*****
Иногда меня спрашивают, ощущаю ли я себя евреем? Здрасьте! А кем еще могу себя ощущать?! Просто не люблю некое качество в некоторых евреях, когда все беды приписываются антисемитизму. Не прошел в институт, не дали дорогу на эстраду, не стал профессором – потому, мол, что я еврей. Возьмешь энциклопедию, справочник “Кто есть кто?” – какое количество академиков, врачей, артистов, великих людей – евреи!.. Многое из того, что сделано в мире хорошего, сделано евреями…Я не люблю этой темы вообще. Потому что мы, евреи, очень любим списывать все свои личные проблемы на антисемитизм. Я уверен, что это неправомочно. Огромное количество евреев: ученых и врачей, артистов и поэтов, музыкантов и художников v стали суперпопулярными, награжденными, обласканными. Возьмите наш цех: Хазанов, Жванецкий, Альтов…Талантливые, выдающиеся люди, они все равно замечены будут, независимо от национальной принадлежности.
*****
Возможно, это мелко для истории и той беды, которая преследует наш народ веками, но получилось так, что отец, ведущий строитель в городе, депутат, награжденный во время войны боевыми орденами, а после нее – орденами Трудового Красного Знамени и Ленина, не почувствовал на себе притеснений по национальному признаку. И я прошел путь без особых помех, не считая отдельных – от коллег. Если вы заметили, у нас в жанре юмора и сатиры “национальное меньшинство” – это Михаил Евдокимов. Остальные – Гена Хазанов, Михаил Грушевский, Клара Новикова, Фима Шифрин, Евгений Петросян (у него мама еврейка), Фима Александров (Зицерман)… Не столкнулся я с антисемитизмом и при поступлении в институт. Хотя первый раз и получилась осечка, но исключительно по моей вине. Я учился на последнем курсе строительного техникума, и, находясь на практике в Москве, шутя, пошел сдавать экзамены в ГИТИС. Прошел на “отлично” три вокальных тура, но у меня не было аттестата о среднем образовании, и получить его мог в техникуме лишь через два месяца. Поступил в ГИТИС уже после армии. И там антисемитизма не чувствовал, хотя это было время его пышного расцвета в нашей стране. Возможно, потому что служил в ансамбле песни и пляски МВО – коллективе творческом, где первый ряд оркестра занимали скрипачи с “носами” – лауреаты международных конкурсов, аспиранты Московской консерватории.
*****
Вы берете интервью у популярного народного артиста, который всю жизнь снимается на телевидении, работает на всех площадках и так далее. Кроме меня, бедного еврея, так же работают Геннадий Хазанов, Иосиф Кобзон, Евгений Петросян, у которого мама еврейка. А вы знаете, что считается не по папе – армянин, а по маме – еврей. А Владимир Спиваков, а Юра Башмет?! Лучшие музыканты, артисты, врачи. С кем же бороться, не пойму.? Я думаю, все это – от комплекса неполноценности. Многие люди нашей с вами национальности свои беды объясняют антисемитизмом.
*****
Мой папа родился и вырос в Белоруссии, в местечке Калинковичи – это в Гомельской области. Мама – на Украине, в Кривом Роге. У отца были простые родители: моя бабушка была домохозяйка, а дед работал слесарем на Путиловском заводе. Дед – участник первой мировой войны, почти неграмотный, но с мозгом министра. Расписывался почти крестиком. Есть такие люди, одаренные умом политического деятеля международного класса. Второй дедушка, мамин отец, был артистом еврейского театра, очень талантливый был человек, комедийный актер, пел хорошо. Простые родители отца и интеллигентные родители мамы дружили. Их связывало одно – принадлежность к нации, традиции. Мои родители и бабушка с дедушкой, чтобы скрыть что-то от детей, говорили на идише. В Израиле многие старики говорят на идише, а на иврите говорит новое поколение. В России евреи ассимилированы и язык знают понаслышке. Татары, украинцы, калмыки, белорусы, все народы Кавказа сохраняют язык и письменность, но у евреев так не сложилось. Хотя была когда-то в Биробиджане создана автономия, но это выдуманное все, я бывал там много раз, это просто блеф. Понимаете, если бы в свое время были школы, где изучали бы родной язык, историю, может быть, что-то сохранили бы. Сегодня пришло время, когда открылись частные школы, где дети учат иврит, но их все равно очень мало. Конечно, я жалею, что не знаю языка. Что-то понимаю, но это больше из-за того, что когда-то в школе учил немецкий. Брату повезло больше, он воспитывался, когда прабабушка еще жива была, она была набожная женщина, читала Тору, молилась. А наш отец был коммунист, но не по принадлежности, а как бы… по духу… Отец умер шесть лет назад, а маме первого января будет 80 лет, она жизнерадостная такая девушка и очень оптимистично настроенная. Я не перестаю удивляться, глядя на нее. Не могу сказать, что она соблюдает все еврейские праздники и ходит в синагогу, но она смотрит все телевизионные программы на эту тему, хорошо знает историю народа. Она преподавала русский и литературу у меня в школе, была у меня классным руководителем, моей учительницей. Отец был учителем по жизни, мог дать совет в любой трудной ситуации. Он был очень мудрый, эрудированный человек, дружил со всеми моими ребятами. Мои друзья: Лещенко, Кобзон, Розенбаум – все ходили к нему, как к мудрому ребе. Они говорили: “Пойдем к Натанчику, посоветуемся”. Даже сейчас, когда я еду на кладбище и кто-то из них знает, то едут со мной, чтобы еще раз поклониться человеку, который им почти заменил отца… В Израиле я бываю только на гастролях, в гости мне туда некогда ездить. Вот недавно был на юбилее Розенбаума. В Израиле живет много родных – сестра мамы, ее дети и внуки. Папины родственники живут там давным-давно, с 70-х годов, они пережили все войны и катаклизмы, выпавшие на долю этой страны. Если бы святой человек, который 40 лет по пустыне водил свой народ, выбрал место поюжнее или посевернее, где есть нефть и растения! Я всегда удивлялся, когда видел в Израиле, в кибуццах, шикарные плоды: овощи, фрукты. Народ Израиля – героический: не просто трудится, а трудится, находясь в состоянии войны. Меня часто спрашивают почему я не пою еврейские песни. Я не знаю, как сказать, даже сравнить не с чем… Это все равно что в Англию приехать русскому человеку и петь английские песни. Я – русскоговорящий артист и в душе сохраняю принадлежность к прекрасной, жизнерадостной нации, но выходить на сцену и рассказывать об этом зрителю, я считаю, неправильно. Во время выездов в Израиль или в Америку мы вместе с партнером, Ефимом Александровым, делали несколько номеров с еврейскими песнями. Практика показала, что в любой стране в кабаках поют еврейские песни, и не хуже, чем профессиональные артисты. Если среди всей программы я сделаю “обязательный” номер: “Здрасьте, я приехал и выучил песню”, это будет искусственно, это – “псевдо”. Я когда-то пел на испанском языке, на чешском, на немецком… Ну, мне переводили, а я выучивал. Сейчас подними меня ночью, я встану и, как шпион, начну выдавать точные фразы с дословным переводом. (У нас, у артистов, которые имеют дело с текстами, в голове – компьютер.) То же самое будет, если я запою на иврите или на идише – я просто вызубрю. Лучше в душе поклониться предкам или болеть за народ, который борется один на один с терроризмом… Конечно, в масштабах страны антисемитизм всегда был. Но странная штука: если провести “журналистское расследование”, то во многих областях – медицине, науке, культуре, инженерии, архитектуре, живописи – вы найдете огромное количество евреев. Это области, куда “устроиться” было невозможно (знаете, некоторые любят говорить: “евреи везде устраиваются”). Нельзя устроиться так, чтобы тебя полюбили миллионы зрителей. Хазанов устроился? райкин был устроен? А они любимцы… Много артистов – Клара Новикова. Ефим Шифрин, и певцы, и танцовщики… Когда говорят: “В стране жуткий антисемитизм”, я спрашиваю: “Что же этот антисемитизм не победил мозги, энергию, оптимизм – то, что присуще еврейскому народу. Поэтому антисемитизм – это такое понятие положения. Когда выгодно, антисемитизм побеждает, если не выгодно: антисемитизм не смог ничего сделать – талант попер и победил! Болезнь многих евреев в том, что все беды они приписывают одному явлению – антисемитизму. Что касается Ефима, то он не сам взял эту фамилию. Он пришел ко мне молодым артистом – Ефим Зицерман. Я ему сказал: “Если ты собираешься не только работать в театре, но и сделать карьеру, то возьми другую фамилию”. А Олейников что? Настоящая фамилия Олейникова – Клявер, он взял фамилию жены, и я посоветовал Фиме последовать его примеру. Фима не стал от этого любить меньше свой народ. А для рекламы в этой стране (у всех артистов ведь есть звучные псевдонимы) я посчитал, что самая подходящая фамилия – это Александров. Вот и все, ничего страшного. Не в этом суть, важно помнить свои истоки, помнить своих родных и близких. И, как мне отец говорил, кланяться им при жизни. Потому что когда мы ходим и стоим у памятника, это мы себе дань отдаем. А тому, кто ушел, мы должны отдавать все при жизни… Носил ли я Звезду Давида? Мне говорили: “Есть два человека, которые не боялись на экране появляться со Звездой Давида, – Винокур и Розенбаум”. Но через некоторое время я понял, что это – непрофессиональная бравада. Я выступаю, я в образе, а у меня открыта грудь со Звездой Давида… Возникает диссонанс. Если я пою песню: “Да здравствует Израиль” или про еврейское местечко, тогда другое дело. В общем, я прикрыл это. Как была сделана фотография, где у Лещенко, Розенбаума и Винокура на груди нарисована Звезда Давида? Это мы дурака валяли. У Иосифа Кобзона был юбилей – 55 лет, мы пошли в фотографию, а рисовать было нечем, тогда мы взяли помаду у директора Саши Розенбаума, нарисовали Звезду Давида и написали: “Лева сын Иосифа”, “Вова сын Нели”. Так сфотографировались и подарили Иосифу на день рождения. (”Винокур дружит с фортуной”. Из интервью на сайте sem40.ru, 2002 – А.З.)
Комментарий: Рассказывают, что Владимир Натанович, примерный муж и отец дочери-балерины, на всех гастролях, пусть даже в Австралии, ежедневно звонит домой, на подмосковную дачу, и часами беседует с мамой. При этом он тепло-иронично называет ее «Анечкой» и «любимой девушкой». Коллеги, не чуждые формулы: «Время — деньги», как-то спросили, неужели ему не жаль времени на долгие разговоры? Винокур ответил: «Когда-нибудь у меня будет очень много денег, но позвонить уже будет некому».
На одном из концертов Винокур сразу, едва выйдя из-за кулис, заговорил об Анне Юльевне и рассказал ее любимый анекдот: «На день рождения евреи традиционно желают друг другу жить до 120 лет. Вдруг один говорит: «Хочу жить до 119-ти». Все удивились: «Почему?». Отвечает: «Чтобы написали: «Ушел безвременно»…»
