*****
Есть вещи, которые нельзя компенсировать. Это какая-то несправедливость библейского масштаба. Потому что я саму смерть считаю несправедливостью, к которой никогда не привыкну. Я не думаю, что Катастрофа – это что-то в прошлом. Мне кажется, повернись что-то сейчас в истории – все будет снова воспроизведено. Пусть не в тех же подробностях, но похоже. Хотя бы из-за того, как Европа относится к арабо-еврейской проблеме. У них, видите ли, такие проарабские настроения! Что это значит: проарабские? Какое французскому фабриканту или лавочнику дело до арабов? Сказали бы честно: антисемитские настроения. Я читал “200 лет вместе” Солженицына. С трудом одолел первый том, хотя у меня потрясающая дисциплина чтения. Я не могу вспомнить, чтобы бросил книгу недочитанной. Но здесь не смог всего осилить даже не потому, что написано скучно – а это написано очень скучно, – а потому, что меня раздражала сама постановка вопроса: двести лет вместе – читай: рядом – с евреями. Как с животными какими-то. Солженицыну не пришло в голову, и никому бы не пришло, писать: “500 лет с башкирами”. Потому что, спрашивается, с какого такого перепугу надо специально замечать башкиров? Вот и я бы хотел, чтобы нас тоже не замечали. Просто оставили в покое.
*****
В Думе говорят про евреев, в церкви говорят про евреев. Русские, американцы, иракцы, теперь уже и чукчи говорят про евреев. Негры и китайцы выступают со своим мнением об евреях. Государственные чиновники, киноартисты и бомжи предлагают своё решение еврейского вопроса. Услышав: «Сдались вам эти евреи!», все они, кроме идеологов и профессионалов этого дела, отвечают, как правило: «Да в гробу я их видал, просто к слову пришлось, так-то я про них не думаю». Единственные, кто не стесняется признаться, что они о евреях думают, это евреи, и на густом фоне такого недуманья о них со стороны это более или менее понятно. Таким образом, тема является универсальной – как погода или воспитание детей – пожалуй, только более захватывающей.
*****
Знаете мой критерий антисемитизма? Есть антисемитические страны и не антисемитические – я вам скажу разницу. Если вы ничего не знаете о каком-нибудь человеке, который живёт в этой стране, о каком-то господине про которого вы не знаете прямо, что он не антисемит, и если вы считаете, что он, вероятно, антисемит, эта страна антисемитская. В общем. Если про такого человека, опять-таки при условии, что вы не знаете, не можете знать прямо, что он да – антисемит, вы думаете: он не антисемит, тогда не антисемитская. В этом отношении, Англия не антисемитская страна. Скандинавия не антисемитская страна. Италия не антисемитская. Франция – да. Россия – да. Восточная Европа, в общем, за исключением Болгарии – в Болгарии спасли всех болгарских евреев….Сама мысль о том, не антисемит ли человек, приходит в голову, главным образом, когда он упоминает о евреях, когда можно не упоминать. Невпопад. Или когда упоминает излишне оживлённо, или излишне отвлечённо, или излишне уровновешенно, или излишне обоснованно – словом излишне. Не как, например, о татарах.
*****
Это идёт от Средних веков. Послушайте, если вы меня спрашиваете о главной причине, то есть начале антисемитизма, оно находится в Евангелии. Отсюда всё идёт. Нельзя не быть антисемитом, если вы верите в Евангелие, это невозможно. Вы должны сделать что-то специальное психологическое над собой, чтобы не быть. Вы – ребёнок, скажем, в Англии, ваши родители никогда не говорят о евреях, вы никогда не слышали о евреях, вы не знаете, что такое евреи. Слово вам, в общем, не так уж известно. Вы идёте в воскресную школу, там бы читаете Евангелие. Там стоит, что некие «евреи» убили Бога. Вы не знаете, что это означает, но какая-то тень накладывается на это слово. Какая-то искорка появляется внутри этого слова. Она не должна расти, но есть разные ветры – социальные, экономические, политические, религиозные, которые раздувают её в пожар. Без этой искорки не было бы пожара. Мусульмане не антисемиты в этом смысле, никто. Ну конечно, они – низшая раса, евреи, они низшее общество, потому что они не мусульмане. Как и христиане. Но мусульмане не верят, что евреи существуют для того, чтоб подрывать, чтоб быть врагами, чтобы, понимаете ли, отравлять эти ручьи – как думали в Средних веках…Они ненавидят евреев из-за политических резонов, из-за Израиля всё это – это понятно… В Испании, когда евреям и арабам жилось хорошо, знаете, в начале ХI, в ХII столетии, когда они перемешались между собой, там евреев никто не преследовал…Если б я мог превратить всех евреев в каких-то других, неевреев, я бы это, может быть, и сделал. Но! Так как это невозможно, тогда только один ответ: мы не должны быть такими, мы должны жить нормальную жизнь, где-то. Где они, евреи, не чувствуют себя неуютно. Нету еврея в мире, в котором нет капли неуюта, чувства неуюта. Они не совсем как другие. Им нужно быть «специальными», нужно завести «хорошего» еврея – иначе «они» нас будут преследовать…Так что я не говорю: ассимиляция – нет. Я за ассимиляцию принципиально, я не антиассимилянт. Но совершенно явно, что этому не быть.
