Газета «Форвертс» №517 от 21-27 октября 2005 года.
Ещё раз о братьях Стругацких.
Уважаемая редакция! В статье к восьмидесятилетию писателя-фантаста Аркадия Стругацкого о нём с теплотой и любовью вспоминают не менее известный брат Борис и его дочь Мария Аркадьевна. Прочитал с интересом. Возможно читателям еврейской газеты будет интересно узнать, как обстоят дела у братьев с «пятым пунктом», как они относятся к евреям и еврейству. Вот что ответил в сентябре с.г. по этому поводу Борис Натанович Стругацкий в своём интернет – интервью: ”Отец был профессиональный революционер, член РСДРП(б) с 1916 года, по образованию искусствовед, воевал в Гражданскую, имел два ромба, потом – редактор газеты в Аджарии, сотрудник Главлита в Ленинграде, начальник политотдела в Прокопьевском зерносовхозе (Зап. Сибирь), потом завотделом культуры Сталинградского обкома, в 37-м – исключен из партии, чудом избежал ареста, остаток дней проработал научным сотрудником в Публичной библиотеке, автор нескольких книг (об иконографии Салтыкова-Щедрина, о художнике Самохвалове), воевал в 1941 в ополчении в блокадном Ленинграде, был комиссован (порок сердца и дистрофия) и умер в 1942 году в эвакуации, в Вологде, где и похоронен в братской могиле.
Мать была деревенской девушкой-простушкой, красавицей из Середины-Буды (поселок на Черниговщине), случайно встретилась с нашим отцом, когда тот оказался в отпуске в Середине-Буде, влюбилась и бежала с ним, проклятая своим отцом за непослушание и за брак с евреем да еще и с большевиком в придачу. Всю жизнь училась и учила, сделалась замечательным педагогом и преподавателем русского языка и литературы, была и завучем, и директором школы, на пенсию вышла Заслуженным учителем РСФСР, кавалером ордена Знак Почета, умерла в 1979 году…Я не специалист в этих вопросах и представления не имею, как их решает «большая наука». И решает ли она их вообще. Как известно, в нацистской Германии евреем считался всякий, у кого была среди дедушек-бабушек хоть одна еврейская особь. В Израиле евреем считается (автоматически) тот, у кого мать – еврейка. Мне же принадлежность к той или иной национальности всегда казалось совершенно случайным и абсолютно несущественным фактом биографии каждого, наугад взятого человека. К сожалению, обстоятельства нашей (советской) жизни сплошь и рядом были таковы, что этой принадлежности придавалось большое (иногда – решающее) значение. Не вдаваясь в теорию, я для себя решил этот вопрос так: я родился в России, всю жизнь свою прожил в России и (даст бог) в России же и умру; я не знаю никаких языков, кроме русского; мне не знакома ничья культура так же хорошо, как русская; наконец, мама моя – русская (с примесью украинской крови). Эрго: я – русский по самосознанию своему и своему «самоопределению». Однако же, если кто-то вознамерится обращаться со мною как с евреем, в ущерб моей чести и в поношение мне и еврейской нации вообще, я немедленно признаю себя евреем и буду носить это самоназвание с гордостью и, если угодно, с вызовом, и не потому, что так уж люблю евреев (я никакую национальность не выделяю ни в смысле любви, ни в смысле неприязни – это было бы дико и глупо), а потому, что ненавижу антисемитизм и вообще любое проявление агрессивного национализма… На всякий случай вот еще одна дефиниция: по моим представлениям национальность определяется языком и культурой, все остальное (состав крови, цвет глаз и волос, оттенки кожи и даже общий темперамент) – суть вторично и малосущественно…Сионизм есть учение о создании независимого еврейского государства и никаких других фундаментальных идей в себе не содержит. Рассуждения о каком-то особом уме евреев меня всегда раздражали и раздражают. По-моему, эту чушь выдумали либо самодовольные и глупые евреи, либо глупые и завистливые антисемиты.”
Анатолий Зеликман. Миннеаполис, шт. Миннесота.
