.S. Статьи Радзиховского