Archive for March 4th, 2010
*****
В последние месяцы произошло 15-20 перемещений и снятий крупных работников отрасли, что вызвано не политическими или деловыми соображениями. Те, кого это коснулось, исключительно евреи, а заменившие их – неевреи. В первое время кое-кто недоумевал, а потом стал объяснять такое явление антиеврейскими тенденциями в Комитете по делам кинематографии…За последние месяцы мне очень часто приходится вспоминать о своем еврейском происхождении, хотя до сих пор я за 25 лет советской власти никогда не думал об этом, ибо родился в Иркутске, вырос в Москве, говорю только по-русски и чувствовал себя всегда русским, полноценным советским человеком. Если даже у меня появляются такие мысли, то значит в кинематографии очень неблагополучно, особенно если вспомнить, что мы ведем войну с фашизмом, начертавшим антисемитизм на своем знамени. (Образец сознательного гражданского противостояния нарастающему в стране государственному антисемитизму. Из письма к И.В.Сталину 8.01.1943 – А.З.)
*****
Был ли антисемитизм в конце сталинской эпохи, и в частности, проявлялся ли он во время компании по борьбе с “безродными космополитами”? Мне кажется странной сама необходимость доказывать это… Зачем прятаться от того, что было? Я сам неоднократно сталкивался с антисемитской практикой в самых разнообразных проявлениях начиная примерно с 1944 года и вплоть до ареста Берии…Во время кампании по борьбе с “безродными космополитами” в первоначальные списки в группу обвиняемых непременно включались один-два нееврея (так же, как среди “врачей-убийц”, якобы являвшихся сионистами, состоящими на службе у “Джойнта”, числился профессор Виноградов). Все понятно, почему это делалось. Но дальше список расширялся в зависимости от совести тех, кто проводил кампанию. И тут начинал действовать уже ничем не прикрытый антисемитизм. У нас в кинематографии кампанию проводил бывший заместитель министра кинематографии Сакотников. Надо сказать, что подавляющее большинство творческих работников кино хоть и вынуждены были произносить “разоблачительные” речи, но никто не хотел участвовать в расширении списков, не хотел губить новых и новых товарищей. Поэтому количество “безродных космополитов” оказалось не столь велико: 7-8 человек на всю кинематографию. Иное дело в литературе. В Москве кампанию возглавляли А.Сафронов, как оргсекретарь ССП, и Н.Грибачев, как секретарь партийной организации ССП. Им посильно помогали Суров, Первенцев, Бубеннов. На их совести лежит судьба многих и многих честных и хороших писателей и критиков, не имеющих никакого отношения к космополитизму…О сионизме… Сионизм — это буржуазный еврейский национализм с ярко выраженным антисоветским характером… Я не сионист, я коммунист. После 1917 года я вообще надолго забыл, что я еврей. Меня заставили вспомнить об этом в 1944 году, когда возник проект организации “Руссфильма”. По этому проекту в Москву допускались работать режиссеры Пырьев, Александров, Герасимов, Савченко, Бабочкин, Жаров. А Эйзенштейн, Райзман, Рошаль, Ромм и прочие, носящие аналогичные фамилии, — должны были остаться на национальных студиях — в Алма-Ате, Ташкенте. Проект этот не был осуществлен, но в последующие годы мне частенько напоминали разными способами, что я — еврей: и по случаю космополитизма, и в связи с организацией судов чести, и при формировании моей съемочной группы, и во времена (“дела”) “врачей-убийц”. Это кончилось, слава богу, кончилось!” (Из книги ”Как в кино. Устные рассказы”, 2003 – А.З.)
*****
Прошло еще несколько лет, и в первый раз Наташка услыхала слово «жид» и что-то по моему адресу. Пришла она взволнованная к Леле и говорит:
— Мама, что, разве папа… Что такое — «жид»? И разве папа жид?
Леля говорит:
— Это ужасное слово, не надо его говорить, это неприличное, гадкое, грязное слово. Есть слово еврей, наш Ромм — еврей и очень хороший человек.
И так далее. Объяснила ей все. Через день Наташа приходит и говорит:
— Мама, можно мне сделать переливание крови?
— Какое переливание крови?
— Я хочу, чтобы мне перелили немного папиной крови, раз он еврей, и я хочу быть еврейка, я хочу быть совсем его дочерью.
Ну, и вот с тех пор она совсем моя дочь. (Из рассказа о своей падчерице Наташе – А.З.)
Комментарий: Ромм не мог примириться с советским государственным антисемитизмом, проявления которого он явственно различал уже в годы Второй мировой войны, когда власти вознамерились создать в Москве «чисто русскую» (без режиссеров-евреев) киностудию «Русфильм». После того, как Ромм обратился к И. Сталину с письмом, в котором указывал на антиеврейский характер намечавшихся мер, этот план был отменен (1943) как несвоевременный: шла война с германским фашизмом, начертавшим антисемитизм на своем знамени. В эпоху хрущевской «оттепели» (ноябрь 1962 г.) Ромм выступил во Всесоюзном театральном обществе с речью, в которой напомнил об антисемитской практике сталинских времен, когда слово «космополит» (см. «Космополиты») «заменило слово «жид». По доносу писателей-сталинистов Ромм был обвинен в сионизме. Ромм был в числе видных представителей советской интеллигенции, подписавших в феврале 1966 г. письмо Л. Брежневу с протестом против готовившейся реабилитации Сталина.
P.S. Прочитайте – ”Киноматографическая история еврейства в России”
*****
Знаете, многое объясняется сложным менталитетом еврейского народа. Годы скитаний, преследований, вечных поисков места на земле и даже профессии выработали у него особую остроту зрения, умение видеть такие детали, мимо которых люди проходят, наконец, чуткое восприятие окружающей жизни… Это и приводило евреев в кино.
*****
Евреи называют меня христианином, христиане – евреем, немцы – русским, русские – немцем.
Комментарий: Антон Рубинштейн был пианистом виртуозом, одним из лучших в Европе, который соперничал с самим Ференцем Листом (возможно, это и стало одной из причин неприязни Ф. Листа по отношению к евреям) и известным композитором. А, кроме того, он был основателем первого музыкального высшего учебного заведения в России – Консерватории в Санкт-Питербурге. Второе подобное учебное заведение было основано в Москве его родным братом Николаем.
Кого ты не любишь в жизни? — Жидов. Есть понятия “еврей” и “жид”. Еврей — это человек, который не мешает людям жить. У меня есть чувство вины перед этим государством, еврейское чувство вины за концлагеря, которые мы возглавляли, за революцию”. — “Неужели ты вправду считаешь, что евреи сделали революцию? Это абсурд”. — К сожалению, нет. Так сложилась история, что, распространившись по всему свету, мы принесли ему много благ. Но нам приходилось бороться за свое выживание, и во имя этой цели мы устроили эксперимент на 70 лет… Есть такая птичка-воробей, ее называют “жид”. Он везде клюет, во все вмешивается, повсюду мельтешит, у него одно желание — урвать. Нет ощущения своего кусочка. Что такое родина? Это не место на карте — это парадное, где ты первый раз обнял девушку или распил с друзьями бутылку портвейна, это улочка, где ты кому-то дал в морду или тебе дали. Родина — это сентиментальность. Меня трудно вытащить отсюда. У меня вся семья уехала, а я остался. Так вот, жид — это человек без чувства родины, которому абсолютно на все плевать. А еще это чувство зависти. Жидом может быть человек любой национальности…
*****
Я жил в Израиле. Аж четыре месяца. Так измучился! Как сказал Жванецкий: “Государство замечательное, только на каждом шагу евреи”. Евреи хороши тогда, когда они рассредоточены по миру. А когда они собираются вместе – это опасно. Они становятся агрессивными, горланят о своем превосходстве над всеми. Не смог я там жить. Как не смогу в любом другом месте. Я недавно был в Америке. Встречался с теми, кто там вроде бы хорошо устроился. А они все равно плачут. Все равно чувствуют себя людьми второго сорта. Да, и у нас житье не подарок. Я удивляюсь, что в свое время отсюда так мало народу уехало. Но сейчас ведь возвращаются. Или непрестанно мучатся двумя вопросами: правильно ли сделали, что уехали, и как вернуться? В любом случае все кончается ностальгией. Я рад, что у меня есть цельность по отношению к тому месту, где родился. Для меня вопрос выбора – где жить? – просто не стоит. Я не понимаю, как можно самого себя отрезать, что называется, от пуповины. При том, что мое поколение появилось на свет, когда в стране вовсю шел дурацкий эксперимент. Потому сорок лет жизни у меня просто отняли. Может быть, лучше было бы родиться в другой части света. Но родину, как и маму, не выбирают. ( Из интервью в журнале ”Огонёк”, май 2001 – А.З.)
*****
В детстве ничего радостного у меня не было. Послевоенное, трудное детство. Одесса. Слободка. Страшный антисемитизм после войны! В школе били до пятого класса за то, что еврей. Это в Одессе!.. Хотя говорят, что Одесса – еврейский город! А потом нормальная, суровая советская действительность. И никаких надежд, когда ты понимаешь, что живешь в дурацком государстве, когда ты понимаешь, что ты против отца. Он был ярым коммунистом, а я с детства понимал, что он все время врал.
*****
Отец умер в Израиле — сразу, как только туда приехал… Думаю, его замучила тоска из-за бездарно, бессмысленно прожитой жизни. Мне было очень его жаль, но в то же время я считаю это порождением тех 70 лет, которые спутали и отравили нашу с вами юность и молодость. Нам просто не повезло, что родились мы в той части света, где шел безумный эксперимент… Приготовьтесь: вам сейчас будет смешно. Вообще-то, моего отца звали Костя, по-еврейски — Касрыль, и значит, я Марк Касрылевич, но когда после войны в Советском Союзе началась смена паспортов, папа, учитывая, что Сталин в 49-м году признал государство Израиль, поменял себе имя. В результате я стал Израилевичем, и на этом, в принципе, можно было поставить точку, но в армии я очутился в 67-м году, когда Израиль напал на Сирию (в историю эти события вошли как шестидневная война)… Наши политруки всячески клеймили, просто уничтожали Израиль, и естественно, я со своим отчеством выглядел в их глазах пятой колонной, просто мальчиком для битья. В армии мне и так было не очень сладко, а в тот момент я просто сжался, свернулся, как еж. Что было делать? Моего деда звали Григорий, и потихоньку, когда не надо было представлять документы, я начал называть себя Григорьевичем. Постепенно все к этому привыкли, хотя по паспорту я по сей день Марк Израилевич и уже лет 20-30 этого отчества не стесняюсь. ( Из интервью в газете ”Бульвар Гордона” №4/92 23. 01.2007 – А.З.)
Я часто бываю в Израиле, и не только с сольными концертами. Я приезжаю по частным приглашениям, и каждый раз у меня один настрой – получить удовольствие и зарядить свои “батареи” уникальной энергией. Я постоянно пытаюсь объяснить людям одну вещь: Израиль – это смесь хорошей погоды, положительной энергии, вкусной еды и достаточно понятной и приятной культуры для всех народов. Несмотря на разнообразие здешних традиций и исторических корней, у них у всех одно название – Израиль. Но самое главное для меня – это Иерусалим, самое святое место в мире, где обязан побывать каждый человек, к какой бы религии ни принадлежал. Я часто приезжаю и просто сажусь на какой-нибудь иерусалимский камень, расслабляюсь и ни о чем не думаю… Я могу поспорить с кем угодно, что понимаю эту страну лучше, чем кто бы то ни было. Я действительно родился в Сирии, но жил там недолго – всего лишь 7 лет. Мой отец был французским легионером, когда Сирия была еще колонией. Потом отец умер, и мы с семьей переехали во Францию. Однако я еще в детстве достаточно много взял с Востока, а потом, уже во взрослом возрасте, получил дополнительно, работая певцом в разных восточных странах… Женщины в Израиле красивые, очень красивые! Вообще-то, все женщины Средиземноморья и Ближнего Востока красавицы, хотя их и нельзя сравнивать с теми же русскими или украинками. В них есть изюминка – темные волосы, глаза, кожа… как это сказать по-русски?
Смуглая. Это очень сексуально, поэтому я уверен, что европейцы чувствуют себя в Израиле просто в шоколаде. Хотя и здесь есть свои минусы: с восточными красавицами нужны долгие ухаживания, обещания… Но одно я понял в жизни – ключ ко всем женщинам мира один и тот же. К компьютеру пароли разные, но к женщинам – один универсальный, и я его разгадал… Я выпускаю новый альбом, а пока что веду переговоры с двумя компаниями – российской и украинской; в ближайшем будущем решится, у кого из них я буду записываться. Альбом будет называться “Воскрешение”, одноименно с моим туром. Еще у меня есть проект с казахской певицей, и в январе мы снимаем совместный клип в Испании. После этого я выпущу отдельно от альбома две песни – “Радугу Любви” и “Барака Обаму”. Я думаю, что после этой песни меня не пустят в Америку… В Россию я не вернусь, но я бы с удовольствием жил в Иерусалиме. (Из интервью на сайте MIGnews.com 18.12.2008 – А.З.)
Комментарий: Руссо говорит на английском, французском, армянском, испанском, иврите, арабском, турецком и русском. Утверждает, что для того, чтобы выучить язык, ему достаточно полугода. В компании армян он говорит, что у него армянские корни, будучи среди греков, убеждает людей, что он грек, евреям рассказывает, что он — еврей и т. д. В конце 2004 года у Авраама Руссо родилась девочка, которую ему подарила Светлана Хмылова, жившая с музыкантом в неофициальном браке. Тем не менее о своем ребенке тот никогда и нигде даже не обмолвился. С сентября 2005-го года Авраам Руссо женат на Морелле Фердман, американской девушке одесского происхождения, с которой он познакомился во время гастролей в США. В 2006 году артист вместе с женой переехали из России в Америку. Это произошло после покушения на его жизнь.
Как ни странно, еврейские традиции в большей степени поддерживались даже не дедом по отцу, который был синагогальным старостой и кузнецом-оружейником, а дедушкой Рабиновичем, аристократом и прекрасно образованным человеком. Он не был верующим, но блистательно знал еврейскую культуру, и поэтому поддержание традиций было не фактом веры, а скорее фактом культуры. Я очень мало помню, потому что деда Рабиновича я практически не застал, его арестовали в 37–м, сослали, и он умер по дороге в Сибирь. Но и папа, и мама поддерживали традиции этой семьи. Отец прекрасно знал идиш и с бабушкой, со своей мамой, разговаривал практически только на идиш. Кроме того, у деда Рабиновича была библиотека свыше 10 000 томов, в которой я вырос и которая практически вся погибла в блокаду Ленинграда, вместе с великолепным роялем и вообще квартирой. Сейчас у нас интернациональная семья, и вопросы национальной культуры максимально уважают. Национальных противоречий не существует.(Из интервью на сайте jewish.ru 25.01.2008 – A.З.)
*****
У меня была замечательная совершенно ситуация, знаешь, вот как к этому отнестись? Вот ты свежий зритель. Я прихожу домой, говорю, пап, как странно, сегодня у нас на уроке математики, (у нас была учительница Клавдия Васильевна, которая в детстве застала Колчака, ходила на кривых ногах с чайником все время, с алюминиевым, вот такой нонсенс, но преподавала математику), и вдруг она, моя фамилия на “Р”, у нас в классе много было разных фамилий Гелевич и т.д., по национальному определению все знали про меня, что я еврейка. Как говорил мой сын в детстве мам, ты еврей?.. Значит, Клавдия Васильевна начала выяснять вместо математики, у кого где работают папа и мама, партийность и национальную принадлежность. И все это комментировала. Предположим, Петров, член партии очень хорошо, заведующий труппой такого-то театра замечательно. Дошло до меня. Я начала с мамы: Суворова Ирина Николаевна, беспартийная молчание, никаких комментариев, педагог по классу фортепиано хорошо, русская хорошо. Рутберг Илья Григорьевич, беспартийный молчание, режиссер, педагог молчание, еврей. Вдруг возникает пауза, Клавдия Васильевна снимает очки и с абсолютно ласково-демократичным лицом, смотрит на весь класс и говорит ну, и что? А у нас все равны! И вот я говорю папа, это что? Он говорит это замечательно, это прекрасно! У нас действительно все равны. Абсолютно! Вот так. Бывали, конечно, более печальные вещи. Но я могу сказать, что вот такая странная вещь. Я вообще сижу между 2 стульев у меня русская мама, поэтому для евреев я пожизненно русский человек, но у меня папа Рутберг, и посмотрите, как я на него похожа! Поэтому для всех русскоговорящих людей я жид города Питера. Тем более, что у меня папа родом из Питера. Я никогда в жизни об этом не задумывалась до тех пор, пока меня прицельно не спрашивали мою национальность. Как только меня прицельно спрашивали, при том, что у меня в паспорте стоит русская, я всегда говорила еврейка. И была чудовищная ситуация. Я очень сильно болела, причем 2 года, у меня было заражение крови, в общем, очень нехорошие вещи были. И мой очень близкий друг, крестник моего сына, Игорь Минаев, который сейчас отец Исидор, и на Валааме настоятель монастыря уже стал, это мой потрясающий совершенно друг, любимый человек, который сказал я считаю, что ты должна покреститься. И я с абсолютной верой, с абсолютным желанием, выучив молитвы, я пошла. Крестил меня какой-то чудовищный поп с катарактой на глазу. Т.е. просто вот чеховские рассказы, как там, с гайкой? А, “Хирургия”! Вот это вот такой же дьячок. И потом, когда нам выдавали свидетельства, там, такой-то такой то, Рутберг, и вдруг он говорит из жидовок? И у меня просто ком в горле встал, я говорю да, из жидовок. Он говорит ну, иди, жидовочка, спасайся. Когда я вышла, на мне не было лица. Ко мне бросился Игорь, который был одет уже в рясу. И я фактически упала к нему на руки. И когда я рассказала, он сказал не сметь, немедленное первое испытание, не смей! Это ему грех, это ужасно, все ты сделала правильно. И душа твоя светла. Я так плакала, меня так унизили, причем я не поняла, за что? Ну, это вообще риторический вопрос за что? А за что поляков, а за что кого угодно, цыган и т.д.? Но я помню, что это было что-то страшное. Это было страшное, потому что тогда мне хотелось встать за весь народ. Понимаешь, это был какой-то Холокост в виде одного человека. Поэтому я, сколько буду жить, сколько бы меня не спрашивали, почему я не уезжаю в Израиль, в США, почему и т.д., исповедую ли я еврейскую культуру, представитель, носитель, я всегда говорю, что я говорю на русском языке, я представитель русской культуры, что я выросла в России, что я с детства читаю русских писателей. И для меня в одинаковой степени Лев Толстой, Горький, Шолом-Алейхем, они равны. И я обожаю Тевье.(Из интервью на радиостанции «Эхо Москвы», 17.02.2002 – А.З)
Моя мать – еврейка. Мое еврейское происхождение в жизни не стало помехой. Может быть, потому что фамилия отца – Рязанов. А свою национальность воспринимаю как данность… Как в том анекдоте, на вопрос: “Вы еврей?” – человек ответил: “Нет, я просто сегодня хорошо выгляжу”… Я мечтаю сделать фильм об Андерсене. В 2005 году исполнится 200 лет со дня его рождения. Ему было 14 лет, когда он, приехав из Копенгагена в небольшой городишко, стал свидетелем еврейского погрома. Он не был евреем, но всегда уважительно к ним относился. У него есть еврейские сказки, произведение “Чистильщик Пьер”, в котором один из героев – еврей. Он был человеком одиноким, у него не было ни жены, ни детей, говорят, что он и умер девственником. Последние пятнадцать лет жизни этот одинокий человек жил в богатой еврейской семье… Там у него была своя комната, его уважали, любили, ухаживали за ним. Я хочу сделать картину, где он сам будет играть героев собственных сказок, и получать то, что недополучил в жизни, – любовь, успех… Замысел фильма возник у меня еще с Эмилем Брагинским много лет назад, но в период государственного антисемитизма такой фильм снять было невозможно. Один из эпизодов фильма – история оккупации Дании в 1943 году. Гитлер решил на примере Дании показать, что такое новый порядок в понимании фашистов. Они сохранили монархию и монарха Христиана Десятого. Но евреев не коснулись никакие “льготы”. Как и везде, был издан указ: всем евреям надеть желтые звезды и зарегистрироваться. И тогда король попросил королеву пришить ему на мундир желтую звезду, сел на коня и поехал медленной рысью по городу. А к вечеру вся страна надела желтые звезды. И эти высокие светловолосые скандинавы шагали по улицам с магендовидами. Евреи, которые жили в Дании, растворились в народной массе. Немцы ничего не смогли сделать! А ночью датчане на паромах вывезли в нейтральную Швецию триста тысяч евреев. Когда я был в музее Яд ва-Шем в Иерусалиме, то узнал там о впечатляющих фактах: в годы Второй мировой войны в Европе погибли миллионы евреев, а в Дании – тридцать человек. О будущем фильме я беседовал с Владимиром Владимировичем
Путиным – он обещал поддержку. (Из интервью в журнале ”Алеф” 18.02.2004 – А.З.)
******
Да. Моя картина («Андерсен. Жизнь без любви» – A.З.) правдива. У него была голодная несчастная бедность. Никогда не было своего дома. Он жил приживалом всю жизнь. И привык к этому. И даже в конце жизни, когда у него было достаточно денег, чтобы построить свой дом, он этого не делал. Последние пятнадцать лет он прожил в еврейской семье Мельхиоров, которые его обожали, любили, холили и нежили. Его мама действительно к концу жизни сошла с ума и была алкоголичкой. Его дедушка действительно был сумасшедшим. «Тараканы» были и в нем самом. Он остался девственником и ездил в путешествия с длинной веревкой. И когда его спросили: «Зачем вы возите эту веревку?», он ответил: «А если случится пожар? А я буду на втором этаже? Как я спасусь без веревки?» Андерсен был очень неоднозначным человеком. Но главное – он, вынеся огромное количество унижений и оскорблений, не озлобился и писал добрые сказки. И был гением. Эта картина – попытка понять его и показать таким, каким он был на самом деле, а не панегирик или развенчание… Замысел возник в восьмидесятых годах, и я хотел, чтобы Андерсена сыграл Смоктуновский. Но тогда этого не случилось, потому что историю с желтой звездой, которая есть в фильме, просто зарубили бы и сценарий не пропустили: был государственный антисемитизм, которым пропитался весь Советский Союз. А без нее, без этой истории, мне картину было делать не интересно. Потому что один из главных смыслов этой картины – тот, что нация, которая была так же настроена к евреям, как и многие другие, отчасти в силу добра, которое несли сказки Андерсена, переменилась до такой степени, что во время Второй мировой войны в Дании не погиб ни один еврей ( Из интервью в газете ”Новые Известия” 25.12.2006 г. – А.З.
Комментарий: Прием, выбранный авторами фильма (в работе над сценарием участвовал Ираклий Квирикадзе), позволил им далеко уйти в своих фантазиях, спроецировав андерсеновский нравственный максимализм и даже идеализм уже в ХХ век. Сделав юного Андерсена свидетелем еврейского погрома, они ввели в сюжет эпизод с гитлеровским вторжением в Данию 1940-х и с королем Дании (в обличье того же Андерсена), который в знак солидарности с евреями просит пришить к его мундиру шестиконечную звезду, – и вслед за ним весь город выходит на улицы с желтыми звездами на груди.
4 сентября 1819 года в Копенгагене начались жуткие еврейские погромы, сопровождавшиеся грабежами и пожарами. В этот же день столицу Дании приехал покорять 14-летний Ганс Христиан Андерсен. Будущий великий сказочник был христианином, однако отучившимся в еврейской школе. Других друзей, кроме евреев, у эмоционального подростка не было. Он категорически осудил антисемитские настроения, а в будущем пронес уважение к иудейским ценностям через всё свое творчество.
4 сентября 1819 года в Дании – всегда относительно спокойной для проживавших в ней евреев – начались антисемитские погромы. Копенгаген был наполнен хаосом, грабежами и пожарами. Именно таким и увидел его впервые Ганс Христиан Андерсен, прибывший покорять столицу Датского королевства в свои 14 лет. Он не только не поддался стадному чувству толпы, но и, напротив, резко осудил происходившее, потому что, будучи христианином, уже нес в себе частичку еврейства. Тесные и добрые отношения с евреями он пронесет по всей жизни: даже последние минуты он проведет в окружении близкой ему еврейской семьи.
P.S. Посмотрире фрагмент фильма ”Старые клячи”(песня ,,Тумбалалайка,,)
*****
Поскольку другие видят во мне еврея, то часто просят отреагировать на тот или иной инцидент. Но хотя и я имею еврейские корни, я абсолютно светский человек. И мне нечего сказать, и тем более я не имею права говорить от имени всего еврейского народа… Конечно, это сложный вопрос. Например недавно я выступал в Германии, и один из местных журналистов сказал мне: вам наверное очень тяжело приезжать в нашу страну. И это было очень странно, потому что это было его абсолютно личное впечатление, основанное на каком-то его личном прошлом и чувстве вины. Поскольку я сам не испытывал никаких проблем или неудобств, связанных с моим приездом в Германию. Или другой пример. Мы не должны говорить о политике, и я считаю что это хорошая идея (менеджеры Саймона запретили музыканту отвечать на политические вопросы, а журналистам задавать их – А.З.), но естественно многие спрашивают меня, что я думаю о израильско-палестинском конфликте. Как будто у меня имеется какой-то особый взгляд на этот вопрос или я могу что-то рассказать об израильском правительстве. Но мне действительно нечего сказать, и я не имею мнения насчет Израиля или того или иного конфликта… Я ощущаю себя артистом, музыкантом и отцом. И это наверное все. Я не чувствую себя евреем, и никогда не испытывал желания принадлежать к той или иной общине. ( Из выступления на пресс-конференции в Тель-Авиве 21.07.2011 – А.З.)
Основной причиной нашего переезда в Америку послужил факт дискриминации евреев. Было очень трудно гордиться своим еврейством и в то же время получить хорошую работу или учиться в престижной школе. Я очень благодарен Америке за то, что получил возможность иметь свободу веры и слова.
*****
В Одессе, когда мне было восемь лет, я впервые услышал слово “антисемиты”. “Что это значит?” – спросил я папу. Он ответил, что это люди, которые не любят евреев. Почему они не любят именно евреев, задумался я. Десять лет назад мы приехали в Америку, и я сначала пошёл в городскую школу. Потом около года учился в ешиве. Еврейские предметы мне очень-очень нравились. Но я не был тогда готов принять ограничения в одежде, стрижке и ушёл. Время, проведённое в еврейской школе, оказалось очень важным для моего будущего. Я ощущал духовный голод и что-то искал. Продолжал самостоятельно читать и интересоваться. Родители и бабушка ходили в Йом Кипур и праздники в синагогу… Это был путь, шаг за шагом. В нашей иммигрантской среде есть стереотип: ты или религиозный еврей на все сто процентов, или совсем нет. И если ты не соблюдаешь всех законов и традиций, то какой же смысл в твоем маленьком первом шаге? Как ты можешь зажечь субботние свечи и пойти в некошерный русский ресторан? Потому – не зажигай свечей и ничего не делай. Я совершенно не согласен с этим стереотипом. Человек же не может измениться за одну секунду. Так что же не меняться и не расти духовно вообще? Каждый еврей может начать делать первые маленькие шаги к традиции своего народа. Как я, например, начинал соблюдать субботу? Постепенно… Маген Давид – мой спортивный символ, который я с гордостью ношу на свой форме. В боксе сейчас почти нет белых спортсменов. Давно не было выдающегося боксёра-еврея. Я хочу подарить своему народу боксёра, которым все могли бы гордиться!
*****
Я ощущаю большую поддержку со стороны еврейской общины. Так, например, когда я был в тренировочном лагере в Калифорнии, ко мне в номер приходил местный раввин и приносил мне кошерную пищу. Я даже провел с ним шаббат. С такой реакцией я сталкиваюсь постоянно. Быть среди евреев для меня значит быть дома, даже если я далеко от него…Я никогда не пойду на компромисс, отказавшись от своих убеждений. Это бесповоротно. У меня личные отношения с Б-гом, и я не стану их компрометировать. Мои занятия боксом являются той большой частью моей жизни, которая не будет препятствием для моей веры. Этого не может быть и не будет.
*****
Вообще-то, я унаследовал фамилию мамы. По папе я – Лехтман. Надо полагать, что родители решили: с такой фамилией легче нам будет жить в антисемитской стране. Правда, я, несмышлёныш, долго не понимал и не знал о своей национальности. Но вскоре, несмотря на не типичную нашу фамилию, вскоре стал понимать, что еврей – это не совсем хорошо…Для меня важно, что я получил благословение раввина заниматься любимым видом спорта – боксом. С каждым боем на ринге моё религиозное убеждение всё время укрепляется: соблюдая Заветы иудаизма, горжусь своим еврейством…В недалёком прошлом боксёрским «балом», как известно, правили еврейские спортсмены. Они долгое время были законодателями мод мирового ринга. Нередко были даже такие случаи, что в финальном поединке за мировую корону её оспаривали два боксёра – еврея. В последнее время, к сожалению, мы утратили этот приоритет. Мне хочется вернуть евреям былую славу мирового бокса. ( Из интервью Евгению Геллеру в газете ”Форвертс” № 559, 11 августа 2006 года – А.З.)
Комметарий: В спортивном мире Дмитрий Салита известен как «Звезда Давида». Однажды тренер Дмитрия Джимми О., оценивая своего ученика после очередной победы, сказал в интервью так: «Он говорит по-русски, молится еврейскому Б-гу, а сражается на ринге, как черный». Дмитрий – еврей не только на ринге, но и в повседневной жизни. По субботам и еврейским религиозным праздникам не боксирует, на ринг выходит непременно под звуки “Хава-Нагила” с белой звездой Давида на синих шортах. Он один из немногих религиозных евреев в профессиональном мировом спорте. Не могу не привести здесь интересное высказывание неутомомого пропагандиста еврейского спорта профессора Евгения Геллера, которое к Салите относится в полной мере : ”Веками антисемитами всех мастей и оттенков культивировался карикатурный облик еврея – маленький, плюгавенький, носатый, тщедушный, алчный еврейчик-портняжка, еврейчик-торгаш. Но отнюдь не еврей-воин, еврей-богатырь. Между тем, есть все основания утверждать, что еврейский народ подарил, наряду с другими народами, не только лауреатов Нобелевской премии, победителей Оскара, но и славных воинов, выдающихся спортсменов. Волею судьбы, здесь, за океаном, рядом с нами, живут эти спортивные звёзды из страны нашего исхода, герои вчерашних и сегодняшних спортивных баталий”. Последнее выступление Салиты в Великобритании (5.12.2009), конечно, огорчает, но говорят, что за одного битого двух небитых дают. Боксёру остаётся только не паниковать и сделать правильные выводы из этого поражения.
P.S. Посмотрите. Боксёр Салита – еврейская надежда Нью-Йорка. http://www.youtube.com/watch?v=vp2VRL5E8Ao&feature=related
