Евреи глазами именитых друзей и недругов

*****

Я родился в Баку, а рос в Полтаве, после войны. В то время там была очень антисемитская среда. Мне били морду за то, что я еврей, мне мазали губы свиным салом и заставляли есть грязь только за то, что я жиденок.  Помню, это было морозной зимой в Полтаве. Радио каждые полчаса сообщало, что враги народа в белых халатах пробрались в Кремль и хотели отравить великого вождя всех времен и народов, и тут же назывались их фамилии, и все фамилии были еврейские, и это со смаком
произносилось в эфир… Потом начались погромы. А погром – это когда к тебе в квартиру врываются, начинают все крушить, насилуют женщин и девочек, грабят, вспарывают подушки. Мы жили в двух кварталах от Центрального рынка. На этой улице было две еврейские семьи. Мы забаррикадировались, мама и папа не пошли на работу, мы с сестрой – в школу, не открывали ставен и не выходили трое суток. А на крыльце у второй еврейской семьи на нашей улице было написано: “Жиды, мы вашей кровью крыши мазать будем”. Этого никто не может стереть из моей памяти. После тех событий в Полтаве я уехал к дедушке в Баку. В нашем классе было 19 человек одиннадцати национальностей, и там “тех самых” вопросов не было вообще. Баку был – в то время – удивительно интернациональный город. Моя мама, которая там родилась, говорила на четырех языках: по-русски, на идиш, по-азербайджански, по-татски – это язык горских евреев, – знала еще грузинский немножко..Лучше и красивее, чем сказал об этом Александр Куприн, я не скажу. “…Этот таинственный народ… не только существует, но и сохранил повсюду свой крепкий, горячий южный тип, сохранил свою веру, полную великих надежд и мелочных обрядов”. Максим Горький также писал о том, что евреи подкупили его всей умной любовью к детям, к работе, что он “сердечно любит этот крепкий народ”.  Но оба писателя не отвечают на вопрос, как евреи выжили. Я скажу так: это объясняется религией, жесткими, консервативными религиозными правилами. Этот народ всегда имел свои праздники, 52 раза в году – субботы. Религия предписывала каждую субботу – не важно, что было в течение недели, – п_р_а_з_д_н_о_в_а_т_ь ж_и_з_н_ь, и эти праздники невозможно было отнять у еврейского народа в течение пяти тысяч лет. Была жесткая установка на то, что тот, кто ушел от пунктуального соблюдения всех религиозных правил, уже не еврей. Традиция жестко отсекала всех отступников. Страх остаться вне общины всегда объединял. И еще одна тонкость. Еврейский священник не имеет права отступить от распорядка во время религиозного чтения, расписанного на пять тысяч лет вперед. Если вы спросите религиозного еврея, что будут читать в синагоге в эту субботу, он посмотрит в календарь и скажет: вот эту главу Талмуда, эту главу Торы. И все! В этом тайна вечности.

Может, евреев спасла и сплотила всеобщая образованность? И она же явилась причиной ненависти нееврейской толпы? Я назвал религию в качестве причины, сцементировавшей нацию, связавшей ее, как обруч. Безусловно, изучение Торы вело к образованности людей. Но зависть толпы была не только к образованности. Эта черта сочеталась в евреях и с трудолюбием, с умением взяться за черную работу и сделать ее белой.  В период первого изгнания иудейского народа, когда евреи, изгнанные из Израиля, пришли в Египет, – почему они занялись скотоводством? Потому, что египтяне презирали эту работу. Из скотоводства евреи сделали такое прибыльное занятие, что отнять его у евреев можно было только методом жесточайшей экспроприации: убить и взять. Когда евреи пришли в Испанию, испанцам зазорно было заниматься ростовщичеством или бытовыми ремесленными работами. Это стали делать евреи – и снова сделали себе состояния. В России Екатерина разрешила им жить в определенных местах и заниматься тем, чем местное население презирало заниматься: кожевенным, обувным производством и пр. А потом это опять превращалось в такой бизнес, такие деньги, которые каждый
хотел отнять. Шинкарство, например. Ну как поляк мог быть шинкарем? А потом “выяснилось”, что все шинкари – жиды. Они же давали в рост деньги, и, конечно, их все ненавидели…

Критического о евреях за последние пару тысяч лет написано и сказано столько, что хватит даже на “Завтра”. И вообще, критиковать народ, который в меньшинстве живет в стране рассеяния, – неблагородно. В Америке я болезненно воспринимаю их критические статьи о русских. Вот если бы я давал интервью израильской газете – тут бы я высказался. Поэтому скажу, что мне не нравится в самом себе. Например, свойство поглощать, как губка, не только все хорошее из окружающей культуры, но и плохое. Поясню: я в детстве писал стихи и мечтал стать поэтом. Но никто вокруг меня не говорил стихами, а говорили исключительно матом. И вот я уже восемнадцать лет живу вне этой культуры, а не могу с ней расстаться даже в своих книгах. И не я один. В 1978 году, по дороге в США, под Римом, скопилось десять тысяч еврейских эмигрантов из России. Такого грязного русского мата, какой я слышал там от еврейских подростков, я не слышал даже в казармах, когда служил в армии. Пошли дальше. Чисто еврейская неуемность. Ну когда речь идет о неуемности в постели – ладно. Беня Крик, как известно, мог переночевать с русской женщиной, и русская женщина оставалась им довольна. Но когда Беня, то есть, извините, Борис Березовский, берется руководить безопасностью России во время неизбежного расширения НАТО на восток, а Лившиц – финансами страны, которые разворованы так, что ей уже и в долг не дают, то эта неуемность самоубийственна. И последнее. Наша какая-то специфически болезненная вера в социализм и всеобщее равенство и братство. Эта вера дала миру Христа и Маркса, а Израилю – самую живучую социалистическую партию и самую ужасную (после турецкой) бюрократию. («Во что верят евреи». Из беседы с журналисткой Татьяной Корсаковой. “Невское время” 24.06.97 – А.З.)

Я не думаю, что это Россия разжигает экстремизм и нетерпимость в Израиле. Насколько я знаю, израильские солдаты разговаривают на иврите, а Путин обнимает Шарона из этикета, и это вряд ли способствует разжиганию экстремизма. Экстремизм и нетерпимость к евреям – свойство многих, в том числе палестинцев, которых воспитывали в лагерях для “борцов за свободу”, в Балашихе, под Симферополем и в др. (См. подробнее мой роман “Римский период” и следующий. через месяц – “У.е.”). А США действительно уже лет тридцать сдерживают израильские войска от полного уничтожения инфраструктуры терроризма в Палестине…Мне нечего тут думать, я знаю достоверно, что в то время была процентная норма для евреев в целый ряд вузов, и запрет на принятие каких-либо евреев, пусть даже гениальных в МИМО и еще некоторые элитные. Мне об этом открытым текстом говорили, когда не приняли меня в Азербайджанский госуниверситет, Ленинградский университет. А во ВГИКе, на втором курсе мой мастер Иосиф Михайлович Маневич запер меня как-то в аудитории и сказал: “Как ты смеешь филонить, пропускать лекции? Ты знаешь, что я имел право взять на курс только одного еврея. Ты должен учиться за всех тех, кого я вынужден был отсеять!” (Интервью интернет-Известия от 13.11.02 – А.З.).

*****

На телевидении, как вы знаете, есть программа «Куклы». Там действуют куклы Ельцина, Ястржембского, Черномырдина, Куликова и прочие. Но главный кукловод – за экраном, и его фамилия – Шендерович. А в жизни есть российское правительство – Ельцин, Кириенко, Федоров, Степашин. Но главный кукловод имеет длинную еврейскую фамилию – Березовско-Гусинско-Смоленско-Ходорковский и так далее. То есть впервые за тысячу лет с момента поселения евреев в России мы получили реальную власть в этой стране. Я хочу спросить вас в упор: как вы собираетесь употребить ее? Что вы собираетесь сделать с этой страной? Уронить ее в хаос нищеты и войн или поднять из грязи? И понимаете ли вы, что такой шанс выпадает раз в тысячу лет? И чувствуете ли свою ответственность перед нашим народом за свои действия?… И вообще, как так получилось, что все или почти все деньги этой страны оказались в еврейских руках? Неужели нет талантливых русских финансистов?… А вы – я имею в виду и лично вас, и всех остальных евреев-олигархов – так и не осознали это как ЕВРЕЙСКУЮ трагедию. Да, так случилось, что при распаде СССР и развале советского режима вы смогли оказаться ближе всех к пирогу. Талант, еврейская сметливость и сила воли помогли вам не упустить эту удачу и приумножить ее. Но если вы думаете, что это ваша личная заслуга, вы трагически заблуждаетесь! А если полагаете, что просто так, ни за что ни про что избраны Богом стать суперфинансистом и суперолигархом, вы просто тяжко грешите. Да, мы избранники Божьи и мы действительно избранный Им народ, но мы избраны не для личного обогащения, а токмо для того, чтобы вывести народы мира из язычества и варварства в мир десяти заповедей цивилизации – не убий, не укради, не возжелай жену ближнего своего… И этот процесс еще не закончен, о нет! Посему нам и даны наши таланты, сметливость, быстрота ума и та самая воля, которой вы так гордитесь. Когда каждый из нас окажется там, наверху. Он, Всевышний, не станет спрашивать, что плохого или хорошего мы совершили на земле, Он задаст нам только один вопрос, Он скажет. «Я дал тебе такой-то талант, а на что ты его употребил? Ты употребил его на приобщение к цивилизации народа, к которому Я тебя послал, к его процветанию и гуманности, или ты воспользовался Моим даром для того, чтобы набить свой сейф миллиардом долларов и трахнуть миллион красивых женщин?»… Знаете, когда в Германии все немецкие деньги оказались в руках еврейских банкиров, думавших лишь о приумножении своих богатств и власти, там появился Гитлер, и кончилось это Холокостом. Новые же русские чернорубашечники и фашисты восходят при вас, сегодня, на тучной ниве российской беды, и если вы хотите знать, чем это кончится, возьмите кинохронику Освенцима и посмотрите в глаза тем детям, которые стоят там за колючей проволокой. А ведь немцы были великой и цивилизованной европейской нацией, ни один их поэт не сказал о них. «Страшен немецкий бунт, бессмысленный и беспощадный». Так неужели вы всерьез верите, что в России сегодня лишь восемь процентов антисемитов? Или вы думаете, что погром – это уже исторический фантом, архаизм и, как вы выразились, «это исключено». В 1953 г. я пережил погром в Полтаве – тогда, в период «дела врачей», на полтавском Подоле уже начались настоящие погромы, и мы, несколько еврейских семей в центре города, забаррикадировавшись в квартирах, трое суток не выходили на улицу, а когда вышли, то прочли на своем крыльце «Жиды, мы вашей кровью крыши мазать будем!». И потому я знаю и помню, как это легко начинается только дай нищему и злому гарантию ненаказуемости, он пойдет жечь, насиловать и грабить везде – и в Полтаве, и в Москве, и в Лос-Анджелесе… Деньги, которые дает нам Бог при феодализме ли, социализме или капитализме, даны не нам, а через нас – тем людям, среди которых мы живем. Только тогда наши прибыли будут приумножаться – по воле Его. И только тогда мы – евреи. Сегодня народ, среди которого мы живем, в настоящей беде. В стране нищета, хаос, отчаяние, голод, безработица, мародерство чиновников и бандитов. Наши возлюбленные, русские женщины, на панели. Так скиньтесь же, черт возьми, по миллиарду или даже по два, не жидитесь и помогите этой нации на ее кровавом переходе от коммунизма к цивилизации. И скиньтесь не только деньгами – скиньтесь мозгами, талантами, сноровкой, природной и Божьей сметливостью, употребите всю свою силу, волю, власть и богатство на спасение России из пропасти и излечение ее от лагерно-совковой морали и этики. Люди, которых вы спасете, оградят нас и вас от погромов, а матери ваши, ваши еврейские матери, скажут вам тихое «мазул тоф!». А иначе какой-нибудь очередной Климов напишет роман «Еврейская власть» – об истреблении евреями русского народа. Вы этого хотите, Борисы Олигарховичи? ( Из открытого письма Березовскому, Гусинскому, Смоленскому, Ходорковскому и остальным олигархам. ”Аргументы и факты”, 1998/ №38 – А.З.)

Если говорить о теме еврейства, то обычно я объясняю своей отъезд тем, что в СССР два моих фильма были запрещены цензурой. Кроме того, огромную роль в моем решении сыграл тот факт, что тогдашний «мэр» Москвы Промыслов отказал мне в праве купить кооперативную квартиру только на том основании, что я еврей. Союз кинематографистов написал ему письмо с просьбой разрешить мне приобрести кооперативную квартиру с правом прописки. Это письмо ему лично в руки вручил заместитель министра внутренних дел Борис Тихонович Шумилов, который был консультантом моего фильма о подростковой преступности «Несовершеннолетние». Спустя какое-то время ко мне приехал его адъютант и сообщил, что в праве на приобретение квартиры мне отказано — так, мол, сочла комиссия старых большевиков Моссовета. Надо сказать, что к тому времени я уже был членом двух творческих союзов (кинематографистов и журналистов), за моими плечами было уже семь фильмов, но, тем не менее, я получил отказ. Мне было 40 лет, и я решил, что с меня хватит. Но главная же причина, по которой я уехал, заключалась в том, что я придумал роман об эмиграции. Шолом-Алейхем написал про первую волну, а я придумал написать про вторую. Для этого надо было ехать вместе со всеми, что я и сделал. В результате родились «Любимые и ненавистные. Эмигрантская трилогия о русско-еврейской любви, ненависти и сексе», куда вошли три романа. Первый, «Любожид, или Русская дива», описывает период с момента зарождения идеи покинуть страну до Брестской таможни. В этой книге несколько героев, но все они списаны с реальных лиц. Второй роман называется «Римский период», так как все мы ехали через Вену и Рим. Третий — это «Московский полет», герой которого летит обратно в Союз, находящийся на грани развала. Эта трилогия заняла у меня не один год, она была моей идеей-фикс… Мой любимый дедушка, в доме которого я рос, был очень верующим человеком. Недавно я приехал в Баку и пошел в синагогу, куда мы ходили с ним, когда я был совсем ребенком. Все, что я знаю про еврейство, досталось мне от дедушки и бабушки по материнской линии. Я несколько раз бывал Израиле и там буквально пятками чувствовал, что это родная земля. В Советском Союзе меня с детства учили тому, что я жид пархатый. Я жил на Украине, пацаны меня били, кричали: «Жри нашу землю!», запихивали мне ее в рот. После такого ты уже не чувствуешь, что это твоя родная страна. Мое еврейство для меня, наверное, некий фетиш. Несмотря на то, что у меня русский псевдоним, я нигде не скрываю своего явного, откровенного и даже заостренного еврейства. Ни в романах, ни в жизни — нигде. Порой я этим даже бравирую — возможно, потому, что в свое время хлебнул и теперь имею право говорить на эту тему громко. Это голос крови, и все, что написано мной на эту тему, идет изнутри и не регламентируется какими-то религиозными убеждениями. Тем не менее, я хорошо знаком с одним из ведущих каббалистов Израиля Михаэлем Лайтманом, общался с хасидскими раввинами в Торонто, Бруклине. Одно время даже начал изучать Каббалу, но заниматься этим всерьез мне сложно, да и образ жизни не позволяет…

Я не оправдываюсь, просто это не привито с детства. Мой папа был атеистом, мы жили в Полтаве, а там ни о каких синагогах даже и речи быть не могло. В 1953 году, когда в связи с «Делом врачей» в Полтаве уже начинались еврейские погромы, мы даже были вынуждены забаррикадироваться дома. На крыльце у соседей-евреев было написано краской: «Жиды, мы ваши крыши кровью мазать будем». Эту надпись, как вы понимаете, я не забуду никогда. Еврейское самосознание воспитывалось от противного — от избиений, таких вот антисемитских лозунгов. Открытый, государственный, общественный и бытовой антисемитизм был отличительной чертой существования в Советском Союзе. Он чувствовался везде — на самом бытовом уровне. Как журналист, я всегда лез выяснять, почему в магазинах такие огромные очереди. Стою я в одной из них и вижу, как продавщица разговаривает по телефону, в то время как у прилавка толпится уже больше 50 человек. Я не выдержал, подошел и спросил: «Ну, сколько вы еще будете разговаривать? Здесь же очередь стоит». И вдруг вся очередь мне говорит: «Тебе не нравится в нашей очереди? Езжай в свой Израиль!» Понимаете? Они стоят в очереди, смотрят, как продавщица на них плюет, а виноват я. Сейчас этого нет, вернее есть, но в другой форме. Сегодня все принято валить на Абрамовича. Абрамович плохой, а все остальные — хорошие. (Из интервью на сайте  jewish.ru 11.02.2011 – А.З.)

*****

Если человеку это внушать не один год, а 70, то это закрепляется на генетическом уровне. Новое поколение, родившееся при большевиках, так и осталось «совками». В массах разлита враждебность  не только к Америке, но и друг к другу, озлобленность, недовольство жизнью. Особенно остро я это ощущаю на улицах Москвы, в метро. Эту озлобленность надо на кого-то излить. И, конечно же, власть, которая боится, как бы это всё не хлынуло на нее, вынуждена  переадресовывать всё это другой стране. Поэтому корни у антиамериканизма и у антисемитизма одни и те же. (Из интервью в газете “В  новом свете” № 33 от 18 сентября 2013 года – А.З.)

OCTABNTb KOMMEHTAPNN

Name (required)

E-Mail (required)

Website

CAPTCHA Code *