Оно живет во мне (еврейство – А.З.) помимо воли, я чувствую его во всем. Ощущаю себя еврейкой и очень рада, что во мне это оказалось. Причем ощущаю до такой степени, что это происходит помимо моего разума. Приезжая в Израиль, я знаю, что вернулась на родину; и у Стены Плача плачу вместе со всеми. В девяностом я чуть было не уехала с актерами, создавшими “Гешер”, уже и документы подала, и детей оформила, но в последний момент испугалась, что придется все начинать с нуля…
*****
Пришлось стать Васильевой просто потому, что в Театре сатиры, где я тогда работала, все очень настаивали. За границу с фамилией Ицыкович трудно было выезжать. Это большая, серьезная для меня тема. Я виновата, что избавилась от своей фамилии – не надо было этого делать, мне нет оправдания, но тогда я не была еще бойцом. В театре Сатиры заведующая отделом кадров велела мне поменять фамилию перед итальянскими гастролями, заявив, что иначе я никуда не поеду. Во мне тогда чувство гордости за свой род совершенно перебивалось одним желанием – быть актрисой и играть. Теперь я думаю, что моему папе все это было бы обидно. Но тогда я ничего не могла изменить…В Иерусалиме меня просто трясло от потрясений. Какое это колоссальное ощущение слияния с историей, когда ступаешь по этим святым камням или заходишь в Храм Гроба Господня… А Стена Плача – это вообще не поддается описанию. У меня было такое чувство, будто меня разрезали, распахнули и вывернули наизнанку. Я чувствовала себя совершенно беззащитной и в то же время понимала, что в эти минуты со мною ничего случиться не может…
