Бывшему премьер-министру Израиля Менахему Бегину было уже 79 лет, и он был серьезно болен, но телевизионщики все же уговорили его записать интервью, ставшее последним в жизни политика. Телекамера показала, как Бегин спускается по лестнице в своем доме. Внезапно у него свело ногу. Присутствовавший там лечащий врач посоветовал Бегину наклониться налево и взяться за перила. «Я никогда не склоняюсь налево», — был ответ.
Сегодня, 16 августа, мы отмечаем столетие со дня рождения этого незаурядного политика. О нем продолжают писать СМИ, снимают документальные фильмы, а израильский публицист Ави Шилон посвятил ему биографическую книгу, озаглавленную просто: «Жизнь Бегина».
Сегодня, 16 августа, мы отмечаем столетие со дня рождения этого незаурядного политика. О нем продолжают писать СМИ, снимают документальные фильмы, а израильский публицист Ави Шилон посвятил ему биографическую книгу, озаглавленную просто: «Жизнь Бегина».
Шилон считает, что Бегин принадлежит к той же плеяде политиков, что, например, Уинстон Черчилль и Нельсон Мандела, называет его «старомодным, несколько наивным мачо».
Подобно новому Вергилию, Шилон описывает испытания, выпавшие на долю Бегина с самого детства: антисемитизм в довоенной Польше, нацистскую оккупацию (во время которой погибли его родители и брат), сталинский ГУЛАГ, борьбу с англичанами в подмандатной Палестине.
Хотя природа не наделила Менахема Бегина ни привлекательной внешностью, ни крепким здоровьем, ни обаянием, он был талантливым оратором и умел разжечь толпу. Многие очевидцы отмечали, что его выступления на митингах перед многочисленной аудиторией оказывали на слушателей гораздо большее воздействие, чем беседы в камерной обстановке.
В 1941 году Бегин был освобожден из лагеря в Коми АССР и, как польский подданный, вступил в армию Андерса, в составе которой вскоре оказался в Палестине. В 1943 году он вышел из армии Андерса и полностью посвятил себя борьбе за создание независимого еврейского государства.
В декабре 1943-го Бегин становится руководителем подпольной организации «Иргун», объединявшей сионистов-ревизионистов (последователей Зеева Жаботинского). В этом качестве он провозгласил восстание против британского мандата, начав нападения и террористические акции против английских войск, властей и учреждений (из них наиболее известен взрыв английской штаб-квартиры в иерусалимской гостинице «Царь Давид»). Англичане назначили за его голову награду в 10 тысяч фунтов (30 тыс. долларов). Забавно, предполагает Шилон, что при этом Бегин, возможно, ни разу в жизни не держал в руках огнестрельного оружия.
Впоследствии, в одном из интервью на замечание, что он, как и Арафат, является террористом, Бегин ответил: «Террорист — это я, а он — бандит!»
Путь Бегина к вершинам политической власти отнюдь не был усыпан розами. Возглавляя оппозиционную партию «Херут» (ставшую впоследствии основой блока «Ликуд»), он вынужден был постоянно выслушивать насмешки Бен-Гуриона, прозвавшего Бегина «Клоуном».
В 1977 году произошло невероятное: благодаря победе своего блока на выборах в Кнессет, Бегин стал премьер-министром. Недоброжелатели предсказывали, что правое правительство приведет Израиль к катастрофе, однако они ошиблись. В сентябре следующего года Менахем Бегин и Анвар Садат подписали исторический мирный договор между Израилем и Египтом. Интересно, что находившаяся в тот момент при смерти Голда Меир, услышав об этом, многозначительно изрекла: «Думаю, со мной они бы договариваться побоялись». Историки отмечают, что пакт с Египтом в значительной степени был личным достижением премьера Бегина, преодолевшего сомнения в руководстве армии в своей собственной партии.
Позднее в том же году Бегин и Садат стали лауреатами Нобелевской премии Мира. Израильский премьер стал первым израильтянином и одним из немногих политиков правых взглядов, удостоенных этой награды.
Вскоре Анвар Садат был убит радикальным исламистом. Вернувшись с похорон, Бегин поделился рассказом его вдовы: незадолго до гибели египетский лидер начал интересоваться иудаизмом и даже повторял про себя Десять заповедей.
Менахем Бегин был политиком старой школы, традиционалистом в лучшем смысле этого слова. Сегодня политики такого типа уже почти не встречаются, но мир вряд ли стал от этого лучше. Источник: Jewish.ru
