|
Вопрос: может ли книга об Адольфе Гитлере носить развлекательный характер? Ответ, скорее всего, будет отрицательный. Но книга Розенбаума – именно такого характера, и это многим читателям вряд ли придется по вкусу. Не то чтобы автор-еврей Розенбаум легкомысленно относился к фюреру и ко всем несчастьям, которые он принес человечеству. Но Розенбаум обладает сильным чувством иронии, и именно это часто приводит к противоречию между тем, что излагается, и тем, как излагается. Хотя книга его – безусловно, серьезная работа. Розенбаум – журналист и рецензент журнала New York Observer, дерзко отступил от общепринятого благочестиво-скорбного тона, которого строго придерживаются большинство авторов – евреев и неевреев, когда они пишут о Гитлере и Холокосте. Его рубрика в журнале называется “Раздраженный энтузиаст” (The Edgy Enthusiast), и это название вполне подходит к автору книги: когда читаешь ее, впечатление, что ты беседуешь с человеком вспыльчивым по натуре, блестящим эрудитом, которого иногда “заносит”. “Объяснение Гитлера” представляет собой итог упорной десятилетней работы, обработки бесчисленных интервью, взятых у ведущих мировых историков, философов и теологов; кропотливого разбора американских и европейских архивов; автор даже совершил поездку в Браунау, Австрия, чтобы ознакомиться с местом рождения фюрера. Первоначальная идея Розенбаума заключалась в следующем: если Гитлер – это воплощение самых чудовищных сил человеческого зла, как объяснить источник появления этих сил? Но по мере того, как автор будущей книги встречался с самыми различными людьми, предлагающими самые различные объяснения, его внимание все больше и больше переключалось на самих этих объясняющих. По словам Розенбаума, моделью для его книги послужила книга Альберта Швейцера “Поиски исторического Иисуса” (“The Quest of the Historical Jesus”). Дело, конечно, не в какой-либо параллели – просто Розенбаум использовал метод Швейцера: как поступать в том случае, когда при решении биографических проблем отсутствуют те или иные ключевые данные. Розенбаум называет это “черный ящик”, когда ситуация больше проясняется от объяснений, даваемых людьми по поводу того или иного факта, нежели от факта самого по себе. Гитлер – это и есть “черный ящик”. Данные о годах, формировавших его сознание, редки и разбросаны. В том, что он писал сам о себе, весьма мало искреннего, и верить этому нельзя. И вместе с тем, если учесть, какое грандиозное зло он принес человечеству, нас не может не беспокоить его психология: если мы не разгадаем ее, нам всегда будет грозить повторение подобной трагедии. Сколько бы мы ни повторяли, как попугаи: “Это не должно повториться!” На обложке и титульном листе книги Розенбаума – фотография: Гитлер-младенец, смотрящий невинными детскими глазами на мир, который он впоследствии превратит в груду трупов и пожарищ. Клод Ланцман, французский кинорежиссер и автор фильма “Катастрофа”, возмущенно заметил, что простое воспроизведение на обложке фото Гитлера-младенца уже равносильно его реабилитации. Автор книги видит в этой фотографии совершенно иной смысл: всмотритесь в нее внимательно и скажите – в этих младенческих глазах уже видно скрытое зло или оно появится позднее? Если это обычный ребенок, что побудило его вырасти в чудовище, истребляющее целые народы? И, что, пожалуй, самое главное, как мог один человек совратить и повести за собой целую нацию – захватывать соседние государства и истреблять миллионы людей? И, как автор неопровержимо доказывает своей книгой, среди самых респектабельных исследователей не существует единого ответа ни на один из этих вопросов. Зато желание дать ответ настолько сильно, что резкий на язык Розенбаум называет часть из них “смехотворными”, часть же – просто “дурацкими”. Особенно интересна вторая категория объяснений. Например, до развала СССР оттуда распространялся слух о том, что Гитлер страдал от ненормальности своих гениталий, откуда, мол, все и пошло. Алан Баллок, крупнейший авторитет в историографии Гитлера, назвал этот вариант “однояйцовой теорией” (the one-ball theory). Есть целая серия психоаналитических объяснений: Элис Миллер, например, во всем винит отца юного Адольфа, беспощадно поровшего его; и есть то и дело появляющиеся сладострастные опусы, подробно описывающие якобы имевшие место чудовищные сексуальные извращения Гитлера. Антисемиты с наслаждением сваливают все преступления фюрера на его “борьбу со своей еврейской кровью”. Эта традиция основана на слухах о том, что дед Гитлера был полуевреем. Напомню, на чем, в свою очередь, были основаны эти слухи. Отец Адольфа Гитлера, Алоис, был незаконнорожденным, и Гитлер ничего не знал о своем деде с отцовской стороны. В своих показаниях на Нюрнбергском процессе личный адвокат Гитлера Ганс Франк рассказал о том, что Гитлер получил анонимное письмо, в котором злорадно утверждалось, что его дед – еврей. В 1942 году Гитлер приказал Франку провести секретное расследование этой тайны, что тот и сделал. По утверждению Франка, он узнал, что дедом Гитлера был австрийский еврей по фамилии Франкенбергер, в доме которого бабка фюрера, Мария Анна Шикльгрубер, была горничной. Он, Франк, разыскал оригиналы долго продолжавшихся денежных переводов на имя Марии Анны, посылавшихся Франкенбергером, после того как та была вынуждена уволиться по причине беременности. Переводы же, по приказу Гитлера, были уничтожены гестапо. Был и ряд других психологических “еврейских” вариантов – например, что врач, не сумевший вылечить мать Гитлера от рака, был евреем, откуда и все беды. Особенно глупой автор считает причину, указанную Симоном Визенталем: Гитлер-де возненавидел евреев потому, что некая проститутка-еврейка заразила его в молодости сифилисом. Объективность исследования Розенбаума проявляется, в частности, в его интервью с Джорджем Стайнером, известным, разносторонне и глубоко образованным публицистом и человеком не совсем обычных и весьма спорных взглядов. Стайнер убежден, что евреи в известном смысле и стали причиной появления нацизма: ведь это именно иудаизм ввел в обиход такие понятия, как “высшая мораль” и “избранный народ”, толкнув таким образом неевреев на путь расового неравенства и морального превосходства над другими. К концу книги споры о том, что представлял собой фюрер, становятся гораздо интереснее споров о том, как он таким стал. Розенбаум рассматривает мнение двух главных исторических школ. Одна из них, возглавляемая британским историком Хью Тревором-Ропером, полагает, что Гитлер был искренне убежден в правильности своих поступков. Другая же, возглавляемая главным соперником Ропера, американцем Аланом Баллоком, придерживается того мнения, что Гитлер был актер и лицемер, главной целью которого было цинически манипулировать данной ему властью. Иными словами – кем Гитлер был: фанатиком или лжецом? И который из этих вариантов хуже? Розенбаум не становится на сторону ни одного из защитников своей теории и не прибавляет к этому собственной. Он предоставляет самому читателю решать, к кому примкнуть. Среди множества других, у кого Розенбаум брал интервью, помимо Стайнера, Тревора-Ропера и Баллока, были Дэниел Голдхаген, автор вызвавшей оживленную дискуссию книги “Добровольные палачи Гитлера”, задиристый кинорежиссер Ланцман, Егуда Бауэр, израильский историк, отец-основатель исследований Катастрофы, известный еврейский теолог Эмиль Факенгайм, писатель Милтон Химмелфарб и даже общеизвестный поклонник нацизма, отрицающий факт Катастрофы, Дэвид Ирвинг. Самое ценное в этой книге – вновь зазвучавшие голоса последних свидетелей Веймарской республики, журналистов, еще смевших критиковать Гитлера. Сделал это Розенбаум просто великолепно – он ведь и сам блестящий журналист. Критикой Гитлера в особенности отличалась “Мюнхен пост”: она высмеивала и ругала Гитлера и его штурмовиков при любой возможности, освещая драки, сексуальные скандалы, убийства и шантаж, практикуемые нацистами в 20-х годах и начале 30-х. Гитлер ненавидел “Пост”, называл ее не иначе, как “Ядовитая кухня” и клялся прикрыть ее, едва он придет к власти. Что он и сделал. Розенбаум откопал давным давно позабытые статьи, вроде “Тепленькое братство в Коричневом доме” (о гомосексуальном скандале в СА), и по его глубокому убеждению, именно это может дать ключ к разгадке феномена Гитлера. “Шантаж и обман,- пишет автор книги,- были преступления, как бы вписанные в душу Гитлера и представлявшие весьма существенную ее часть”. Другим газетным героем тех времен был Фриц Герлих, писавший о таинственной смерти в 1931 году Гели Раубал – племянницы и любовницы Гитлера. В 1933 году материал был подготовлен к публикации, и случись это, репутация фюрера была бы непоправимо испорчена. Поэтому редакция была разгромлена штурмовиками, набор выброшен, а сам Герлих – вскоре убит в Дахау. А его покрытые кровью очки были пересланы семье – в назидание на будущее. Но ходили упорные слухи, что оригинал статьи был спрятан где-то в тайнике, и если Розенбаум и не смог найти этот тайник, он превратил его в своего рода метафору неразгаданности реального Адольфа Гитлера. Гитлер, заключает Розенбаум, представляет собой уникальное явление, не просто экстремальный вариант зла, видимого нами ежедневно, но: “Мы ни в коем случае не можем быть уверены, несмотря на всё огромное количество имеющихся у нас фактов, что Гитлеру в каком-то смысле удалось спастись – спастись от понимания его феномена, и что поэтому он может появиться снова. Он жив сейчас в умах многих реальных и потенциальных диктаторов и поклонников его доктрин и его личности. Да, фюрер не смог спастись в апреле 1945-го, но он, кажется, весьма успешно сделал это после своей смерти”. Евгений МАНИН Источник: Вестник |
Не знаю, регистрирует ли Книга рекордов Гиннесса процессы, происходящие в книгоиздательстве. Но если да, не сомневаюсь, что число ежегодно выходящих книг о Гитлере побило все прежние рекорды, касающиеся “потрясателей вселенной”, включая и Наполеона. Не задаваясь сейчас целью объяснить этот феномен, скажу лишь, что последней из целой серии недавно вышедших исследований о нацистском диктаторе стала книга Рона Розенбаума “Объяснение Гитлера: Поиски источника его зла” (