|
Ах да, чтобы бросить кость придворным евреям, Обама произнес по разу слова «Холокост», «евреи», «израильтяне» и аж целых четыре раза слово «Израиль». Главный источник напряженности в мире Иран и производные этого слова были произнесены восемь раз. Восхищенная деловитостью президента американская пресса тут же начала рекламировать его фразу о том, что Америка «сделает все необходимое, чтобы не допустить обретение Ираном ядерного оружия». Правда, за полминуты до этого он сказал, что «Америка хочет решить этот вопрос дипломатическим путем, и мы верим, что для этого есть еще достаточно времени и возможностей. Но время это не безгранично». Что имел в виду американский президент, говоря о «всем необходимом», останется загадкой даже после того, когда либо Иран обзаведется ядерным оружием, либо Израиль нанесет удар по Ирану, дабы не допустить этого на деле, а не на словах. Хотя откровенно, никакой загадки в словах Обамы нет. Он не собирается и НИКОГДА серьезно не собирался воспрепятствовать Ирану стать ядерной державой. Все его высказывания по поводу Ирана всегда были лишь пустыми дежурными словами, произнесенными только для необходимого ему политического капитала. Подумать только, израильский премьер министр просто-таки вопиет «Караул!», на два дня собирается в Америку, чтобы выступить в ООН, пытаясь вразумить напрочь погрязшее в политической корректности и потерявшее волю к действию мировое сообщество, чуть ли не умоляет Обаму о встрече, а президент Соединенных Штатов, страны, которая якобы является истинным другом Израиля, отмахивается от него, как от назойливо жужжащей мухи. Выступить в развлекательной программе «Взгляд» или приехать на мероприятие по сбору денег на свою перевыборную кампанию, где каждый из жаждущих лицезреть президента ничтоже сумняшеся выкладывает 40 000 долларов, у Обамы, конечно, время находится. Но встретиться с Нетаниягу? Увольте, кому он нужен, этот Израиль? Уж точно не Обаме, от него у американского президента сплошная головная боль. Так что ничего удивительного, что в программе CBS «60 минут» между ведущим и Обамой произошел такой словообмен. Президент Обама: «Когда это касается решений по нашей национальной безопасности, любого рода давление, которое я ощущаю, — это сделать то, что правильно для американского народа. И я намерен заблокировать любой шум, который раздается». Если первое предложение из ответа Обамы избитая демагогия, то назвать действия и слова Нетаниягу «шумом», особенно в момент, когда Иран откровенно признал, что обманывает инспекторов, иначе как мерзопакостностью нельзя. Хотя что там «шумящий» Нетаниягу — похоже, что наш президент относится с пренебрежением не только к израильскому премьеру. Когда в той же программе «60 минут» Стив Крофт спросил, заставили ли его «недавние события на Ближнем Востоке… переосмыслить “Арабскую весну”», Обама ответил: «Я всегда был уверен и продолжаю считать, что будут ухабы на дорогах… но я думаю, что в конце концов, скорее всего, возникнут Ближний Восток и Северная Африка более мирные, более процветающие и более соответствующие нашим интересам». Услышишь такое — и не то что слов, но и выражений не остается. Назвать зверские убийства четырех американцев, включая посла, «ухабами на дорогах»? Или Обама считает, что произнести такое — «правильно для американского народа»? А может, ему американский народ до лампочки тоже? Кто знает, вполне возможно, особенно если вернуться в зал ООН и послушать, что же беспокоит Обаму. То есть вернуться к тем 19% его выступления, где он печется о мусульманах и исламе, где «ухабы» описываются совсем по-другому. Начнем хотя бы с момента, когда Обама, на этот раз с трибуны ООН, извиняется перед исламским миром: «Мы увидели это происходящим в последние две недели, когда грубый и отвратительный видеофильм привел к вспышке возмущения по всему мусульманскому миру. Я уже ясно сказал, что правительство Соединенных Штатов не имеет ничего общего с этим видеофильмом, и я считаю, что его сущность должна быть отвергнута всеми, кому дороги наши общечеловеческие ценности. Это оскорбление не только мусульман, но и Америки тоже, ибо, если посмотреть на город за пределами этих стен, становится ясным, что мы — страна, которая приняла людей всех рас и всех вероисповеданий. Мы — дом для мусульман, которые молятся по всей стране. <…> Мы понимаем, почему люди чувствуют себя оскорбленными этим видеофильмом — потому что среди них миллионы наших сограждан». Затем Обама объяснил собравшимся, что видеофильм запретить нельзя по той простой причине, что в Америке существует не позволяющая это сделать Конституция, а посему придется смириться и стерпеть, ибо даже его, «президента и главнокомандующего», позволительно каждый день обзывать «ужасными словами». Будем объективны: Обама довольно много говорил об убитом американском дипломате Крисе Стивенсе, однако близкие и родные трех других жестоко убитых американцев напрасно вслушивались в слова президента, их невосполнимые потери остались для президента «ухабом». Да и если быть до конца честным, то и Крис Стивенс, по сути, был нужен Обаме в его речи скорее как канва, вокруг которой строилась эта речь. Зато американский президент продемонстрировал поразительную осведомленность в вопросе… о погибших мусульманах, оказывается, это именно они пострадали больше всех. И сам собой напрашивается вопрос, чью же, собственно, боль чувствует Барак Хуссейн Обама, сказавший: «Давайте вспомним, что больше всего от рук экстремистов пострадали сами мусульмане. В тот самый день, когда были убиты в Бенгази наши гражданские лица, турецкий офицер полиции был убит за несколько дней до своей свадьбы в Стамбуле; более десяти йеменцев были убиты взрывом бомбы в Сане; несколько афганских детей оплакивались родителями через несколько дней после того как они были убиты бомбой самоубийцы в Кабуле». Странно, что Обама забыл упомянуть пакистанца Абдуллу Исмаила, который участвовал в Лахоре в многотысячных беспорядках и, по словам прессы, умер, «после того как почувствовал себя плохо, надышавшись дымом от сжигаемых во время протеста американских флагов». Переживания Обамы по поводу того, что мусульмане убивают мусульман, обозначились однозначно, когда он сказал: «Импульс к нетерпимости и насилию может быть вначале сфокусирован на Западе, но со временем его будет невозможно удержать. Те же импульсы к экстремизму используются для того, чтобы оправдать войну между шиитами и суннитами, между племенами и кланами». В общем, если кто-то думает, что главная задача мирового сообщества — предотвратить появление ядерной бомбы в Иране, то он глубоко ошибается. Об Иране и бомбе Обама упомянул лишь для проформы, для американского президента куда важнее было объяснить мусульманскому миру, что шествие ислама по планете должно происходить мирным путем. Как он сказал в своей речи, «менее чем за два года мы увидели, как практически мирные протесты привели к более глубоким изменениям в странах с мусульманским большинством, чем десятилетия насилия». Правда, он не сказал, что в результате этих «глубоких изменений» у власти оказались именно те, кто эту самую нетерпимость исповедуют. Хотя возможно, что именно для их ублажения американский президент произнес с трибуны ООН: «Будущее не должно принадлежать тем, кто злословит о пророке ислама». Но тогда выходит, что оно должно принадлежать тем, кто пророка воспевает. Во всяком случае, к этому на концерте в Вашингтоне призвала своих слушателей в ночь перед речью Обамы в ООН американская поп-звезда Мадонна: «У нас в Белом доме сидит черный мусульманин. Это чертовски здорово. Голосуйте за него. Если он останется на второй срок, то я продемонстрирую стриптиз на сцене». Возможно, для 23 миллионов безработных американцев глазение на раздевающуюся Мадонну сойдет за работу. Борис ШУСТЕФ Источник: Еврейский Мир |
Наблюдая за Бараком Обамой во время его выступления в ООН, нельзя было не поймать себя на мысли, что, всякий раз надменно поворачивая голову, он как бы любовался собой в зеркале. Вот мол, каков он, не какая-то там торговка с рынка, а, как он не позабыл напомнить слушателям, «президент нашей страны и ее главнокомандующий», и значит, надо внимать каждому его слову.