*****
Пятнадцать тысяч членов партии “Родина”, поставившие свои подписи под требованием запретить в России еврейские общественные организации — все, как один, с огоньками. Можно даже сказать, не с огоньками, а с хорошими такими, мощными факелами в мозгах, испепеляющими все живое. Вообще людей с огоньками на эту тему гораздо больше, чем пятнадцать тысяч. Только в нашей стране их миллионы. Я подозреваю, их даже больше, чем людей, у которых огоньки горят из-за того, что самые зверские наши враги — это американцы. Хотя и таких тоже немало. В самых высоких властных структурах мне встречались люди, у которых посреди благопристойной беседы неожиданно менялось выражение лица, и они со свистом уносились в страшные дебри, где евреи правят миром. И все правительство — евреи, и жены у них евреи, и Пугачева еврей, и Ельцин еврей, и Путин еврей, и собака у него тоже еврей. Ой, беда, беда.
*****
Чистый прагматизм. Нам выгодно, и мы сотрудничаем, не вникая в особенности внутренней жизни иранского государства. Хотя особенности там есть, и весьма специфические. Достаточно услышать выступления президента Ирана, предлагающего стереть Израиль с лица земли, и все станет ясно. Могу добавить еще впечатления моего приятеля, спортивного тренера, работавшего по контракту в Тегеране с иранской сборной. Ему запомнилось, что занятия в школе там начинаются с того, что дети хором скандируют: “Убей еврея”…О, конечно, все кого-то любят, а кого-то не любят. Обычное дело. У нас вон тоже сплошь и рядом то те хитрые, то эти коварные. Но у нас бытовой национализм, а в Иране ксенофобия является государственной политикой. Люди, выросшие в такой атмосфере, ничем не отличаются от Александра Копцева, ворвавшегося давеча с ножом в синагогу… Фанатизм, экстремизм, терроризм… Градус ненависти к евреям в иранском обществе настолько высок, что, если Иран получит ядерное оружие, дальше можно будет ждать чего угодно. Удара по Израилю, например. В такое же сумеречное состояние впал Александр Копцев, начитавшийся антисемитских сайтов. Человек накачивается ненавистью, пока у него полностью не заклинит мозги, а потом идет убивать. Конечно, Израиль имеет в виду такую возможность. И Штаты тоже ее имеют. И все понимают, что, наверное, в таком случае придется наносить превентивные удары по иранским базам. ( Из статьи в газете ”Московскуй комсомолец” от 20 января 2006 года – А.З.)
*****
27 января 1945 года советские войска освободили концентрационный лагерь Освенцим-Биркенау. Как свидетельствуют материалы Нюрнбергского процесса, гитлеровцы уничтожили там 2,8 миллиона человек. Девяносто процентов из них были евреями. По решению ООН, принятому в 2005 году, 27 января считается Всемирным днем памяти жертв Холокоста. Уникальность Холокоста в том, что это единственный прецедент в истории, когда Государство объявило войну Нации и принялось уничтожать ее представителей по всему свету, стремясь вывести их под корень. Все войны и столкновения на национальной почве, которые пережило и продолжает переживать человечество, всегда имели какие-то объяснимые причины — территориальные, экономические, религиозные. Но запланированное, систематическое, осуществляемое на промышленной основе убийство людей еврейской национальности любого пола и возраста таких причин не имело. Просто гитлеровцы решили, что их не должно быть на земле, и принялись осуществлять свое решение с немецкой последовательностью и прагматизмом. Они были настолько обуяны своим замыслом, что не могли остановиться, даже когда Советская Армия входила в Восточную Европу. Ясно было, что война проиграна, Германия в беде, а они, несмотря ни на что, продолжали свозить венгерских евреев в Аушвиц (там были убиты 400 тысяч человек). В Израиле Холокост называют Катастрофой. Катастрофа пишется и произносится с большой буквы, и всем понятно, о чем речь. Причины и последствия Катастрофы изучают ученые. В школах и университетах проходят уроки и лекции. Мемориал памяти жертв собирает и хранит свидетельства. В Израиле считают, что это нужно не только евреям, это нужно всем. Евреи — это система раннего предупреждения. Чем больше людей будут знать о Холокосте, тем меньше шансов, что подобная трагедия повторится. Причем не обязательно с еврейской нацией — с любой другой. 27 января в Израиле по всей стране звучат сирены. Они плачут о людях, умерших в гетто, расстрелянных в лесах и оврагах, задушенных в газовых камерах. (Из статьи ”Евреи раннего предупреждения” в газете ”Московский комсомолец”, 28.01.2008 – А.З.)
“Намедни” и “Двести лет вместе” впервые встретились прошлой весной, когда Леонид Парфенов показал первый из трех своих фильмов “Русские евреи“. Стоит осторожно сказать, что скандала это кино не вызвало, вероятнее всего, благодаря нескандальной (и уж точно не антисемитской) репутации Парфенова, потому что в исполнении любого другого автора эта концепция прозвучала бы по нашим меркам излишне радикально – Парфенов создал гимн интеграции евреев в русскую имперскую культуру, в которой и только в которой дети часовщиков, сапожников и торговцев смогли стать и стали великими русскими музыкантами, писателями и художниками. Первый фильм заканчивался в 1917 году, и это можно было назвать его главной интригой: если Парфенов с дореволюционным еврейством так обошелся, то чего можно ждать от столкновения с революционным?
Второй (от революции до войны) фильм о евреях действительно получился, наверное, самым жестким парфеновским фильмом вообще – даже формально, по количеству проливаемой по ходу действия крови. Оказывается, у Парфенова есть вкус и к демонстрации убийств: царскую семью подробно и убедительно расстреливают несколько раз по количеству сохранившихся воспоминаний палачей, каждый из которых хотел приписать именно себе решающую роль в убийстве царя; так же подробно убивают и Троцкого, и хотя зритель при этом видит только силуэты убийцы и жертвы, менее страшно не становится; убийство Урицкого решено в классическом для создателя “Намедни” духе – Леонид Каннегисер уезжал с места убийства на велосипеде, и его тезка Парфенов тоже садится на велосипед и, повторяя маршрут романтика-эсера, показывает нам, как все происходило. То же, но уже без велосипеда происходит в Париже – похищение генерала Кутепова как самый громкий успех советской разведки, история которой, конечно, тоже неотделима от истории революционного еврейства.
Парфенова-актера во вторых “Русских евреях” ощутимо больше, чем в прошлых его фильмах – пожалуй, самая яркая сцена изображает выступление Троцкого перед отправляющимися на фронт красноармейцами, и Парфенов в образе Троцкого так убедителен, что ему не нужны ни пенсне, ни бородка, ни акцент. Их и нет, есть только сам Парфенов, стоящий в узнаваемой позе на тендере бронепоезда и воздевающий руки к небу, и получается отличный Троцкий.
Над современным Витебском летают анимированные петухи, козы и скрипачи Шагала, и сам Парфенов, как Шагал в восемнадцатом году, оклеивает современный витебский трамвай наглядной агитацией в честь первой годовщины Октября. Кожаный гардероб Свердлова демонстрируется и описывается как феномен истории не столько политики, сколько моды, и огромные портреты вождей над мрачными российскими пейзажами окончательно превращают революционный эпос в завораживающий нуар. Детям сапожников и часовщиков оказалось мало того, что Парфенов предлагал им в первом фильме, они пришли и всех убили, разрушили империю, а взамен ее построили свою.
Свою, но не еврейскую. Удивительно, но этой простой формулы оказывается достаточно, чтобы перечеркнуть весь почти вековой кровавый навет, одинаково важный и для белогвардейской риторики времен Гражданской войны, и для общества “Память” перестроечных времен, и дальше вплоть до недавнего выступления вице-спикера Госдумы Петра Толстого о “черте оседлости”. Можно сколько угодно расставлять в скобочках настоящие еврейские фамилии большевистских вождей и палачей, но если эти люди сами сознательно отказывались от своего еврейства в пользу пролетарского интернационализма, есть ли у кого-нибудь право записывать их в евреи посмертно, задним числом и вопреки их воле? Парфенов настаивает, что нет, и эта идея, положенная в основу той части “Русских евреев”, которая рассказывает о революции и последовавших за ней годах, фактически повторяет ключевой мотив первого фильма. Ну да, побег из местечка может быть и таким, как у Исаака Левитана, но может быть и таким, как у Льва Троцкого – разные пункты назначения, а направление одно.
Когда кровь заканчивает литься, и Парфенов показывает Блантера и Дунаевского, сочинивших соответственно футбольный и цирковой марши советской империи, сомнений не остается. Да, и после революции для еврея, который хочет чего-то добиться, путь в России может быть только один – в большую имперскую культуру, отбросив национальное. Фильм начинается и заканчивается стихами, сначала Смеляков, “Любка Фейгельман” (попробуй найди в комсомольской богине что-нибудь специфически еврейское, кроме зачем-то подчеркнутой фамилии), а в конце Гудзенко, “Нас не надо жалеть”, классические русские стихи, читаемые самым русским голосом Владимира Высоцкого, и разве имеет значение, кто здесь еврей?
Как относиться к такому кино – это могло бы зависеть от контекста, но главная, уже закадровая особенность фильма Парфенова в том и состоит, что никакого контекста на самом деле уже нет, и это кажется важным обстоятельством (Из статьи «Подполье Парфёнова» на сайте «РАДИО СВОБОДА» 23.03.2017 – А.З.)
*********
В конце шестидесятых годов прошлого века на одном дружественном Советскому Союзу фестивале детского кино случился интересный инцидент. Фаворитом фестиваля считался фильм «Неуловимые мстители», но возглавлявший жюри итальянский детский писатель Джанни Родари, автор сказки про Чиполлино и большой друг советской детворы, неожиданно для всех заявил, что лучше со скандалом покинет фестиваль, чем станет вручать главный приз советскому боевику. «Что случилось, Джанни?» – спросили его коллеги по жюри. «Этот фильм нельзя показывать детям, – отвечал писатель. – Как вы этого не понимаете? Ведь в этом фильме дети убивают!» Жюри сочло аргумент Родари убедительным, «Неуловимые» остались без главного приза.
«Никакой холокост не дает нынешнему Израилю права вести себя со своими соседями так, как не повела бы себя в аналогичной ситуации ни одна страна мира» Я вспомнил эту историю, когда в Интернете появились фотографии агентства «Франс Пресс», на которых юные (лет десяти) израильтянки расписывают адресованные Ливану снаряды трогательными лозунгами, что-то вроде «Шейху Насралле из Израиля с любовью». Нынешние ливано-израильские столкновения вообще богаты живописной (а часто – просто жуткой) фотохроникой, но почему-то именно эти снимки вызвали наиболее бурные обсуждения в Интернете и за его пределами. Меня эти споры тоже не оставили равнодушным, и я решил написать колонку во «ВЗГЛЯД» о событиях вокруг Ливана, о нашем к ним отношении, об отношении к ним наших бывших соотечественников, которые теперь живут на Ближнем Востоке.
Написал. Перечитал. Понял, что такой текст публиковать ни в коем случае нельзя. Не то чтобы в нем было что-то неполиткорректное или каким-то иным образом ужасное – нет, не было. Я не упрекал евреев в ритуальном распитии крови христианских младенцев, не цитировал «Протоколы сионских мудрецов», не раскрывал настоящие еврейские имена самых кровавых чекистов, не ставил под сомнение факт гибели шести миллионов евреев во время холокоста и даже не говорил, что у меня много друзей-евреев (из школьного курса толерантности я помню, что такие фразы могут произносить только антисемиты). Более того – в написанном мною тексте о ливано-израильском конфликте ни разу не упоминалось даже слово «еврей» или какое-то другое слово, производное от этого корня. Нормальный, по большому счету, нейтральный текст – о войне, о том, как к ней относятся люди, о том, как, с моей точки зрения, стоит относиться к войне, и о том, как должны вести себя на войне дети. Я писал этот текст, перечитывал его, стирал, начинал заново, убирал какие-то спорные слова – пришлось даже пожертвовать безумно мне нравящимся выражением «казус белли» (так называется формальный повод для войны – например, убийство эрцгерцога Фердинанда 28 июня 1914 года, нападение переодетых поляками немцев на Германию 31 августа 1939 года или нападение переодетых финнами красноармейцев на советскую погранзаставу 30 ноября того же года), – и все равно получалось что-то не то. Изрядно разозлившись, я задумался: в чем дело?
И понял. Все дело в том, что любой, самый нейтральный комментарий, хотя бы чуть-чуть касающийся государства Израиль, – не обязательно на нынешнюю трагическую тему, по какому угодно вопросу – от проблем медицинского страхования до паспортно-визового режима, – при желании может быть истолкован как проявление антисемитизма. Кто-то просто скажет: «Фу, антисемит!» – а кто-то почти сочувственно и со знанием дела начнет объяснять: мол, это Россия так устроена, что «возрождение русской государственнической идеи немыслимо без антисемитизма» и «осуждение Израиля под тем или иным соусом – это часть идеологической диареи (sic! – ред.), которая должна плескаться в голове у истинного русского державника» (в кавычках – прямые цитаты одного известного израильского блоггера), и если начать объяснять, что все совсем не так, что антисемитизм не имеет никакого отношения к популярным в России идеологиям, что последний более-менее, с огромной натяжкой, проарабский (и, значит, антиизраильский) политик с треском проиграл выборы в декабре 1999 года, а с тех пор Россия находится хоть и в молчаливом, но все-таки союзничестве с Израилем, благодарная ему за то, что он был и остается, по сути, единственной влиятельной страной, в которой нет своей Ванессы Редгрейв или своего Андрея Бабицкого, – единственной влиятельной страной, которая не держит в своем кармане фиги по наиболее болезненному для России вопросу – вопросу терроризма, – так вот, если начать все это объяснять, то все равно ничего не услышишь в ответ кроме: «Ладно-ладно, не оправдывайся, антисемит!»
Это можно считать парадоксом, можно – нелепостью, недоразумением, несправедливостью – чем угодно, но факт остается фактом: иметь какой-то собственный, отличный от израильского официального (зайдите на израильские новостные сайты – советское «Взбесившихся собак надо расстреливать!» из тридцать седьмого года просто отдыхает), взгляд даже на внешнюю политику Израиля сегодня фактически приравнивается к антисемитизму. Многочисленные страдания, пережитые предками нынешних израильтян, давно стали индульгенцией, дающей Израилю (государству во всех смыслах не идеальному) моральное право буквально на все. Когда на Ближнем Востоке все относительно спокойно, этого не замечаешь, когда же случается что-то, подобное нынешним событиям, выясняется, что презумпция холокоста блокирует саму возможность честно обсуждать происходящее. В те времена, когда Советский Союз регулярно протаскивал в ООН антиизраильские резолюции, какой-никакой баланс соблюдался – но те времена давно прошли, и сегодня, задним числом, выясняется, что каждый из тех, кто в свое время подписывал петиции в защиту Дрейфуса или Бейлиса, разоблачал фальшивку «Протоколов сионских мудрецов», возмущался звериными нравами украинских погромщиков, выпускал узников из освобожденного Освенцима, – выясняется, что каждый из этих людей не только совершал подвиг гуманизма, но еще и подписывался под сомнительной внешней политикой нынешнего Государства Израиль – что-то вроде покупок «в нагрузку» в советских магазинах: чтобы купить что-нибудь дефицитное, ты должен платить еще и за какой-то неликвид, несколько лет пропылившийся на складе.
Но все это неправда – расписываться под петицией в защиту Бейлиса не значило расписываться на летящем к Бейруту снаряде. Никакого антисемитизма нет в том, чтобы сегодня сказать: Освенцим – отдельно, а бомбардировки Бейрута – отдельно, и никакой холокост не дает израильским родителям права приводить своих детей на военные базы разрисовывать снаряды глумливыми лозунгами. Детей, черт подери, надо воспитывать в ненависти к войне, а не в кровожадности (ссылки на советских детей, собиравших на заводах снаряды и писавших на них «На Берлин», – не в счет; те десятилетние и двенадцатилетние люди, стоявшие у станков по 12 часов, не были детьми – они уже знали цену жизни и смерти, и сравнивать их с девочками из Хайфы по меньшей мере неприлично) – и только моральному уроду, которых, конечно, хватает в любой воюющей стране, не понять этой, в общем-то, простой вещи.
Нынешний Израиль и его пропагандистский пафос напоминает, простите мне такое сравнение, нынешнюю же партию Лимонова – НБП. Завоевав известную популярность в оппозиционных кругах благодаря тому, что милиция и суды с несоразмерной жестокостью пресекают их политические перформансы, лимоновцы возомнили вдруг, что они имеют право на все – и на избиения оппонентов на митингах, и на хамское обращение с журналистами на оппозиционных собраниях, притом что это совсем не так – если вас бьют, и вам на этом основании все сочувствуют, это совсем не значит, что вы имеете право кого-то бить. Никакой холокост не дает нынешнему Израилю права вести себя со своими соседями так, как не повела бы себя в аналогичной ситуации ни одна страна мира. Не существует никакой презумпции холокоста, никаких индульгенций, основанных на страданиях предков. Правила мирового общежития должны быть едины для всех.
Внизу этой страницы указан электронный адрес автора этой колонки. Буду ждать писем из Израиля и не только из него с проклятиями и оскорблениями – в том, что такие письма будут, я почему-то не сомневаюсь. Пишите, друзья мои. Только не забывайте, что хотел сказать своим коллегам и всем нам мудрый старик Джанни Родари, не позволивший наградить «Неуловимых мстителей» на детском кинофестивале. ( Статья «Израиль – Ливан». Презумпция Холокоста. Источник: Деловая газета – Взгляд 21.06.2006 http://www.vz.ru/columns/2006/7/21/42439.html – А.З.)
*****
Для меня еврей – это культурная самоидентификация. Люблю еврейское чувство юмора, думаю, что это во мне горит наследие поколений еврейских комиков. Всегда сообщаю собеседнику о себе только две вещи: что я еврей и что я из Бруклина.
*****
Мы соблюдали Шабес, мы соблюдали кашрут в доме, мы ходили в синагогу, моя мать зажигала свечи на Шабес, мы никогда не смешивали мясное с молочным… Мы придерживались всех законов. Моя бар-мицва была целиком на иврите, и все мои друзья поступили так же. Я ходил в хедер. Это была полноценная еврейская жизнь… Я утратил религиозность после смерти отца, когда мне было лет десять. Я помню, как все время ставил под сомнения ТаНаХ. Я думал, что Б-г из ТаНаХа был карающим и маленьким — что-то вроде «порази Моих врагов» и «молись только Мне». Я не мог принять веру слепо, что требовалось от меня как от еврея, выросшего в религиозном окружении. Чем старше я становился, тем меньше значила для меня религия…После того, как умер отец, я целый год читал «Кадиш» утром и вечером, делая это из уважения. Я по-прежнему хожу в синагогу в Йом Кипур и вот уже два года подряд регулярно выступаю в синагоге. Я просто не верю больше. Я не атеист. Я — aгностик.
*****
Я верю в свободу слова. К примеру, как ни неприятно это для меня, для еврея, но я думаю, что у людей есть право и на антисемитские высказывания. Мне это не нравится, но я признаю за людьми это право. (Из интервью на The New Times № 14-15/213 22.04.2013 – А.З.)
******
Я всегда хотел быть ведущим, работать на радио. Какое-то время я перебивался случайными заработками. В колледже никогда не учился. При этом сумел добиться успеха. Если говорить о влиянии еврейской культуры на меня, то я праздновал бар-мицву.Источник: https://stuki-druki.com/authors/king-larry.php Штуки-дрюки ©Не могу сказать, что это было что-то грандиозное, но обряд проводился в синагоге. Там же мы отмечали и бар-мицву моего младшего брата. К слову, у меня был еще один брат, который умер в 6-летнем возрасте, еще до моего появления на свет. Должен сказать, что еврейские ценности прививали мне с детства. Хотя сейчас я бы не назвал себя слишком религиозным человеком. Я бы даже сказал, что я совсем не религиозен. При этом я – самый настоящий еврей: люблю еврейскую кухню, еврейскую культуру, еврейский юмор. Мне нравится быть евреем. Мне импонирует, что евреи придают огромное значение образованию и семье. Я разделяю эти ценности. Они являются неотъемлемой частью моей личности. Поэтому я, можно сказать, супереврей… Я думаю, что на моих коммуникативных навыках отразилось то, что я – еврей. У евреев очень хорошо получается говорить. Также они великолепно шутят. Есть евреи-драматурги. Многие евреи стали лауреатами Нобелевской премии мира или получили награды за свою писательскую деятельность. А сколько обладателей премии Пибоди или Пулитцеровской! Мне кажется, это заложено в ДНК каждого еврея – быть экспрессивным и много говорить. Среди евреев – столько хороших писателей и пресс-секретарей. Редко встретишь застенчивого еврея. Я не знаю ни одного скромного еврея… По прибытии в США евреи селились преимущественно в Нью-Йорке. Однако они не могли учиться на юриста или устроиться на работу в банк или нефтяную компанию. Поэтому им пришлось реализовать себя в другой сфере. Именно евреи из Нью-Йорка изобрели систему Vitaphone, позволившую синхронизировать киноряд с музыкальным сопровождением. Кинематограф появился благодаря изобретениям евреев. А Голливуд, можно сказать, изобрели Сэмюэл Голдвин и Луис Майер. Ведь в Беверли-Хиллз у них была работа. Уверен, что в наши дни в банковской сфере и, возможно, в нефтяном бизнесе работает много евреев. Однако в те годы евреи способствовали расцвету американского кинематографа – того, что мы сегодня называем Голливудом. Сегодня здесь снимают разноплановое кино, однако еврейская культура по-прежнему очень важна… Многих евреев, и я – не исключение, волнует вопрос ассимиляции. Я женился на мормонке. И, поскольку у меня нет никаких религиозных убеждений, моя супруга настояла на том, чтобы воспитывать наших двух сыновей в духе мормонства и привить им мормонские ценности. Мне кажется, у евреев и мормонов – много общего. Главное, что их объединяет, – это огромное значение, которое они придают семейным ценностям, хотя их религиозные ритуалы разнятся. Наибольший страх, который одолевает современных ортодоксальных евреев в США, – это ассимиляция, особенно когда речь заходит о так называемых смешанных браках. Они боятся, что им не удастся сохранить еврейское самосознание. Мои сыновья, например, ходят в школу и церковь для мормонов, но при этом они остаются евреями: они любят еврейскую кухню и чтят еврейскую культуру. Поэтому мы никуда не исчезнем…Я пришел к выводу, что у евреев с палестинцами есть многочисленные связи. Однако я – против борьбы и насилия. Мне невыносима мысль о том, что они постоянно враждуют между собой. Я очень тепло отношусь к Израилю, однако никоим образом не поддерживаю военные действия. Ненавижу, когда одни люди убивают других. Мне кажется, это самый нелепый способ разрешать конфликты. В войне нет никакого смысла. Одни люди убивают других, все эти террористы-смертники или люди, воспитанные на ненависти, – я не приемлю этого. Однажды Билл Клинтон сказал мне, что ситуация на Ближнем Востоке практически неразрешима, ведь здесь замешан религиозный фактор, к тому же речь идет о земле. Борьба ведется за территории. Все это очень удручает. (Из интервью на израильском канале JN1 5.020.2014 – A.З.)
Комментарий: Родился в Нью-Йорке, в Бруклине, в бедной семье еврейских иммигрантов из Восточной Европы (Белоруссия). Его отец умер, когда Ларри было всего девять лет. Сразу по окончании школы будущему миллионеру пришлось начинать работать, чтобы помочь маме и брату. С детства мальчик мечтал работать на радио. В 23 года он отправился в Майами, где попадает на небольшую радиостанцию WAHR, выполняет там мелкие поручения. И вот когда со станции ушел ведущий утреннего шоу, Ларри занял его место. Генеральный менеджер посоветовал юноше сменить имя: “Зайгер – слишком по-еврейски, слишком по-немецки. Это не для шоу-бизнеса” – говорил он. Вскоре, после этих слов Ларри получает свой звучный псевдоним “King”.Начиная с 1957 года, когда он начал работать на радио, м-р Кинг взял более 40 тысяч(!) интервью — в среднем это почти 900 интервью ежегодно или 2—3 каждый день. Среди тех, с кем разговаривал Ларри, находим всех президентов США и их жен, вице-президентов и других высоких чиновников. Видя Ларри, я, почему-то, всегда вспоминаю его беседу с президентом России В.Путиным и ставшие уже исторические слова: ”Что же случилось с подводной лодкой «Курск»?” и ”Она утонула”.
*****
Почему Россия голосует за анти-израильские резолюции? Наверное, потому что в руководстве нашей страны полагают, что, наверное, нужно учитывать интересы арабского мира, а значительная часть арабского мира противостоит Израилю. Наверное, потому что существует определенная анти-израильская традиция в российской дипломатии. Это вещи абсолютно неслучайные. Давайте не будем забывать о том, что долгие годы антисемитизм был, знаете ли, такой неофициальной, полуподпольной религией советской номенклатуры. Между прочим, очень насаждался в органах государственной безопасности, откуда родом очень многие высокопоставленные российские чиновники, в том числе и работающие сейчас в Министерстве иностранных дел. Это очень сложная, длинная история. Но, в принципе, пытались переломить ее. Вы вспомните, сколько борьбы было из-за абсолютно очевидного вопроса в конце 80-х – начале 90-х годов – необходимости восстановления дипломатических отношений с Израилем…( Радио ”Эхо Москвы”, 21.07.2004)
История арабо-израильских стычек, столкновений, войн началась в конце 20-х годов и с тех пор тянется непрерывно. А уж с конца 47 года точно. И в свое время Организация освобождения Палестины, и не только Организация освобождения Палестины, но и крупнейшие арабские государства отказывались признавать Израиль. Больше того, они даже слово “Израиль” не использовали, они говорили сионистское образование, и они призывали к уничтожению Израиля, был лозунг “Сбросим Израиль в море”. И в 47-48 году, когда стоял вопрос о разделении бывшей подмандатной британской Палестины, в 48 году заканчивался 30-летний мандат на управление Палестиной, который в свое время еще Лига наций после первой мировой войны предоставила Британии…
Раньше Палестина была фактически колонией Османской империи, потом эта колония перешла под британский мандат, и вот в 48 году заканчивался этот мандат. И та же самая Организация объединенных наций, в которой еще развивающиеся страны, мусульманские государства, арабские страны не имели такого большинства, которое они имеют сейчас, тогда проголосовало за раздел Палестины между населявшими ее к тому времени евреями и арабами-палестинцами. Арабы эту резолюцию не приняли, они голосовали против нее. И вместо того чтобы согласиться на создание на части территории Палестины, где сейчас вот это те самые оккупированные территории Газа и Западный берег, вот это те самые территории, на которых арабы в 47 году отказались, во исполнение резолюции ООН, создать свое государство и пошли войной на новорожденный Израиль, которую они благополучно проиграли. И с тех пор на протяжении 10-летий под абсолютно антисемитскими, анти-израильскими лозунгами – в данном случае ставлю знак равенства – добивались реванша. И только когда проиграли уже несколько войн, Садат, который оказался, может быть, одним из самых дальновидных арабских лидеров, понял, что это тупик, это бесперспективная история и первый пошел на переговоры с Израилем о мире, о мирном сосуществовании, взаимном признании. Впоследствии, намного позже, к нему присоединились иорданцы, впоследствии к ним пытались присоединиться палестинцы. Но под давлением фактически изнутри, изнутри крайне радикализировавшегося палестинского общества Арафат пошел на попятную. И сейчас известно, что, в общем… и последние, кстати, события в Палестине свидетельствуют о том, что он весьма относительно контролирует ситуацию, что есть силы, которые добиваются его отставки, которые добиваются радикализации.
Я недавно был в Израиле, посмотрел случайно в Израиле репортаж свежеснятый о том, как на территории Газы в летних лагерях детских готовят боевиков для исламских организаций вроде “Джихад Ислами” и “Хезболла”. Но это, знаете ли, просто мороз по коже, глядя на то, как буквально 10-летних пацанов учат ненависти, учат взрывать и убивать.
*****
Эта тема меня касается напрямую. Я русский отец еврея. У меня была абсолютно интернационалистская по духу семья, где слово еврей имело такую же нейтральную окраску, как русский, украинец или татарин. Я этот болезненный вопрос ощутил лишь после женитьбы. Бытовой антисемитизм был в России всегда, сейчас он заметно снизился, пропустив впереди себя кавказские фобии. Бытовой антисемитизм в России скорее от невежества. Невежества и поиска виноватых в своей нужде. У нас много лет живет в семье простая добрая женщина Люба, когда-то няня нашего сына, а теперь — домоправительница. Она все время ворчит: черные, черные… Однажды жена не выдержила: “Люба, перестань, пожалуйста, некрасиво так говорить. Я ведь тоже “черная”, я еврейка, мы, как и мусульмане, свинины не едим, и волосы у меня посмотри какие черные”. С Любой был шок: “Ну что ты такое говоришь, Маша! Ты – наша”.
Антисемитизм, по моему мнению, продолжает быть маргинальным течением. “Научно подкованных антисемитов”, верящих в существование “Протоколов сионских мудрецов”, поверьте, немного. Налицо и явно выраженные психические отклонения, различные комплексы и прочие физические и нравственные увечья. Это медицинский факт.
Что же касается антисемитизма на государственном уровне, то даже в застойные годы всегда находились порядочные люди, которые могли ему противостоять. Откровенная антисемитская линия ведь тоже не приветствовалась. Для приватного разговора нужно было выбрать соответствующее время и место и сказать где-нибудь в курилке: “Вася, ты с ума сошел, что ты делаешь, кого берешь на работу?” Но Вася мог ведь заартачиться и возразить: “Я начальник или кто?! А я хочу!!! Он мне нужен! Вы мне доверили участок (отдел, институт), здесь я решаю, а твое дело приказы о приеме на работу визировать”. И я таких тоже знал.
Вот у чекистов все по-другому. А под чекистами я понимаю не только КГБ и их преемников, но и внутренние и погранвойска, прокуратуру, судейских, таможню. Для них антисемитизм всегда был тайной полуподпольной религией, обязательной принадлежностью своего чекистского братства. Сегодня нужно понимать одну вещь: каста чекистов пришла к власти, проникла во все ее ветви. Для них антисемитизм всегда был хорошим тоном и по-прежнему остается неофициальной религией. Антисемит ли Путин? Мне не дано поднять крышку и заглянуть в голову российскому президенту. Путин и раньше, во время моей работы на независимом оппозиционном НТВ, был от меня на большом расстоянии, а при нынешней политике в области средств массовой информации и вовсе далече.(Из экслюзивного интервью в газете ”Глобус” 18.04.2005 – А.З.)
*****
Я считаю, что, наверное, это неизбежная история. Я прекрасно понимаю, что в Израиле существует достаточно громкое, агрессивное, настойчивое меньшинство, которое исходит в том числе из ветхозаветных библейских представлений о том, какая земля принадлежит народу Израиля, какая не принадлежит народу Израиля…
Сегодня, да и не только сегодня, в последние дни много интервью показывают по разным российским телеканалам с теми людьми, которые эвакуируются из сектора Газа, среди них есть люди, происходящие из России, репатрианты, как принято их называть в Израиле, которые по-русски говорят, что мы все равно туда вернемся, потому что это земля обетованная, ее Господь нам завещал. Я все это прекрасно понимаю и уважаю эти религиозные чувства людей, но я понимаю, что в реальной жизни, к сожалению, не только религиозными чувствами приходится руководствоваться, в том числе, и израильским политикам. С точки зрения интересов всего Израиля, я думаю, что это тяжелое, но неизбежное решение. С точки зрения необходимости для Израиля обеспечить долгосрочно свою безопасность.
Поверьте мне, мои симпатии всегда были на стороне израильского народа, на стороне евреев в арабо-израильском конфликте. Я считаю, что вообще, как замечательно сказала одна моя знакомая женщина, мудрейшая женщина, на мой взгляд, которая… фраза мне очень запомнилась, что вообще государство Израиль – это овеществленная справедливость. Если есть в истории какая-то справедливость, то она, в частности, была на протяжении последних двух тысячелетий овеществлена в самой истории с возрождением государственности еврейского народа. Но при всех моих симпатиях и при том, что я считаю, что историческая правда в арабо-израильском конфликте, во всяком случае, в арабо-израильских войнах последнего века, на стороне Израиля, я считаю, что уходить надо.
******
Что касается конфликта, давайте скажем так, конечно, всегда можно упрекнуть меня в том, что Иисус был сыном Божьим, он не был евреем. Да, потому что если кто сомневается, я напомню, что все-таки родился он в семье плотника из Назарета и до 33 лет что называется даже и не подозревал о том, что является сыном Божьим, которому проведение уготовило совершенно особую божественную миссию. Поэтому кстати был обрезан, введен в храм, и так далее. И так далее. Все как полагается у евреев, и по сей день.
Что касается антисемитизма, мне уже приходилось об этом говорить. Я вывожу за скобки сейчас вопрос о том, насколько соразмерно угрозе, которую являл безопасности Израиля Южный Ливан. И деятельность «Хезболлы». Я привык говорить «Хезболла» без «х» на конце. Востоковедное образование сказывается. Так вот деятельность «Хезболлы» или «Хезболлаха» на юге Ливана, безусловно, являла серьезную проблему для Израиля. Потому что происходили террористические вылазки, происходили периодически обстрелы израильской территории. Похищали военнослужащих. Это был очаг напряженности. Терпение лопнуло. В какой мере адекватной и соразмерной вот эта жесткая масштабная израильская военная операция на юге Ливана является, это тема отдельного серьезного разговора.
Но факт тот, что то, как в СМИ к моему большому изумлению, мне приходилось уже об этом говорить, я может быть отчасти повторюсь, если кто-то читал этот комментарий, который я давал для сайта «Грани.ру» но тем не менее, у меня ощущение я был сейчас за границей и смотрел новости все больше по Би-Би-Си, по Скай, по британским и американским каналам. И ощущение, что сплошь и рядом пропагандистскую войну, информационную войну выигрывает «Хезболла», а не Израиль. Потому что смакуются детали военных операций, в огромном количестве показывают разрушения после налетов израильской авиации и значительно меньше на мой взгляд показывают разрушения после ракетных обстрелов, которые ведутся по территории Израиля. Мне, в общем, понятно, журналисты, такова природа журналистики подчас, особенно журналистики прифронтовой скажем так, журналисты подчас падки на то, чтобы побольше показать то, что называем экшен. Вот стрельба, про руины. Похороны жертв. Плачущие люди. И так далее. При этом поразительно то, что совершенно не дается никакого бэкграунда. Очень мало говорится о том, что такое «Хезболла», на какие деньги существует…
Мы привыкли дружить против Израиля. Когда доходит до лобового конфликта между Израилем и арабскими странами и какими-то конкретно арабскими силами в арабском мире, по привычке. Так воспитаны, понимаете. Школа российских дипломатов вообще не только дипломатов и разведчиков, военных, политических разведчиков, целое поколение воспитано в духе антисемитизма, государственного антисемитизма. Это так просто не проходит.
P.S. Прочитайте интервью с Евгением Киселёвым в газете ”Бульвар Гордона”
Наиболее эффектно проявления антисемитизма естественным образом исходят в последнее время из арабского мира, в частности от президента Ирана. Во всех остальных частях света, в том числе и в России, он находится на одном и том же уровне. Градус антисемитизма не повысился и не понизился. В России вообще уникальная ситуация — евреев нет, а еврейский вопрос остался. Место евреев у нас и в Западной Европе постепенно занимают мигранты: в России — из кавказских республик, из Центральной Азии, в Европе — из Турции, Пакистана, африканских стран. Они выполняют роль «новых евреев».
Есть еще и такой аспект, как обострение антисемитизма в связи с ситуацией в Палестине, как это было, например, несколько лет назад во Франции, но эти проявления носят временный, а не постоянный характер. Из постоянных я бы назвал замещение антисемитизма другими национальными фобиями, другими видами ксенофобии.
*****
Боюсь, что негласная поддержка государством животного антисемитизма может спровоцировать маленькую, но качественную, последнюю волну отъездов. И тогда, чтобы сохранить миграционный баланс, придется прибегать к запретительным мерам, характерным для той же советской эпохи. Как там у Высоцкого: «Мишка пьет проклятую, говорит, что за графу не пустили пятую». (Из статьи ”Голосование по пятому пункту” на сайте Газета.ру,
25.01.2005 – А.З.)
*****
Я не считаю, что у нас сейчас некий всплеск антисемитизма такой уж грандиозный в России происходит. Еще раз говорю, эта конкретная история надумана, чтобы как раз заявить всему миру, что у нас антисемитизма нет. Вернее он есть, но мы с ним боремся очень активно, и президент очень жестко настроен по отношению к антисемитам как любым экстремистам.
Другой вопрос заключается в том, что помните при Ельцине, когда генерал Макашов на всю думу делал откровенные антисемитские высказывания жесткие весьма. Это мы уже все проходили, и ничего с Макашовым не случилось на самом деле, он как был, так и остается известным политиком, депутатом, в тюрьму не сел и не сядет. Понимаете, вопрос на самом деле шире. У нас, к сожалению, в принципе в стране проблема.
Мы очень любим бросаться из одной крайности в другую. Мы либо обвиняем во всех своих грехах сионистов, либо, наоборот, во всех своих бедах определенная часть населения будет обвинять антисемитов. При этом мы забываем о том, что у нас еще есть чеченцы, таджики в Москве. У нас представители огромного количества национальностей. Нам всем просто не хватает терпимости и способности смотреть на других людей именно как на других, а не как на плохих, хороших, просто как на других. Понимание того, что есть другие люди, отличные от тебя, с другой культурой, другим восприятием мира, которые тоже имеют право на существование. Вот о чем идет речь.
Просто если говорить о том же антисемитизме, то где его корни. Хорошо, Советский Союз, мы с вами, когда учились в школе, мы много знали о страданиях евреев именно наших в нашей стране? Мы практически ничего не знали, потому что большинство концлагерей находилось в Западной Европе, мы знали о страданиях нашего народа, мы знали, сколько погибло народу в Белоруссии, допустим, но у нас тема евреев практически не поднималась. Ни в школе, ни в институте, учебниках истории. Она не освещалась, поэтому откуда же мы теперь хотим, чтобы новое поколение россиян уважало трагедию евреев. Уважали Холокост…
Давайте иногда посмотрим правде в глаза. Во мне не течет, может быть, к сожалению, та кровь, представители которой больше всего страдали за время существования человечества и я русский до мозга костей. Но при этом я глубоко убежден, что главная черта отрицательная нашего народа, в чем как раз я и вижу причину всех наших бед на протяжении многих веков, не только советской поры это действительно просто лень, пофигизм в плохом смысле слова. Склонность обвинять в своих бедах только не себя и надеяться на кого угодно, только не на себя. Иванушка на печке и все на свете, это наше, это у нас есть.
И чем скорее мы это признаем, чем скорее каждый человек попытается за волосы себя вытащить из болота, как это делал барон Мюнхгаузен, тем будет лучше. Сделай счастливым себя, своих близких, свою семью – будет счастливой страна. И что наш народ действительно испокон века, можно сейчас говорить о том, что да нет, он не был ленив, он молодец, его развратили те же самые евреи, жидомасонские заговоры и так далее. Но что же это за великий народ, который так легко дал себя развратить. Я думаю, что русские люди мы все советские люди, в том числе развращались сами на самом деле. ( ”Особое мнение” на радио «Эхо Москвы» и RTVI – A. З.)
*****
******
– Почему, выступая в СМИ, вы защищаете Израиль? В вас течет еврейская кровь?
– Нет, во мне нет еврейской крови. Причина, по которой я защищаю Израиль, проста — в конфликте с волками я выступаю на стороне волкодавов.
****
Не хочу сказать, что в России нет антисемитизма: есть, особенно в верхах. Но он близко не подходит к тому градусу межнационального напряжения, который наблюдается на юге России и даже в Поволжье. Да, его можно разогреть до нужной температуры. Так чтобы все испугались. И в этом смысле те вполне реальные антисемиты, которые сохранились еще со времен палеонтологической Лубянки, наверное, получают сейчас ( после нападения на верующих в синагоге г. Москвы – А.З.) большое удовольствие. Во-первых, они решают задачу сохранения режима у власти. Во-вторых, попутно есть возможность хорошо попугать евреев.
******
Пока я вижу две причины, по которым Москва пригласила в гости ХАМАС. Одну можно сформулировать так: «Эти гады америкашки не признают ХАМАС – вот мы ща им покажем». А другую так: «Эти жиды нам не выдали Невзлина – а вот мы поговорим с ХАМАС»…Россия давно вычеркнута из процесса ближневосточного урегулирования. Ее попытки в нем участвовать неизвестны никому, кроме редакторов отделов внешней политики в правительственных СМИ. В глазах мирового сообщества наш жест не возвышает ХАМАС до уровня России – он опускает Россию до уровня ХАМАС и стран-изгоев. ХАМАС не признает существования государства Израиль. В этом смысле ХАМАС радикальнее не только Масхадова, но и Басаева. Ведь Басаев признает существование государства Россия. Даже он не ставит своей целью поголовное уничтожение русских и зеленый флаг на башнях Кремля…Всю Россию в сортир сводили. Судите сами, каковы итоги наших последних дипломатических усилий. Мы пригласили в Москву ХАМАС – и прямо в аэропорту услышали, что никакой речи о признании Израиля и быть не может. (Из статьи «А вот мы им покажем ХАМАС», журнал «ЕЖ», 15 февраля 2006 – А.З.)
Я вам странную вещь скажу – я сейчас была в таком замечательном месте, как государство Израиль. По всему Ближнему Востоку восстают арабы против своих правительств. И есть одно государство, в котором живут арабы и не восстают. Знаете, как называется это государство? – государство Израиль. Полтора миллиона арабского населения среди 8-миллионного Израиля. Почему не восстают – для этого надо видеть арабские деревни в Израиле. Это деревни, в которых дома в два раза выше и в два раза шире любого дома в израильской деревне. А почему они в два раза выше? – потому что арабы не платят налоги. Они не платят налоги «кровавому сионистскому режиму», – естественно, зачем им содержать израильские истребители? Они не получают никаких бумаг – все эти дома часто построены незаконно, а если ты их начнешь сносить, то крик про сионистских оккупантов.
Эти деревни – кто-то более враждебен евреям, кто-то совсем не враждебен, но суперрадостных отношений там нет. Все равно эти люди не платят налоги и не будут платить, и эти люди не считают себя связанными израильскими законами. Эти люди избирают в парламент израильский каких-то странных представителей, которые потом встречаются с ХАМАС. Но на самом деле каждый человек из этой деревни, который рассчитывается кэшем, который произносит все положенные слова о «сионистском режиме», он понимает, что у него существует большой дом – причем, лучший на всем Ближнем Востоке, гораздо лучший, чем в какой-нибудь неcчастной Ливии, гораздо лучше, чем в какой-нибудь несчастной Газе. Потому что в Газе есть потрясающие дома тоже, есть такие дома, что просто не уступят дворцу Путина. Но это дома руководителей. А внутри самой Газы, если это не руководители, не те, кто распределяет деньги от Европы, гуманитарную помощь, – это лачуги.
Так вот в арабских деревнях в Израиле такого нет – все дома очень большие, если ты хоть что-то делаешь, а работает араб довольно мало, он не так часто занят на высокотехнологических работах, никогда рядом с арабской деревней не видно индустриальной зоны, тем более, «хай-тэковской» зоны, чаще всего это сельское хозяйство, это безналоговое строительство. Иногда это какая-то более продвинутая работа. Так вот, несмотря на то, что эти люди не платят налоги, они прекрасно понимают, что они так хорошо существуют лишь внутри государства Израиль.
Потому что хорошо, когда евреи платят налоги, строят дороги, когда евреи заботятся здравоохранением. Хорошо существовать в качестве такого паразита. Потому что если завтра государство Израиль развалится, и придет какая-нибудь Джамахирия и объявит, что здесь все принадлежит народу, то этих больших домов не будет, большие дома будут только у местного товарища Каддафи. И дорог не будет, здравоохранения не будет, вообще ничего не будет, и будут есть друг друга. А не едят друг друга только благодаря «кровавому сионистскому режиму» (Из передачи ”Код доступа” на радио Эхо Москвы 26.02.2011 – А.З.)
****
Юнеско приняла резолюцию, согласно которой Храмовая гора в Иерусалиме является эксклюзивной мусульманской святыней и не имеет никакого отношения к еврейскому народу и еврейской религии. Стена плача называется в этой резолюции «Площадь Аль-Бурак». Юнеско утверждает, что Израиль зарывает фальшивые еврейские могилы на месте мусульманских, и превращает подлинные исламские останки в так называемые еврейские ритуальные места для омовения.
Предложена эта замечательная резолюция кучей исламских государств, в том числе Судан, который, напоминаю, было террористическое государство, которое укрывало Бен Ладена. 33 страны проголосовали «за», включая Францию, Россию, Испанию и Швецию. Ну, США или, там, Германия, или Великобритания – они, естественно, проголосовали против.
Ну, помимо того, что позорно поддерживать резолюцию, внесенную террористическим государством Судан, которое принимало у себя Бен Ладена, я, все-таки, хочу напомнить нашим российским дипломатам, что если они протестуют против переписывания истории, то любое переписывание истории Второй мировой войны, независимо в каком направлении, просто несравнимо с историей о том, что, оказывается, знаете, Храмовая гора в Иерусалиме не имеет никакого отношения к еврейскому народу.
Вот, я читаю Библию, как Соломон воздвиг храм. Вот, я читаю Третью Ездру, как его разрушили. Вот, я читаю Евангелие от Марка: «И когда выходил он из Храма, говорит ему один из учеников его: «Учитель, посмотри, какие камни и какие здания». Иисус сказал ему в ответ: «Видишь сии великие здания? Всё это будет разрушено, так что не останется здесь камня на камне».
Слушайте! Наши дипломаты проголосовали за то, что Евангелие от Марка – подделка! Не то, что, знаете, какой-нибудь там Иосиф Флавий подделка или Первая книга Маккавейская подделка.
Вот, как там… У вас есть книжка, Библия называется. Что там случилось после смерти Иисуса? Ответ: «Разодралась завеса во храме». Я б вообще сказала, что это сильно. Я поздравляю наш персонал ООН с такими открытиями историческими. ( Из передачи ”Код доступа” на радио Эхо Москвы 29.04.2016 – А.З.)
****
*****
Мама моя, как и положено еврейской женщине, преподавала русский язык и литературу. Отчим был инженером. А дедушка — раввином. По праздникам я посещал синагогу, как, впрочем, все мои одесские друзья, даже не имевшие дедушек-раввинов. Дед заставлял меня учить иврит, я отлынивал: надо же и в футбол поиграть… Свинину в семье не ели… А в принципе считаю, что мы с тобой живем далеко в не самой худшей стране. Я очень люблю, когда мне рассказывают о преимуществах Америки люди, которые там никогда не бывали. Как говорит классик, давайте судить об уровне мировых стандартов, не зная их. Я, в отличие от многих, могу уже сравнивать Израиль с другими странами, и мне кажется, что мы — на правильном пути. Безусловно, существуют и другие мнения, которые, как и мое, имеют право на существование… Я ненавижу, когда человек, проживший здесь три-четыре года, заявляет: «Я так не люблю иметь дело с новыми репатриантами!» — за эту фразу я могу ударить… Вообще-то я – драчун, выросший в хулиганском районе города Одессы. Не могу терпеть, когда люди пытаются казаться выше, чем есть на самом деле, — видишь, меня уже повело… Как ни крути, а берег нужен… Я работаю в израильской фирме, поддерживаю прекрасные отношения с хозяевами; мы общаемся, вместе пьем коктейли, ходим на вечеринки, но дружу я, конечно же, с «русскими». И книги русские читаю…В мире около ста национальностей евреев, и все они разные. Недавно мы узнали, что в Эфиопии тоже есть евреи. Как они выглядят, нам трудно представить… Марокканские евреи очень специфические, темпераментные и горячие, как грузины. Немецкие — спокойные, как прибалты. Не всегда легко найти общий язык, но они неплохо уживаются между собой. Советские евреи любят водочку, а израильские — содовую воду. И когда видят, как мы выпиваем, пугаются. Хотя мы в этом смысле уже многих переманили на свою сторону, и они сейчас с нами пьют. В таком деле главное — начать… Мне трудно ответить на этот вопрос, очень уж много было составляющих. (Почему уехал в Израиль? – А.З.) Просто я почувствовал, что надо так сделать, и сделал. Разве можно, например, объяснить, почему любишь именно этого человека? Вот и я понял: Израиль — моя страна. Там я на своем месте. Помню, когда впервые увидел молящихся у Стены Плача, у меня стало очень тепло на душе. Очевидно, генетическая память сработала… А материальные соображения, если вы это имеете в виду, сыграли здесь самую последнюю роль. Израиль — не Америка, уровень жизни там гораздо ниже. И климат у нас не очень хороший, и обстановка непростая, и соседи совсем уж херовые. Но я люблю эту страну.
P.S. Посмотрите. Из архива КВН. Ян Левинзон. ”Разговор с Б-гом”
*****
В принципе, вопрос антисемитизма решить затруднительно. Не хотелось бы сейчас углубляться в длинную и болезненную историю вопроса, когда сначала российская власть дискриминационными законами загоняла еврейскую молодежь в революционное движение. Потом эта молодежь отомстила за брата. “И так восемь раз”. Хочется заметить, что бытовой антисемитизм на рубеже веков – прошлых, конечно, прошлых, – считался хорошим тоном в аристократических домах всей цивилизованной Европы. И не только. Что народы отдельные, кичащиеся своей европейскостью, в момент, когда “карта легла так”, отметились таким зверским антисемитизмом, который в России не снился и не приснится никогда и никому. Вот когда сейчас на постсоветском пространстве реабилитируют всяческих борцов “национально-освободительных движений”, цивилизованная Европа предпочитает не вспоминать, что у этих ребяток были определенные недостатки. Ну, например, с евреями пошаливали”.
*****
Для России эта ситуация может быть выгодной. Если только мы не будем вмешиваться в процесс и периодически кричать, что мы – ко-спонсоры и пытаемся кого-то помирить. Потому что средств для примирения Палестины и Израиля у нас нет, а острое желание разгребать чужое дерьмо противоестественно и никому никаких благ не сулит. Выгода есть в том, что это проблема для нашего противника. США являются нашим политическим, геополитическим и экономическим противником. Их тупик – для нас возможность вздохнуть и поразыгрывать эту карту. Только не надо ни в чем им там помогать – все, что там есть, они сделали сами, и они полностью несут ответственность за все. Я хочу напомнить, что по некоторым апокрифическим сведениям, когда И.Сталин узнал, что принята резолюция о создании еврейского государства в Палестине, о двух государствах, что было, безусловно, в первую очередь, инициативой Советского Союза, он удовлетворенно ухмыльнулся и сказал: «Долго там не будет мира». Он знал, что делал… В арабском мире – масса столкновений интересов и культур. В некоторых странах еще действует авторитет Советского Союза и есть спрос на Россию. Если бы у нашей страны осталась хотя бы половина влияния Союза, то для ряда стран – к примеру, для Израиля – мы были бы серьезным партнером. А сейчас от индивидуальных отношений с Россией Израиль не получит никакой выгоды. Мы не имеем большого влияния на арабские страны. Участие в урегулировании арабско-израильского конфликта у нашей страны очень ущербное. Ход событий не зависит от России, мы пока не имеем должного авторитета для того, чтобы помочь урегулировать конфликт. И не всякое урегулирование нам выгодно.
*****
Если мир хочет жить бок о бок с исламским миром, то он должен понимать, что для исламского мира вопрос об Израиле – это вопрос идеологический, фундаментальный. В свою очередь, мусульмане могут воздержаться от громких высказываний, а могут и не воздержаться от подобных публичных выступлений. Но отказаться от занимаемой позиции в отношении Израиля они не могут. Отречься от нее они смогут только тогда, когда Израиль перестанет существовать как государство.
*****
Источник в администрации Обамы сообщил о том, что новый президент США готовит решение о предоставлении Израилю «ядерного зонтика» на случай возможной атаки со стороны Ирана. По-моему, Голда Меир в свое время в беседе с кем-то из американских президентов сказала примерно следующее: «Если вы к нам относитесь хорошо, то, ради Бога, не назначайте, пожалуйста, послами в Израиль евреев». Она имела в виду, что любой еврей, назначенный послом в Израиль, естественным образом пытается показать, что он – американский посол, а не просто еврей. В нынешнем же случае ситуация выглядит прямо противоположным образом. Барак Хусейнович Обама будет на протяжении всего своего президентского срока (сколько ему достанется) выступать (публично, во всяком случае) с позиции такого «израилелюбия», которого вы не могли бы дождаться даже от Рамсфельда с Вулфовицем…Я думаю, что если бы обстоятельства не складывались таким образом, что Обаме, скорее всего, будет просто не до этого (а так, похоже, и будет), то он большую часть своего президентства проходил бы в кипе, не снимая. И, может быть, даже отрастил бы пейсы. Потому что в рамках американской политической традиции Обама – это самый подозрительный в этом смысле товарищ. Все прогнозисты говорят о том, что при нем «уж точно будет охлаждение отношений с Израилем» и налаживание отношений с палестинцами. Но не надо забывать, что Обама – это американский президент. А то, что у него кликуха «Обама», – это все было в прошлом. Как говорится, превращение «Савла в Павла». Так что его позиционирование в отношении Израиля, еврейской темы и еврейского лобби в Америке абсолютно очевидно. Все американские президенты занимали жесткую произраильскую позицию. (Из интервью на сайте КМ.RU 15.12.2008 – А.З.)
*****
Когда мама была жива, мы составили с ней генеологическое древо нашей семьи. Она очень многих помнила. В годы Великой Отечественной войны многие наши родственники погибли в Бабьем Яре. Моя мама родом из Киева. Обе ее бабушки погибли в Бабьем Яре, а дедушку, как рассказывали соседи, застрелил во дворе немец. Он хотел у него что-то отнять: то ли кошелек, то ли что-то еще. Дед кажется плюнул ему в лицо, и немец его застрелил. Мамин двоюродный брат Иосиф Альперин (в семье его называли Зютой) погиб в Сталинграде. Пришла похоронка, в которой было написано, что он погиб, защищая такую-то высоту. Что касается рода бабушки по отцовской линии, то там вся родня погибла в Бабьем Яре: бабушкин брат Яша, сестра Феня, подпольщица, которую выдали гестаповцам соседи, и многие другие. Война очень сильно затронула жизнь моей семьи. Наверное, нет такой еврейской семьи, которой бы она не коснулась.
Экзотическая история связана с двоюродным братом моей бабушки, Исааком Лазаревичем Фельдманом. Он был земским врачом, жил в Броварах на Украине. Когда пришли немцы, местные крестьяне каким-то образом упросили немецкую комендатуру, чтобы его не убивали. Какое-то время его не трогали, но потом оказалось, что он то ли прятал партизан, то ли помогал раненым, и тогда его расстреляли. Это было в 1943 году. Таких историй много… Еврейского воспитания, как и мои родители, я не получил. Бабушки и дедушки говорили на идиш, родители — нет. Они принадлежали к советскому поколению, которое, возможно, и веровало в Б-га, но было совсем не религиозным… Мне повезло. Я не могу сказать, что из-за своего еврейского происхождения я не получил того, что мог бы получить, будучи неевреем. На уровне общественного транспорта — конечно, приходилось. Если говорить о серьезных жизненных вещах, то — нет… В Израиле бывал. Израиль для меня страна симпатичная, но не родная. Есть люди, которые, приезжая туда, ощущают какие-то особые токи, я же ничего этого не чувствую… К эмиграции я отношусь, как к большой беде, хотя когда к власти приходит, например, фашизм, ее не избежать. В Германии многие евреи не поняли, что представляет из себя Гитлер, а ведь времени на это было достаточно. Думали, что все пройдет. Как понять, что нужно уехать? Это очень сложная психологическая проблема. Если говорить о России, то сегодня эмиграция приняла несколько иной характер. Уезжают те, кто, к примеру, не имеют возможности заниматься здесь наукой. Среди тех ученых, что работают на Западе, очень много выходцев из России, не обязательно евреев.
Что касается еврейской эмиграции, то остроты еврейского вопроса в нашей нынешней жизни я не вижу. Вопрос, связанный с миграцией выходцев из бывших республик СССР, сегодня стоит намного острее. Руководителей последних лет можно упрекнуть во многом — но точно не в антисемитизме. Кроме того, евреев в стране становится все меньше и меньше. У меня детей нет, но все мои племянники — неевреи. Все они рождены в смешанных браках и носят нееврейские фамилии. Графы «национальность» уже не существует. Когда была перепись населения, можно было сказать что угодно: я назвал себя евреем. Я российский еврей, и эти составляющие для меня неразделимы. Я не забываю о том, что я еврей. Я не считаю себя русским, но, в то же время, Россия — моя родина, язык, на котором я говорю, русский, и культура, которую я впитал, тоже русская. Я не являюсь религиозным человеком и с равным уважением отношусь ко всем религиям. (Из интервью на сайте Jewish.ru 06.05.2011 – А.З.)
