Archive for March 19th, 2011
Я всегда удивлялся: почему взрослого человека называют Яшей, почему не Яковом? Точно так же и в наше время: Люба Успенская, Миша Шуфутинский, Алеша Димитриевич, как будто все они — дети. Впрочем, Хейфец и Яковом не был, его настоящее имя — Иосиф.
Иосиф Хейфец родился 2-го февраля 1901-го года, и не в Одессе, как я уже сказал, а в Вильнюсе. Вильнюс в то время тоже был почти еврейским городом и назывался Вильно. Отец Иосифа — Рувен Хейфец — был скрипачом, а мать Анна содержала бакалейную лавку. Кроме сына у них были еще две дочери. Имя Яша происходит, вероятно, от древнееврейского эквивалента имени Иосиф — Яшап, так называла сына мама — Яша. Впоследствии сам Хейфец этого имени не любил. Оно имело хождение в музыкальном мире, в отношениях с менеджерами, публицистами и критиками. Студенты же и прислуга в доме называли его Мистер Хейфец, более близкие люди — Мистер Эйч. И только самые близкие друзья называли музыканта Яша. Не очень близким друзьям, с которыми Хейфец общался регулярно, он разрешал называть себя Джимом. Дело в том, что в молодые годы Хейфец писал песни под псевдонимом Джим Хойл.
Уже в три года Яша обнаружил музыкальный талант и стал учиться игре на скрипке – сперва у своего отца, потом в вильнюсской музыкальной школе у педагога Элиаса Малкина. В 6 лет Хейфец выступал уже перед зрителями со скрипичным концертом Мендельсона. В 8 лет он закончил музыкальную школу и стал ездить по разным городам с концертами. Надо отметить, что Хейфец получил хорошее музыкальное образование, но он никогда не учился школьным предметам, и никакого общего образования у него не было.
В 1910-м году приезжавший в Вильно к друзьям Леопольд Ауэр, концертмейстер Санкт-Петербургского Императорского симфонического оркестра и профессор консерватории, прослушал юного вундеркинда и предложил ему заниматься у него в классе. Ауэр — венгерский еврей — был выдающимся педагогом и скрипачом. Ему, между прочим, Петр Ильич Чайковский посвятил свой скрипичный концерт. Однако, когда Ауэр попросил Чайковского внести в концерт некоторые поправки, композитор обиделся и свое посвящение убрал.
Яша с отцом отправились в Петербург, и Яша стал учиться у Леопольда Ауэра. Тут же возникли две проблемы. Дело в том, что Санкт-Петербург находился вне черты оседлости и евреям-инородцам разрешалось находиться в городе только до захода солнца, когда закрывались городские ворота. Впрочем, директор консерватории Александр Глазунов, наслышанный о таланте Хейфеца, добился от градоначальника разрешения на то, чтобы отец и сын могли находиться в Петербурге и по ночам. Другая проблема заключалась в том, что Яша был ещё слишком молод (ему было 9 лет) для того, чтобы быть принятым в консерваторию. Поэтому официально в консерваторию был зачислен его отец. Как студент, отец Хейфеца получил право на жительство в Петербурге, а сам Хейфец никакого права жить в городе не имел и должен был прятаться, когда в квартиру, где он жил с отцом, приходили околоточные надзиратели с проверками. Через некоторое время в Петербург переехала и мать Хейфеца с двумя его сестрами.
Яша был самым младшим студентом консерватории, но это не помешало ему добиться небывалых успехов. В 12 лет он уже гастролировал в России, Германии, Скандинавии, через год ему аплодировали Берлин, Вена, Лейпциг. В 17 лет Хейфец дебютировал в Соединенных Штатах, его выступление в Нью-Йорке стало сенсацией. Тем временем в России разразилась революция, и Хейфец туда уже не вернулся. В 1925-м году он получил американское гражданство.
Вернёмся, впрочем, немного назад. Когда семья Хейфецов воссоединилась в Петербурге, родители Яши уже никакого влияния на сына не имели, они только наблюдали за его домашними занятиями и отводили его в консерваторию. Вся семья жила за счет его доходов. Профессор Ауэр был не только Яшиным учителем, он еще и помогал семье Хейфецов в обыденной жизни в столице, потому что семья была к этой жизни совершенно не приспособлена. Может быть, именно благодаря такому стечению обстоятельств, Яша Хейфец был ребенком, испорченным успехом и властью над родителями, которые, конечно же, зависели от него как от единственного кормильца. С другой стороны, ему повезло в том, что Ауэр требовал от него, как и от других студентов, жёсткой дисциплины. Ауэр и послужил моделью для Хейфеца. Позднее, когда Хейфец сам уже стал педагогом, он требовал такой же дисциплины и от своих учеников. Понятно, что родители Яши не знали, как с ним обращаться, и их мягкость стала впоследствии причиной того, что Хейфец постоянно чувствовал свою беззащитность. Иногда друзьям Хейфеца приходилось доказывать ему, что они возражают ему не потому, что не любят его, а потому, что их мнение просто не совпадает с его мнением.
Надо сказать, что, готовя когда-то передачу о Хейфеце на радио (которая и стала основой этой заметки), я обнаружил, что более или менее подробной биографии Хейфеца нет. Я нашёл книжку “Хейфец, каким я его знала” (“Heifetz As I Knew Him”), эту книжку написала Эйки Эгус, скрипачка и пианистка, родом из Индонезии. Эйки Эгус получила начальное музыкальное образование в Индонезии и приехала учиться в Соединенные Штаты Америки. В 1972-м году Хейфец принял её в свой класс — он был профессором Южно-Калифорнийского Университета. Ему шёл тогда 71-й год, он был одинок, у него был дом в Беверли Хиллс, где он жил, и летний дом в Малибу. Не вдаваясь в подробности, скажу, что Эйки Эгус стала помощницей Хейфеца, его концертмейстером, компаньонкой и домоправительницей. Она годилась Хейфецу во внучки; думаю, что никаких интимных отношений между ними не было, тем более, что Эйки была замужем и имела ребенка. Их отношения кажутся мне странными, но — мир полон таких странностей.
Книжка Эйки Эгус описывает жизнь Хейфеца на протяжении его последних 15-ти лет (он умер в 1987-м году). Что происходило с Хейфецом до 1972-го года – сведений нет. Знаю только, что в 1920-м году Хейфец выступал в Англии. После второй мировой войны он опять вернулся в Англию и выступал в королевском Альберт-Холле перед королевой и шестью тысячами зрителей. Он исполнил скрипичные концерты Чайковского, Бетховена и Эльгара.
Многие композиторы писали исключительно для Яши Хейфеца. Джордж и Айра Гершвины написали однажды песню о своих друзьях — выходцах из России (русскоязычниках?), включая и Хейфеца, песня называлась “Миша, Яша, Тоша, Саша”.
О личной жизни Хейфеца знаю вот что: он был два раза женат. В первый раз он женился на женщине с дочерью 9-ти лет, об этой дочери Хейфец заботился, как о своей собственной. Жена, к сожалению, умерла. О второй жене никаких сведений я не нашёл. Знаю только, что у Хейфеца был сын по имени Джей. Об этой стороне жизни своего учителя Эйки Эгус ничего не пишет.
Хейфец был очень требовательным педагогом. Его студенты учились бесплатно, им давали бесплатное жилье и платили стипендию. Хейфец относился к ним как к своим питомцам, но требовал дисциплины во всём, даже в одежде. Так, например, юноши должны были являться на урок в брюках, пиджаках и галстуках, обувь должна была быть начищенной, никаких джинсов или кроссовок. Девушки должны были одеваться, по выражению Хейфеца, привлекательно, быть на каблуках — не очень высоких, но и не очень низких, не носить мини-юбок или брюк. Прически у всех должны были быть короткими, ювелирные украшения сведены к минимуму. За нарушение режима Хейфец устанавливал штрафы в размере 25-ти центов и выше, например, за грязную скрипку, за юбку на дюйм короче, за пятна на пиджаке или на блузке или за длинные волосы. Собранные таким образом деньги тратились на покупку струн, канифоли или нот для очень нуждающихся студентов.
(Я вспоминаю, что, когда я учился играть на скрипке, мой учитель (не Хейфец, конечно) требовал, чтобы, занимаясь дома, я надевал белую рубашку и наглаженные штаны. Таким образом, создавалась как бы праздничная атмосфера, а через нее — и повышенная ответственность при игре. Ничего этого я, разумеется, не выполнял — хорошо бы я выглядел в белой рубашке в нашей коммунальной квартире! Да и с белой рубашкой тоже были трудности…)
Студенты Хейфеца были из разных районов страны и даже из других стран, поэтому он старался создавать им иногда семейную, что ли, атмосферу и несколько раз в году приглашал их к себе домой в Беверли Хиллс. На День Благодарения, Рождество и Новый год он устраивал для студентов праздничные обеды в своем загородном доме в Малибу или специально снимал для этих целей дом в окрестностях Лос-Анджелеса.
Вообще, в последние 15 лет Яша Хейфец был человеком одиноким и нелюдимым. Он не любил появляться в общественных местах, у него было всего несколько близких друзей. Он не был религиозен и отмечал лишь один еврейский праздник в году — Йом Кипур. В этот день он постился, а вечером обедал у самых близких друзей. Как выходец из России, он любил икру, куриные котлеты, селедку и суп и был, между прочим, любитель выпить тоже. Хотя умел вовремя остановиться и не пьянеть. У Хейфеца было два любимых тоста: первый “За всеобщее непонимание” и второй — “За комнату без углов”. Он говорил по-русски и читал русскую литературу.
Он иногда удивлялся, почему люди собираются вместе, если никто никогда не прислушивается к тому, что говорят другие, а, наоборот, стараются вставить свое словечко. По утверждению Хейфеца, он проверил эту свою теорию таким образом. На вопрос “Как поживаете?” (“How are you?”) он часто говорил: “Мне все противно, и моя тетка только что умерла”, и, к большому своему удовольствию, слышал в ответ: “Это хорошо”.
В 1981-м году Яша Хейфец прекратил преподавание в университете, хотя продолжал давать уроки у себя дома. Он умер 10-го декабря 1987-го года от инсульта. В своем завещании он просил: “…Никакой похоронной церемонии, никаких цветов (белых или иных), никаких речей и минимум расходов”. Он хотел, чтобы его кремировали и развеяли пепел над Тихим океаном, возле его дома в Малибу. Родные Хейфеца выполнили эти пожелания.
У Хейфеца были две скрипки — Гварнери и Тонони. Скрипку Гварнери он завещал музею в Сан-Франциско с примечанием о том, что на этой скрипке могут играть только “достойные исполнители” и только в помещении самого музея.
Компаньонка Хейфеца Эйки Эгус не могла смириться с тем, что он был похоронен без должной церемонии, и через 4 года, 2-го февраля 1992-го года, в день рождения Хейфеца, организовала синагогальную службу в память о своем учителе.
Мы же будем помнить Яшу Хейфеца как великого музыканта и педагога. Когда-то Фриц Крейслер, в присутствии других выдающихся скрипачей услышав игру юного Хейфеца, воскликнул: “Что ж, господа, не пора ли нам сломать об колено наши скрипки?” К счастью, никто скрипок не ломал, поэтому мы имеем сейчас Перльмана, Цукермана, Венгерова и многих, многих других. Автор Наум Сагаловский, 6.04.2005, sem40.ru
 110 лет со дня рождения Яши Хейфеца Величайший скрипач двадцатого века Яша (Иосиф) Хейфец родился 2 февраля 1901 года в Вильнюсе в семье выходцев из Полоцка Хайи и Рувима Хейфецев. В то время Вильнюс был провинциальным городом Российской империи. Талант Хейфеца проявился очень рано. Позже он писал о себе: «Хочу, чтобы моя биография была короткой: родился в России, первый урок – в 3 года, первый концерт – в 7, дебют в Америке – в 16 лет». Первым учителем музыки Яши был его отец – народный музыкант (клезмер), игравший на различных мероприятиях. С четырёх лет он стал учиться в музыкальной школе у Элияха (Ильи) Малкина – ученика знаменитого Леопольда Ауэра. Как указано в автобиографии Хейфеца, первый его концерт состоялся в 1908 году в Вильнюсе. В музыкальной школе Яша учился четыре года. Преподававший в это время в школе Константинас Галкаускас очень высоко оценивал его способности, считая, что Хейфец на две головы выше всех остальных учеников в классах теории, гармонии и сольфеджио. Жили Хейфецы очень бедно в Сафьяниках – районе Вильнюса, где жили в основном евреи-кожевники (сафьян – сорт тонкой кожи). До наших дней сохранился дом, в котором прошло детство Яши (ул. Майронё, 27). В 1910 году (в девятилетнем возрасте) Хейфец поступил в Петербургскую консерваторию. Его учителем стал выдающийся педагог, воспитывавший многих знаменитых исполнителей, Леопольд Ауэр. В силу пресловутой черты оседлости родители Яши не могли жить с ним, девятилетним ребёнком, в столице. Но Л.Ауэр нашёл выход: он принял сорокалетнего отца Яши студентом в свой класс, а на студентов действие этого закона не распространялось. Первые годы жизни в Петербурге были для Хейфеца очень трудными. Но уже в 1913 году прошли триумфальные гастроли юного скрипача в Германии, Чехии и Норвегии. А в декабре 1913 года состоялись его концерты в родном для него Вильнюсе. Тринадцатилетний мальчик с блеском исполнил произведения Бетховена, Моцарта, Венявского. По свидетельству современников, это была игра зрелого мастера, овладевшего виртуозной техникой, ставшего звездой первой величины. А надо сказать, в начале двадцатого века культурная жизнь в Вильнюсе была очень оживлённой, чему способствовало и географическое положение города, находящегося на пути между Варшавой и Петербургом. Здесь в то время концертировали такие всемирно известные музыканты, как П.Сарасате, Э.Изаи, Я.Кубелик, А.Глазунов, М.Батистини, Л.Собинов, А.Рубинштейн, И.Падеревский, Г.Венявский, С.Рахманинов, А.Скрябин и др. Весной 1916 года Яша Хейфец заканчивает консерваторию. Занятия этой зимой он не посещал, а экзамен должен был сдавать. Экзаменатор доложил директору консерватории А.Глазунову, что Хейфец не сумел ответить ему ни на один вопрос. Директор задумался, а потом сказал: «Этому мальчику нельзя не дать диплом, и мы диплом ему дадим». Летом 1917 года Хейфец подписал контракт на гастроли в Америке и вместе с семьёй через Сибирь и Японию отправился за славой «короля скрипки». В Америку же отправился и его учитель Л.Ауэр. Именно Хейфецу было суждено в 1930 году в православном соборе Нью-Йорка исполнить «Аве Мария» Ф.Шуберта на его похоронах. Хейфец обосновался в Калифорнии. Уже первый концерт в Карнеги-холл принёс ему грандиозный успех. Он стал знаменитостью, был признан одним из выдающихся скрипачей современности. В 1925 году Хейфец получил американское гражданство. Много концертируя по Европе, Хейфец лишь однажды, в 1934 году, посетил Ленинград и Москву. Я.Хейфец любил камерную музыку, много выступал с камерными ансамблями (с Г.Пятигорским и А.Рубинштейном). Особую популярность имели его транскрипции. Выступал он и как дирижёр. С 1959 года он преподавал в Калифорнийском университете. С годами на место концертов пришли съёмки в кинофильмах и студийные записи. Хейфец записал на пластинки почти весь свой скрипичный репертуар с 1917 года до последнего речиталя в 1972 году. Последние годы он провёл на своей вилле в Беверли-Хиллз, вблизи Голливуда. На вопрос, кто является самым выдающимся скрипачом в мире, Давид Ойстрах ответил: «Выдающихся много, но Хейфец только один». Яша Хейфец играл на скрипке Гварнери 1742 года, ранее принадлежавшей П.Сарасате. Играя, он почти никогда не смотрел в зрительный зал, а скрипку держал как-то необычайно нежно. До самого выхода на сцену скрипку он хранил в футляре. Обладая совершенной техникой, он не разыгрывался перед выступлением. Хотя из его совета студентам постоянно играть гаммы, потому что «это наш ежедневный хлеб», можно понять, что и сам он следовал этому совету. В его активе был практически весь скрипичный репертуар, его технические возможности позволяли ему исполнять, например, концерт Мендельсона в таком темпе, что оркестр не поспевал за ним. Наиболее любимой у него была классическая и романтическая музыка, позволявшая раскрыть его виртуозную технику и удивительный мелодизм. Сторонником же современной музыки, а особенно рок-н-ролла, он не был. Став ещё при жизни легендой, Яша Хейфец отличался большим трудолюбием, что позволяло ему всегда быть в хорошей форме, постоянно концертировать. Его отличала большая степень самокритичности. Он советовал своим ученикам не останавливаться на достигнутом, в случае неудачи обвинять себя, а не скрипку, струны, смычок. Яша Хейфец был очень замкнутым человеком, не любил рассказывать о своей жизни. По словам близких ему людей, он обладал чувством юмора, ценил дружбу. Он не любил шумных компаний, не участвовал в вечеринках после концерта. Но любил пригласить близких ему людей в свой номер и угостить их приготовленным им самим цыплёнком. Он знал все рестораны в Париже, любил посещать магазины антиквариата. Это был человек, живший полнокровной жизнью, любил теннис (имел свой корт), хорошо плавал, водил автомобиль. От первого брака у него были дочь и сын, которых он учил игре на скрипке. Но они музыкантами не стали. Столетний юбилей Яши Хейфеца был широко отмечен в Вильнюсе. Были проведены Дни скрипки, была открыта посвящённая его жизни и творчеству выставка, открыта памятная доска на доме, где он учился (ул. Вильняус, 25), проведён конкурс скрипачей его имени, который проводится теперь раз в четыре года… Имя Яши Хейфеца навсегда останется в ряду выдающихся представителей мировой культуры, а его биография всегда будет начинаться с указания того факта, что родился он в Вильнюсе. В истории США и Литвы нет другой личности такой величины, которая бы объединяла культуры наших двух стран. г.Вильнюс. Источник: Jewish.ru |
 Экс-глава пресс-корпуса Белого дома 90-летняя Хелен Томас в интервью журналу Playboy заявила, что ни капли не сожалеет о своих антисемитских высказываниях, которые, в конечном счете, стоили ей должности. “Я прекрасно знала, что делаю. И решила рискнуть”, – говорит она. “Я дошла до точки невозвращения, и я хотела, в конце концов, сказать правду”. “Евреи используют любые возможности, и действуют срезу во всех направлениях”, – заявила Томас корреспонденту, который брал у нее интервью для апрельского номера популярного эротического издания. “Они правят Белым Домом, Конгрессом… все находятся в кармане и произраильского лобби, которое получает пожертвования от богатых спонсоров, включая тех, что из Голливуда. То же самое относится к финансовым рынкам. И речь идет не о двух процентах. Это реальный контроль над управлением Белого дома и другими ведомствами, при помощи власти политической” После чего Томас обратилась к журналисту, бравшему у него интервью: “Вы же не станете этого отрицать? Вы же еврей, верно?”. Она пояснила и свое отношение к Холокосту, заявив, что нет никакой проблемы в том, чтобы помнить о жертвах, “но почему это нужно делать постоянно, мы же в этом не виноваты”. “Я хочу сказать, – добавила она, – если они хотят открыть в каждом городе Германии по музею Катастрофы, у меня с этим нет никаких проблем. Но причем здесь мы? И почему мы должны за это платить? И почему это дает им право угнетать палестинцев? Не стоит ли евреям посмотреть на себя? Почему это они всегда правы? Потому что их угнетали всю их историю? У них есть своя правота, я согласна. Но они не должны постоянно это использовать, чтобы пробиться к власти”. Источник: MIGnews |
 Следующий бой еврейский боксер Дмитрий Салита проведет против американца Джермейна Уайта. Поединок пройдет 13 апреля в Бруклине. Уайт считается крепким середняком. Провел 21 бой, в 4 проиграл. 19 августа 2006 года в бою за вакантный пояс WBC Youth World его нокаутировал Хулио Сезар Чавес-младший. В 2007 году завоевал звание чемпиона штата Индиана. Дмитрий Салита в 34 матчах проиграл лишь однажды – в бою за звание чемпиона мира по версии WBA его в первом раунде нокаутировал Амир Хан. После поражения “Звезда Давида” провел два боя, в которых уверенно победил. Getty Images Фото: Марио Тама Источник: NEWSru |
