*****
Будучи практически постоянно занятым делами американской еврейской общины, по опыту я поделил бы всех нас на три основные группы.
К первой группе относятся евреи-«активисты». Это те, кто осознает происходящее и вовлечены в дела общины на разных уровнях. Они обеспокоены положением в Израиле, а также положением евреев во всем мире, и полны желания действовать согласно своим убеждениям.
Во вторую группу входят «пузырчатые» евреи. Эти евреи не покинули общину, однако уровень их комфортности граничит с полной удовлетворенностью или безразличием по отношению к происходящему, что и создает пузырь. Если они следят за событиями, то делают это с чувством определенного отчуждения. Когда события нагнетаются, таких евреев очень трудно отыскать. Недавно в знаменитой реформистской синагоге графства Вестчестер группа лидеров заявила раввину, что покинет синагогу, если тот не прекратит разговоры об Израиле и антисемитизме. По их словам, они пришли в синагогу за моральной поддержкой, а не за тем, чтобы выслушивать удручающие новости.
Мне также приходилось встречать немало евреев, которых бы я охарактеризовал, как «КТН» — «кто угодно, только не евреи». Это доброжелательные и великодушные люди, которые готовы оказывать помощь практически всем страждущим за исключением своих братьев-евреев. Они заботятся о жертвах СПИДа, городских подростках, африканских беженцах, выступают в защиту животных, щедро уделяя этим мероприятиям свое время и ресурсы. Однако их сочувствие и филантропия по каким-то причинам не распространяется ни на евреев Израиля, ни на тех, кто проживает за его пределами.
А третью группу составляют евреи-«апологеты». Они полагают, что все наши беды в большинстве своем, если не полностью, являются нашим собственным произведением. Если бы мы только могли измениться, все сразу бы стало хорошо.
Для меня создание Израиля не является чудом. Идея Израиля стала возможной благодаря Торе и превратилась в необходимость после Катастрофы. Для нас, евреев, где бы мы ни жили, быть свидетелями развития еврейского государства является большим счастьем. Этому государству, особенно за последние три года, приходится иметь дело с жестокой реальностью самоубийц-террористов и международным поношением. В это же время Израиль пытается защитить себя и найти заслуживающего доверия палестинского партнера, с кем можно было бы возобновить мирные переговоры и в будущем добиться создания двух государств, единственного логического и политического решения данного конфликта. Я также понимаю, что поддержка Соединенных Штатов, и, таким образом, американского еврейства — наша с вами — является незаменимым стратегическим приобретением, вопреки мнению профессора Джадта, на благо еврейского государства и его безопасности. Мы должны стойко поддерживать прочность американо-израильских отношений. Если не мы, то кто? И если есть среди нас те, кто думает, что эти отношения поддерживаются автоматически и не нуждаются в постоянной заботе, им стоит еще раз подумать. Наши политические противники в этой стране достаточно четко определили свою цель — вбить клин между Иерусалимом и Вашингтоном. Мы должны быть едины в выражении нашего неприятия действий самоубийц-террористов и солидарности с жертвами террора в Израиле. Мы должны напоминать всему человечеству, что ни один народ на Земле не стремится к миру так, как евреи. Мир для нас — это не лозунг, случайно подхваченный на главной городской улице в рекламных целях.
Мир представляет собой суть поиска еврейского народа на протяжении трех с половиной тысяч лет нашего существования и является главной миссией Израиля с момента его создания в 1948 году. Верно, что у разных людей существуют различные взгляды на мирный процесс, но это и не может быть иначе, учитывая бурную историю последних пятидесяти пяти лет (и более). И не являются ли страстные дебаты здоровым проявлением израильской демократии и еврейского плюрализма?
И когда в Дурбане, в Южной Африке, проходит спонсируемая Организацией Объединенных Наций конференция против расизма, как это было в 2001 году, и самые отвратительные картинки и карикатуры антисемитского и нацистского толка распространяются среди делегатов аккредитованными негосударственными организациями, такими, как Профсоюз арабских адвокатов, — не пора ли нам пробудиться от ступора?
А когда слухи о том, что Израиль, или евреи вообще, несут ответственность за события 11-го сентября, распространились от Карачи до Ньюарка, — неужели мы проигнорируем силу таких слухов?
Когда Комиссия по правам человека Организации Объединенных Наций сорока голосами против пяти принимает резолюцию, косвенно поддерживающую террористическую деятельность против Израиля, — можем ли мы молчать?
Когда египетское телевидение показывает сериал из сорока одного эпизода под названием «Конь без всадника», в который включены элементы из «Протоколов Сионских мудрецов» — бесславной подделки царских времен, — можем ли мы просто проигнорировать значение этого факта?
Когда «Нью-Йорк Таймс» цитирует Басу Хуссейна, восемнадцатилетнего подростка из английского города Дерби, заявляющего: «Мы все должны объединиться и уничтожить евреев», — должны ли мы делать вид, что он в действительности так не думает?
Когда его друг, Шабан Ясин, в той же статье добавляет, что убийство евреев в результате взрывов террористов-смертников является «неправильным путем» и что «Мы должны найти наиболее верный метод для их уничтожения и сделать это», то стоит ли списать это только за счет юношеского пыла?
И когда в Англии еврейскому студенту, читавшему псалмы во время поездки на городском автобусе, было нанесено более двадцати ножевых ранений, — нападение, которое Скотланд Ярд назвал расистским, — не стоит ли нам относиться к словам Шабана Ясина и Басу Хуссейна со всей серьезностью?
Когда имам одной из главных нью-йоркских мечетей вскоре после событий 11-го сентября заявляет, что «Мусульмане не чувствуют себя в безопасности даже в больницах, потому что некоторые еврейские врачи одной из (нью-йоркских) больниц отравили больных детей мусульманского происхождения, которые затем умерли», — неужели мы не в состоянии оценить силу этих подстрекательств в исламском мире?
И когда Дэниел Пёрл, репортер газеты «Уолл Стрит Джорнал», был замучен исламскими террористами после того, как был принужден заявить на видео, что он еврей, — не пробегает ли холодок по спине у каждого еврея?
Когда европейские официальные средства массовой информации создают Израилю нацистский имидж, а лауреат Нобелевской премии из Португалии сравнивает Западный берег с Аушвицем, — не возмущает ли нас осквернение нашей истории и грубое искажение сложной действительности?
Когда пилот авиакомпании Alitalia объявляет пассажирам летящего в Тель-Авив самолета: «Добро пожаловать в Палестину», когда пилот авиакомпании Air France называет аэропорт в Тель-Авиве «израильско-палестинским», — можно ли расценивать это как всего лишь слетевшие с языка обмолвки?
А когда немецкий пастор Джоерг Зинк появляется в популярной телевизионной передаче и, говоря о палестинских самоубийцах-террористах, отмечает, что они — «бесстрашные молодые люди, которые жертвуют своими жизнями во имя своего дела», — удивительно ли тогда, что многие европейцы наивно романтизируют цели палестинцев?
Когда премьер-министр Малайзии открывает наибольшее по численности за многие годы собрание глав государств исламских стран, заявляя в своей речи, что «европейцы уничтожили шесть миллионов евреев из двенадцати. Но сегодня евреи управляют миром через своих уполномоченных. Они нанимают других, чтобы те воевали и умирали за них», и награждается бурными овациями в конце своего выступления, — можно ли избежать очевидных выводов?
Когда анкета на волонтерские должности организации «Женщины против насилия» города Сан-Франциско содержит призыв «участвовать в политико-образовательных дискуссиях» по поддержке «Освобождения палестинцев и антисионистской позиции», — не чувствуем ли мы, что это уже в двух шагах от нас?
Когда исследование, проведенное Европейским Союзом, приходит к выводу, что Израиль является величайшей угрозой «мирному существованию всего человечества» (а Соединенные Штаты наряду с Ираном и Северной Кореей — вторая по величине угроза), — не вызывает ли эта вопиющая несправедливость возмущения?
Когда знаменитый греческий композитор Микис Теодоракис, наиболее известный своей музыкой к фильму «Грек Зорба», говорит, что «евреи являются корнем зла», — не имеет ли он ввиду всех нас?
Когда группа людей в одеждах с капюшонами, выкрикивающих «Смерть евреям!», атакует еврейскую футбольную команду в предместьях Парижа, — не должно ли это, как пишет «Нью-Йорк Таймс», побуждать к некоторому глубокому духовному размышлению о возвращающемся прошлом? И когда это событие является одним из сотен документированных нападений на евреев и еврейские учреждения во Франции, включая поджог еврейской школы в северном предместье Парижа в субботу, что по данным недавно проведенного опроса заставляет одну треть шестисоттысячного французского еврейства думать об эмиграции, — можем ли мы позволить себе оставаться самодовольными?
Когда президент Британской гуманистической ассоциации говорит о том, что «идея Израиля как родины для еврейского народа была нонсенсом», французский посол в Англии говорит об Израиле как о «маленькой говенной стране», а профессор Оксфордского университета объявляет, что «никогда не верил в то, что у Израиля вообще есть право на существование», — стоит ли нам сидеть молча в надежде, что все это скоро минует?
Я мог бы продолжить перечисление на многих страницах. Я мог бы процитировать протоколы вопиющих нападений на евреев от Марокко до Туниса и по всей Европе, указать, куда ведут следы террористических атак 1992-го и 1994-го годов в Аргентине; я мог бы говорить о ядовитых извержениях арабской прессы; об антисемитских (и антихристианских) саудовских школьных учебниках; о предотвращенных террористических актах против еврейского населения в Германии; об угрозах Аль-Каэды евреям всего мира; о призывах к бойкоту израильских продуктов и учёных в европейских странах; об усилении охраны в еврейских американских учреждениях; о жутких инцидентах на территориях некоторых кампусов американских и канадских университетов; об уклончивых, если не злобных сообщениях прессы о Ближнем Востоке во многих западноевропейских средствах массовой информации и о постоянных двойных стандартах в дипломатии.
Моей целью, однако, не является достижение полноты информации. Это, скорее, попытка разбудить спящего — проколоть пузырь самодовольства, отрицания и отчужденности — и сказать, что у нас, евреев, сегодня есть проблема. Проблема не исчезнет, если мы будем играть в детские игры или пытаться представить, что кто-то другой будет ею заниматься. В этом мы все вместе — евреи Израиля и диаспоры.
Я верю, что мы пройдем этот этап, потому что мы сильны и потому, что у нас есть друзья, главным среди которых являются Соединенные Штаты. У нас также есть и другие друзья. Те, кто верит в демократию и понимает, что Израиль является неотъемлемой частью сообщества демократических наций — наши друзья. Те, кто понимает, что у демократических государств есть обязанность защищать права своих граждан — евреев и неевреев — наши друзья. И те, кто понимает опасность скользкой наклонной антисемитизма, наистарейшей ненависти в мире, являются друзьями. Понятно, что для полноты картины данной ситуации необходимо также сообщить и хорошие новости. Это тоже заняло бы довольно много страниц, однако позвольте мне привести хотя бы несколько примеров.
На протяжении истории Соединенные Штаты Америки продолжают оставаться наиболее благоприятной страной для евреев рассеяния. Евреи здесь пользуются беспримерной свободой, возможностями и расположением. Сегодня сенатор Джо Либерман может участвовать в президентской гонке от демократической партии несмотря на то, что он является ортодоксальным евреем. Жена и дети доктора Ховарда Дина — евреи, но этот факт даже не является темой обсуждения во время выборов. Оба сенатора из штата Висконсин, где еврейская община относительно невелика, — евреи, и никто не обеспокоен этим фактом. Положение в Австралии и Канаде подобно положению в Америке. В Великобритании еврей Майкл Ховард был избран лидером Консервативной партии, и его религиозная принадлежность не явилась препятствием к избранию. Верхнее звено немецкой политической элиты продолжает занимать твердую позицию в борьбе с антисемитизмом и за тесные связи с Израилем. Большинство христианских церквей изменили свое отношение к евреям, открыв новую долгожданную страницу межрелигиозной терпимости. Еврейская общественная и религиозная жизнь процветает во многих уголках бывшей Советской империи, что разительно отличается от ситуации пятнадцатилетней давности. А еврейская история и культура находятся на гребне общественного интереса от Польши до Испании.
Однако, в свете событий последних трех лет, кое-кто еще задается вопросом, стоит ли игра свеч. Является ли признание своего еврейства достаточно важным, чтобы подвергать себя и своих детей весьма реальной опасности, представляемой крайне левыми или крайне правыми, особенно опасности со стороны исламских радикалов? Если даже синагоги и еврейские школы стали потенциальными мишенями, то стоит ли нам идти на риск? Если поездка в Израиль сопряжена с потенциальной опасностью для жизни, не лучше ли поехать в Канкун или Канны? Это серьезные вопросы, требующие вдумчивых ответов.
Пока евреи не найдут убедительных оснований для того, чтобы вести еврейский образ жизни, некоторые неизбежно отойдут от него, особенно когда процесс подогревается современной тревожной обстановкой. Я посвятил отдельное послание тому, что для меня значит быть евреем («Письмо запоздалого еврея», 3 декабря 2002 года). Я писал там, что рос в благополучной атмосфере, однако мало знал о еврействе. Фактически, мой первый субботний обед пришелся где-то на двадцатилетний возраст. С тех пор я восполняю пробелы и радуюсь этому.
Готовы ли мы позволить другим лишить нас нашей самоидентификации потому, что по непонятным причинам они не могут вынести нашего присутствия и маниакально приписывают евреям любое известное человечеству зло? И еще один момент. Это может показаться высокомерием, однако, это не так. Это очевидная правда. Мир нуждается в евреях. Евреи составляют внутреннюю часть человеческой мозаики, составляют уже на протяжении четырех тысячелетий. Мир был бы неизмеримо беднее без еврейского народа. Я бы даже пошел дальше. Мир, в котором нет места для евреев, является безнадежным. Это бы означало, среди прочего, что мир не справился с главной задачей преодоления предрассудков прошлого и дискриминации и не смог найти места для людей, миссия которых — быть «светочем для народов»; людей, которые взяли на себя роль лакмусовой бумажки всеобщего равенства перед законом.
Пожалуйста, выходите из пузыря. Перестаньте постоянно извиняться. Проснитесь и откройте глаза. Мы нуждаемся в вас. Наша вера и наследие подвергаются нападкам. У нас есть государство, еврейское государство, которому нужна наша помощь. Мы не должны оставаться сторонними наблюдателями, тем более отводить глаза. Как тогда история рассудит нас? Мы можем черпать силы друг у друга. Вместе мы наверняка придем к успеху. И, если не сейчас, то когда? (Источник: журнал “Вестник” № 3(340) 04 февраля 2004 г.- А.З.)
*****
Как показало недавнее исследование, пугающее число американских евреев, на самом деле миллионы, не ощущают себя евреями. Поэтому я позволю себе поделиться своим пониманием того, что значит быть евреем.
Для меня быть евреем означает партнерство со Всевышним в деле совершенствования мира (на иврите — тикун олам).
Для меня быть евреем означает признание того, что эта работа не может быть поручена какому-то высшему начальству или другим людям. Это моя работа в течение всей моей жизни.
Это означает утверждение жизни (как сказано во Второзаконии: «Вот я положил перед тобою жизнь и смерть, благословление и проклятие, поэтому выбери жизнь, чтобы ты и твои потомки жили»). И моральный выбор, который каждый из нас делает, должен приближать нас к пророческому видению будущего, наполненного миром и гармонией.
Быть евреем — значит провозглашать, пожалуй, наиболее революционную концепцию в анналах цивилизации, введенную в мир евреями, — идею монотеизма. Мы все созданы по образу и подобию Б-га (на иврите — бецелем Элоким).
Быть евреем для меня значит принятие глубокого символического значения, которое мудрецы и учителя наши придавали истории Адама и Евы. А именно, что все мы независимо от расы, религии или национальной принадлежности происходим из одной семьи. И поэтому никто не может заявлять о своем превосходстве над другим.
И еще это означает радоваться тому факту, что евреи были первоначальными революционерами. Они первыми бросили вызов существующему положению вещей и настаивали на своем праве молиться и совершать службу иначе, чем большинство, оставаясь при этом равными перед законом. Сегодня мы называем это плюрализмом, и это краеугольный принцип демократического общества.
Для меня быть евреем означает согласие с еврейскими первопроходцами в установлении универсального морального кодекса, о котором раньше и речи не могло быть. Не случайно отцы-основатели Америки взяли слова из Торы (Левит) для национального колокола Свободы: «Свободу провозглашайте по всей земле и для всех населяющих ее».
Это также означает, что моральный кодекс этот служит для меня компасом, с которым я ежедневно сверяю свое поведение: поиск справедливости и мира, любовь к ближнему, радушное отношение к странникам, уважение к среде обитания.
Быть евреем для меня означает осознание того, что я гордый потомок и наследник цивилизации длиной в несколько тысячелетий, в которой переплелось богатство теологии и веры, философии и этики, искусства и музыки, истории и этнографии. Этого гигантского богатства с избытком хватит для пожизненного изучения и исследования.
И еще это означает признательность за возможность обсуждать большие жизненные вопросы, за деликатный баланс традиций и современности и за категорическое неприятие доктринального мышления.
Для меня еврейство означает радость принадлежности к общине, глубокий символизм годового цикла праздников, огромный вклад еврейского народа во все аспекты развития цивилизации и практически невообразимую настойчивость вопреки всем преградам. И обладать прошлым, с которым я неразрывно связан предшествующими поколениями, готовившими своих детей к бар- и бат-мицве, сидевшими за пасхальным столом и молившимися словами «в следующем году в Иерусалиме» и о приходе пророка Ильи, постившимися в Йом-Кипур, проверяя свои моральные устои, радостно праздновавшими Пурим с осознанием того, что враги наши повержены. И обладать будущим, которое надолго переживет меня и понесет дальше знамя еврейского народа.
Быть евреем для меня означает постоянно горевать за всех тех, кто погиб в Холокосте, в погромах, во времена инквизиции, кто был насильно обращен в другую веру, кого увели в изгнание, обвиняли в кровавых наветах, и за тех, кто пострадал от всяческих проявлений антисемитизма. В то же время это означает жить с вечной благодарностью за дар жизни, за предоставленные возможности и благословения и за поставленную перед нами святую задачу зажигать друг в друге божественную искру.
Для меня быть евреем — это восхищаться тем, что в течение моей жизни вековые молитвы миллионов евреев были наконец услышаны и еврейский народ вернулся на свою родину, в Землю Израиля. И это является подтверждением неистребимой связи между Израилем и еврейским народом. Земля эта представляет не только физический, суверенный символ нашей нации, но также независимо от того, живем мы там или нет, высшее метафизическое выражение нашей веры, наших молитв и наших устремлений.
Быть евреем означает понимание того, что своей борьбой против антисемитизма и за право Израиля жить в мире и безопасности я поддерживаю высшие ценности терпимости и демократии для всех.
Для меня еврейство означает гордость за огромный еврейский вклад в защиту достоинства и прав человека. Не случайно Тора — от исхода из Египта до концепции Земли Обетованной — послужила источником вдохновения для американского движения за гражданские права. Поразительно, что евреи никогда не были удовлетворены данным положением вещей. Если бы пророк Исайя и другие наши пророки вернулись на землю сегодня и взглянули бы на все наши достижения, они бы напомнили нам о том, что предстоит еще большая работа, прежде чем мы сможем объявить об успехе.
И наконец, как сказал лауреат Нобелевской премии Эли Визель, для меня быть евреем не обязательно означает сделать мир более еврейским, его надо сделать более человечным. И цель эта занимала наш народ во времена хорошие и плохие, с самого начала его удивительного исторического путешествия и до сегодняшнего дня.
И пусть каждый еврей познает то ощущение радости, обогащения и вдохновения, которое мне повезло пережить в течение моей жизни.
Перевод Сэма КЛИГЕРА (Статья в газете “Еврейский мир” № 1121 от 14 ноября 2013 года <что значит быть евреем?> – А.З.)
P.S. Посмотрите – Хава Нагила по-техасски
