*****
Эта ночь непоправима,
А у вас ещё светло.
У ворот Ерусалима
Солнце чёрное взошло.
Солнце жёлтое страшнее –
Баю баюшки баю.
В светлом храме иудеи
хоронили мать мою.
Благодати не имея
и священства лишены,
в светлом храме иудеи
отпевали прах жены.
И над матерью звенели
голоса израильтян.
Я проснулся в колыбели,
чёрным солнцем осиян. (1916)
*****
Жил Александр Герцевич,
Еврейский музыкант,-
Он Шуберта наверчивал,
Как чистый бриллиант
И всласть с утра до вечера,
Заученную в хруст,
Одну сонату вечную
Играл он наизусть.
Что, Александр Герцевич,
На улице темно?
Брось, Александр Сердцевич,
Чего там, всё равно!
Пускай там итальяночка
Покуда снег хрустит –
На узеньких на саночках
За Шубертом летит!
Нам с музыкой голубою
Не страшно помереть,
Там хоть вороньей шубою
На вешалке висеть
Что, Александр Герцевич,
На улице темно?
Брось, Александр Герцевич,
Чего там, всё равно!
Всё, Александр Герцевич,
Заверчено давно.
Брось, Александр Скерцевич,
Чего там, всё равно! (1931)
P.S. Послушайте эту песню в исполнении Аллы Пугачёвой
Комментарий: Последнее стихотворение посвящено Айзенштату Александру Герцевичу – еврейскому музыканту, соседу по квартире Александра Мандельштама, брата Осипа Эмильевича. Песню на эти слова исполняла Алла Пугачёва. Судьба поэта трагична. Осенью 1933 он пишет стихотворение о Сталине “Мы живем, под собою не чуя страны…”, за которое в мае 1934 был арестован. После окончания срока ссылки возвращается в Москву, но здесь ему жить запрещают. Живет в Калинине. Получив путевку в санаторий, уезжает с женой в Саматиху, где он был вновь арестован. Приговор – 5 лет лагерей за контрреволюционную деятельность. Этапом был отправлен на Дальний Восток. В пересыльном пункте на Второй речке (теперь в черте Владивостока) 27 декабря 1938 О.Мандельштам умер от дистрофии в больничном бараке лагеря. В.Шкловский сказал о Мандельштаме: “Это был человек… странный… трудный… трогательный… и гениальный!”
