*****
Самым древнейшим видом антисемитизма принято считать такое конкретное проявление ксенофобии, как юдофобия, то есть нетерпимость к евреям, так сказать, на уровне индивидуального и коллективного бессознательного. Юдофобию еще называют бытовым антисемитизмом. Существует также мнение, которого придерживался, в частности, один из российских идеологов сионизма XIX века и врач по профессии Л.С. Пинскер, что юдофобия это наследственное психическое заболевание, что, конечно, может быть верно применительно к отдельным клиническим случаям, но вряд ли правильно, когда речь идет о социальном явлении в целом…( Из статьи ”Сталинская государственность и антисемитизм” – А.З.)
Гитлер сначала использовал антисемитизм для пропагандистской обработки общества, мостя тем самым себе и своей партии путь во власть, а достигнув этой цели, возвел его в ранг государственной политики. Аналогичным образом примерно в это же время поступал и Сталин, утверждая свое единовластие в СССР посредством спекуляций на русском патриотизме и тайного поощрения толков о “еврейском характере” партийной оппозиции.
Однако в действиях двух диктаторов имело место и существенное различие, обусловленное тем, что в Германии официальный антисемитизм носил открытый откровенно-агрессивный характер, а в СССР — закамуфлированный, латентный. Чтобы наглядно представить себе разницу между тайной и явной формами государственного антисемитизма, можно сопоставить их с течением некоего смертельно опасного для человека недуга, соответственно в период инфицирования, когда заболевание носит скрытый характер (тогда организм имеет еще возможность как-то сопротивляться прогрессирующей болезни) и в стадии, когда эта болезнь принимает ярко выраженную клиническую форму, практически не дающую человеку шанса на выживание. Классический пример гибели общественного организма вследствие открытой формы антисемитизма явила собой нацистская Германия, где это уродливое явление приняло самый разнузданный и варварский характер. И хотя конец Советского Союза не был таким же катастрофическим, тем не менее не будет преувеличением сказать, что проводившаяся в нем в течение десятилетий политика негласного антисемитизма нанесла существенный вред не только гражданам еврейского происхождения, но и всему обществу и государству.
*****
Говоря о политике антисемитизма в СССР как на бытовом, так и на политическом, государственном уровне, необходимо вначале остановиться на причинах, ее породивших. Важнейшая из них, безусловно, коренится в сформировавшемся в полной мере к середине 30-х годов режиме единоличной власти Сталина. И хотя «Большой Террор» 1937-1938 гг.. стал кровавой презентацией этого режима, я не склонен считать погибших в его огне евреев жертвами государственного антисемитизма: тогда они пострадали не из-за своей национальности, а как представители управленческой элиты, партгосноменклатуры Советского Союза. Другая, менее значимая причина связана, на мой взгляд, с субъективным, личностным фактором – отношением самого Сталина к евреям. Многие исследователи явно спекулируют на вопросе – был ли Сталин в душе антисемитом или нет, пытаются представить его в качестве главного. Такая постановка проблемы контрпродуктивна хотя бы уже потому, что дискутировать можно сколько угодно, а к однозначному ответу так и не придти. Тем не менее, мотив личного антисемитизма Сталина нельзя сбрасывать со счетов. Поскольку, когда он стал единоличным властителем в стране, его предпочтения и фобии, проявлявшиеся в ходе единоличного формирования им курса национальной политики, обрели огромную значимость…Имели немаловажное значение и моменты субъективного плана. Под воздействием наступившей старости у Сталина заметно обострилась паранойя, ему повсюду стала мерещиться американо-сионистская опасность. Нельзя не учитывать и того обстоятельства, что послевоенный курс Сталина на превращение СССР в великую мировую державу, противостоящую Западу, вызвал глухое неприятие советской интеллигенции либерального толка, имевшей прозападную ментальность. Ее Сталин и обвинил в космополитизме, так как не мог не ощущать ее затаенных симпатий к Западу и скепсиса в отношении его великодержавного курса. Адекватно ответить на глобализационный вызов, брошенный американцами после войны, Сталин так и не смог. Вместо этого он направил свой гнев на евреев, которые ему представлялись неким бродильным веществом, закваской, используемой американцами для получения пригодного для их глобального натиска «человеческого материала». ( Из интервью газете «Вести», 4.03.2001 – А.З.)
*****
В вопросе о роли евреев в российской истории до сих пор существуют два весьма упрощенных и довольно далеких от реальности взгляда: 1) юдофильский, трактующий эту роль как страдательную (в прямом и переносном смыслах) и жертвенную; 2) антисемитский, сводящий ее к монструозным образам «комиссаров в пыльных шлемах» и «космополитов-русофобов, разваливших на пару с Западом Советский Союз… На первый взгляд эти подходы антагонистичны, по сути они похожи из-за своей предельной идеологизированности и научной непродуктивности… Оттепель коснулась и «еврейского вопроса». Но нормализация эта проходила, что называется, по минимуму. Устранялись последствия только наиболее вопиющих и социально резонансных антисемитских акций Сталина, скажем, тех, которые были предпринятых в ходе “дела врачей” (были освобождены со снятием всех обвинений арестованные по нему медики) или силового подавления еврейской культуры, а также террора в отношении ее выдающихся деятелей. Показательно, что в своем знаменитом “антикультовском” докладе на ХХ съезде КПСС Хрущев ни словом не обмолвился ни о послевоенной жестокой расправе с деятелями еврейской культуры, ни о нагнетавшемся Сталиным “кадровом” антисемитизме. Только в 1959 году, да и то благодаря тому, что весь мир отмечал тогда столетие Шолом-Алейхема, в СССР вновь стала издаваться литература на идише, запрещенном в 1949-м… . Надо иметь в виду, что Сталин был антисемитом, так сказать, рациональным. Он держал Кагановича в политбюро не только потому, что был полностью убежден в его собачьей к себе преданности, но и потому, что это было выгодно ему в пропагандистском плане. Антисемитизм же Хрущева носил характер скорее плебейско-эмоциональный. Его недоверие к евреям имело вульгарно-бытовую основу и строилось на восприятии их как фетишистов материального благополучия и носителей “буржуазного разложения”… Положение еврейской религии усугубилось еще и тем обстоятельством, что она воспринималась властями как рассадник сионизма, что обернулось изданием в 1963 году в Киеве книжки Трофима Кичко “Иудаизм без прикрас”, моментально обретшей всемирную скандальную славу. Масла в огонь подлило и то, что аккредитованные в СССР израильские дипломаты активно использовали синагоги для “наведения мостов” с советской еврейской диаспорой. Все это подпитывало патологическую шпиономанию советских властей… Известно, что историческое сознание подавляющего большинства людей — и евреи тут не исключение — зиждется, увы, не на результатах научного постижения прошлого, а на обыденных, как правило, мифологических представлениях о нем. Так вот, подготовка Сталиным депортации евреев — одна из подобных легенд. Вынужден констатировать, что никаких сколько-нибудь научно корректных фактов и свидетельств, подтверждающих существование сталинского плана еврейской депортации, до сих пор не появилось, как, впрочем, не было таковых и прежде. Поэтому моя позиция по этому вопросу остается неизменной, а мой ответ на заданный вопрос будет отрицательным. Кстати, касаясь в новой книге творчества Василия Гроссмана в годы оттепели, я пытаюсь проследить, как сюжет о сталинской депортации появился в его известном романе того времени “Жизнь и судьба”». (Из беседы с корреспондентом Jewish.ru 16.07.2012, всвязи с выходом в издательстве «Международные отношения» его новой книги «Тайная политика Хрущева. Власть, интеллигенция, еврейский вопрос» – А.З.)
Комментарий: Автор двух монографий «В плену у красного фараона» (М.,1994), «Тайная политика Сталина» М., 2001, 2003) и десятков статей по данной проблематике, доктор истории Геннадия Костырченко – русский интеллигент, человек, никоим образом не связанный с еврейством, занялся не просто «еврейской», достаточно болезненной темой межнациональных отношений и продолжает ее исследовать в течение уже более десятка лет. В одном из интервью он сказал, что идея исследовать эту тему у него родилась еще в 1991 году, когда он работал в Институте марксизма-ленинизма при ЦК КПСС и участвовал в подготовке одного из томов новой истории Отечественной войны под руководством военного историка, профессора Дмитрия Волкогонова, будущего автора книг о Ленине и Сталине. Собирая в архиве ЦК материалы, наткнулся на целый ряд еще нерассекреченных ранее документов, проливающих свет на политику Сталина в отношении евреев, в том числе, например, знаменитое «крымское» письмо 1944 года, в котором Михоэлс и другие руководители Еврейского Антифашистского комитета ставили перед советским руководством вопрос о создании в Крыму еврейской советской социалистической республики.
