Покуда ассирийцы, мидийцы и персы владели Востоком – иудеи были наиболее презираемой частью их подчиненных. После того, как власть перешла в руки македонцев, царь Антиох сделал попытку уничтожить их суеверия и ввести среди них греческие обычаи, чтобы перевоспитать этот отвратительный народ. Евреи считают осквернительным и презирают всё то, что нам свято и делают то, что вызывает в нас отвращение… Все те вещи, которые мы чтим как священные и неприкосновенные, для евреев не имеют никакого значения. С другой стороны, они приветствуют все, что в нашем обществе считается — безнравственным… Они относятся ко всем народам с такой ненавистью, которая достойна разве что злейших врагов. Они не только не заключают браков с людьми, не принадлежащими к их племени, но даже никогда не предлагают им поесть… Они ввели обычай обрезания для того, чтобы наглядно продемонстрировать свое отличие от всех других наций… Они считают преступлением убийство любого новорожденного (Римляне, как и греки до них, убивали неполноценных детей. С их точки зрения оставлять таких детей в живых было бессмысленно и неэстетично)…
Евреи верят в единое божественное начало, постигаемое только разумом, высшее, вечное, непреходящее, не поддающееся изображению, и считают безумцами всех, кто делает себе богов из тлена, по человеческому образу и подобию.
Комментарий: Позиция Тацита по отношению к евреям последовательно враждебна, их обычаи он называет “нелепыми и гнусными”. Рассуждая о разных версиях происхождения еврейского народа, Тацит рассказывает об обычаях евреев (воздержании от мяса свиньи и др.) и замечает, что “каково бы ни было происхождение этих обычаев, они сильны своей древностью”. Говоря о “мощи иудеев”, Тацит одну из ее причин видит в том, “что среди своих верность их непоколебима и готовность к состраданию неизменна, всех же остальных они ненавидят, как врагов”. Тацит смеется над еврейским представлением о Боге и возмущен тем, что евреи считают невеждами тех, “кто из бренного вещества создает изображения богов в виде людей, ибо их божество – высшее, вечное, неизобразимое и непреходящее”.
