Можно ли себе представить, чтобы в окружении Адольфа Гитлера нашлось место лицам еврейской национальности? Это исключено. А вот другой выдающийся антисемит не придавал значения подобным пустякам. Сталин был совершенно чужд ”национальной ограниченности”. Он одинаково охотно сажал в тюрьмы и расстреливал русских, евреев, грузин, поляков, латышей, украинцев, людей любого происхождения. А его ближайшими помощниками на протяжении десятков лет оставались Лазарь Моисеевич Каганович и Лев Захарович Мехлис.
*****
Не знаю, почему, но вскоре после нашего рождения родители переехали в Белосток, где я впервые познал, как нелегко быть евреем: я был одним из счастливцев, уцелевших после белостокского еврейского погрома 1905 года. Второе еврейское впечатление моего детства – это хедер (школа. – A.З.) в Белостоке. Подобные учреждения, описанные Шолом-Алейхемом и другими еврейскими писателями, не отразили и части того, чем был хедер на окраине Белостока. Наш меламед (учитель –А.З.) был так ленив, что даже наказывать нерадивых учеников он заставлял старших по возрасту. Единственное, что я вынес из хедера, – это язык идиш, на котором люблю поговорить и сейчас. Помню, Леонид Осипович Утесов и Марк Донской приходили ко мне специально для того, чтобы поговорить на идиш. А еще помню дело Бейлиса, всех его участников от свидетелей до адвокатов и обвинителей, а более всего – страшную атмосферу того времени…Но не менее страшной была атмосфера 50-х годов в нашей стране. Дело Бейлиса выглядело антисемитской выходкой по сравнению с убийством Михоэлса, расправой над Антифашистским еврейским комитетом и “делом врачей”… Я оказался среди тех евреев, которых в те годы не сажали, а награждали: С. Маршак, Н. Рахлин, И. Эренбург и другие. Достаточно сказать, что я получил тогда две Сталинские премии подряд – в 1950 и 1951 годах. Почему так поступал вождь, я ответить не могу.
*****
Всех нас потрясали злодеяния гитлеровцев, но мне кажется, что Гроссман переживал их с особой, невыразимой остротой и болью, Я видел, как при всей его внешней сдержанности раскалённым железом жгли его не только дикие и варварские злодеяния Холокоста – истребления еврейского народа гитлеровцами, но и любые – как открыто оголтелые, так и завуалированные – проявления антисемитизма, увы, в нашей стране.
Комментарий: После гибели Н.Бухарина, который был благодетелем Михаила Кольцова, последний опубликовал статью «Убийца с претензией », иллюстрированную Борисом Ефимовым, художником ещё более одиозным и беспринципным, чем брат, чьё отвратительное служение системе не поддаётся никакой квалификации. Трудно вообразить что-либо более мерзкое, чем карикатуры на политические темы Бориса Ефимова в дни сталинских репресивных процессов. Такое было время… В 1947-м по заказу Сталина Ефимов рисует знаменитую карикатуру “Эйзенхауэр обороняется”. Затем “Известия” просят его “набросать что-нибудь” для юбилейного номера. В нем же публикуется список представляемых к наградам известинцев, среди которых нет фамилии Ефимова, и тот, оскорбившись, пишет “отцу народов” письмо, в котором жалуется, что незаслуженно забыт. Вскоре он получает Государственную премию СССР и апартаменты в мегаэлитной по тем временам новостройке. На его счету 35 тысяч рисунков, среди них – сатирические карикатуры на “врагов отечества”. Не только на немцев и американцев, но и на Солженицына, на Бухарина и на Троцкого. Как “известный советский еврей”, он подписывался под призывом к Израилю “убрать руки прочь от Египта”. “У меня была семья, дети, – вздыхает Ефимов, – я не мог ими рисковать”.
